— Род будет существовать, — повторил я твёрдо. — Так или иначе, но он сохранится. В противном случае легче просто сдаться, приползти на коленях и попросить нас не убивать.

— Я не это имела ввиду, — поморщилась она.

— Тогда не стоит поднимать этот вопрос. По крайней мере со мной.

А то как что, так сразу ко мне, будто я здесь самое слабое звено. Нет, может и был когда-то самым слабым, но не сейчас. Я чувствовал, как мать сверлит мне спину взглядом, но даже не пытался обернуться, чтобы не встречаться с ней глазами.

В конце она лишь вздохнула, встала с кровати, подошла и обняла меня со спины, прижав к себе.

— Скоро у тебя будет ребёнок, Тэйлон, и ты поймёшь, что такое беспокоиться за детей, — негромко произнесла она.

— У меня тут полный дом детей, включая главного клоуна собственной персоной.

— Это ты про Диора?

— Естественно.

Мать негромко хихикнула, пусть и пыталась сдержаться.

— Ох уж вы мои мальчики…

Я мог понять её беспокойство, однако оно было лишним, по моему скромному мнению.

Вскоре ко мне пожаловал и Диор, который предложил прогуляться немного.

— Зачем?

— Поговорить, — кратко ответил он.

Честно говоря, я ожидал от него чего-то интересного, но он начал мусолить всё ту же тему, которую, но уже с другой стороны мусолила мать. Честно говоря, я даже испытал лёгкое разочарование.

— Отец, видимо, что-то подозревает, — пояснил он.

— Да с тобой сложно что-то не подозревать, — заметил я.

— Он прислал сюда мать ещё как и ревизора, так что имей ввиду: если он прознает о наших планах с принцессой, сразу же примчится сюда и всё испортит. Это будет конец всему.

— Конец для рода?

— А ты думаешь, только для нас? — хмыкнул он. — У нас есть возможность взять власть и стать полностью независимыми. Риски при этом обычное дело. Отец не понимает этого. Он привык быть вторым, подчиняться короне, которая говорит, что ему делать, и не высовываться дальше собственного болота, лишь бы быть в безопасности. Но это тупик. Тупик для рода, тупик для будущего.

— А ты у нас будущее умеешь видеть, — отозвался я, при этом внимательно за ним наблюдая. Но Диор был невозмутим.

— Не надо быть гением, чтобы понять, что ждёт ведомых. Постоянный поводок и подчинение. Будем тапочки приносить победителям, если выживем.

Удивительно, но Диор как-то растерял весь свой запал, смешинки и подколки. Выглядел опять уставшим и не выспавшимся, у которого нет сил даже поддевать. Честно, мне уставший Диор нравится больше, чем бодрый. Тот просто раздражает.

— Ты только об этом хотел со мной поговорить?

— Не только, — ответил Диор. — Надо скоро будет съездить в столицу, перекинуться парой слов с тем Риффли. Помнишь этого перца?

— Громдмастер, у которого немало знакомых в секретной службе, — кивнул я. — Он вышел на связь.

— Да, тер Симон сказал, что тот будет готов поговорить с нами немного.

— Ты ему не доверяешь, — сразу догадался я.

— Таким сложно доверять. Ублюдки есть ублюдки в любом обличии и на любой должности. Этот хрен наверняка лишь хочет немного заработать, а потом попытаться нас сдать, чтобы получить повышение. Какая новость-то будет — поймал заместителей главы рода на взятке должностному лицу!

— И ты всё равно пойдёшь.

— Естественно. Или ты думаешь, что у нас действительно есть выбор? Надо прижать ублюдка, да побыстрее, и заставить играть с нами.

— А если откажется?

— Всегда есть способ подкупить. Особенно таких ублюдков, которые злоупотребляют властью и иногда обожают присунуть тому, кому просовывать не следовало.

— И когда выдвигаемся?

— Завтра. И держи с матерью ухо востро. Нам ещё не хватало проблем со стороны отца. А он может, поверь мне. По крайней мере, пока он глава этого рода.

Его слова прозвучали так, будто это временная проблема.

Громдмастер Лорк Риффли был командиром гвардии столицы. Под его началом, если я не ошибаюсь, служило около двух с половиной тысяч человек. В столице гвардия выполняла роль тяжёлой поддержки. Случись что, и, если страже потребуется подкрепление, в ход пустят именно его гвардию. Куда лучше вооружённую, экипированную и обученную.

Я слышал ещё от солдат, с которыми служил, что туда брали лишь тех, кто прошёл военную службу в горячих точках. И платили там значительно больше, что лишь укрепляло верность.

Вообще, обычно под командованием громдмастера находилось как минимум пять тысяч, однако у внутренних войск были свои стандарты. Плюс доверять одному человеку полулинию в столице, которую он может этими же людьми и взять, никто не собирался. Их наоборот, дробили между собой, чтобы в случае чего вся сила не оказалась в руках одного человека.

Поэтому иметь в своих союзниках того, кто держит две с половиной тысячи отборных бойцов в столице, было как минимум полезно. Другое дело, что сам человек со слов Диора был…

— Хуесос.

— Информативно, — кивнул я. — И чем же он хуесос?

— Есть просто тип людей такой. Есть хитрые, есть ублюдки, есть добродушные, а есть хуесосы. И я сейчас не о содомитах. Такой тип сложно описать.

— Постарайся, Диор. Ты же у нас с подвешенным языком.

— А у тебя словарный запас увеличился, смотрю.

— Ну я же не стою на месте, как ты, — пожал я плечами. — Кто-то эволюционирует до директора цирка, кто-то остаётся на уровне развития клоуна обыкновенного.

Диор мой заход оценил, оскалился, готовясь к контратаке. Это было обычное дело уже — как это, не обливать друг друга грязью? Можно сказать, что у нас теперь так проявлялась прочность команды, только в ней можно друг друга чуть ли не на хуях таскать и не обижаться.

Но, видимо, он решил, что сейчас важнее расставить все точки над «И», и проглотил мой выпад.

— Короче, гений полёта слова, он подлый, гнилой и трусливый ублюдок, если выражаться своими словами.

— Можно передать точнее его сущность, — вмешался Симон. — Он тот, кто запросто переметнётся туда, где ему будет выгоднее.

Симон поехал с нами. В этой встрече он выступал в роли сводящего — того, кто сведёт разных людей, познакомит и постарается наладить между ними контакт, чтобы те пришли к общему соглашению. Особенно это полезно с такими людьми, как Риффли, от которых неизвестно чего ждать.

— Попутно трахнув дочку и сынка своей служанки, — добавил Диор.

— Не думаю, что стоит сразу кидать подобные заявления ему в лицо, — ответил Симон.

— Я и не собирался. Это скорее так, если других аргументов не останется. Он сразу согласился?

— Почти. Пришлось поговорить, прежде чем он принял приглашение.

Для безопасности этот Риффли не знал, с кем будет встречаться, чтобы у него не было возможности сдать нас. Только на встрече узнает, а там уже поглядим, как всё пойдёт. Мне подобное не нравилось тем, что сразу после неё этот урод может нас тут же сдать, однако подобные дела всегда стояли бок о бок с риском и строились лишь на доверии к человеку. Для меня пытаться доверять человеку, которого в первый раз видишь, особенно такому, было, мягко говоря, дикостью.

Мы ехали по улицам столице на самоезде, подпрыгивая на неровной брусчатке, лавируя в потоке, который сходил на нет ночью. Это была промышленная зона, район, где жили все трудяги местных фабрик и цехов. Потому и контингент здесь был соответствующим: шлюхи, грубые подвыпившие работяги и стража, которая сама не сильно от них отличалась.

Я помню, с Суцьиси мы были примерно в таком районе, только чуть более цивильном. Здесь же был прямо центр всей рабочей грязи. Улицы, где грязные машины, зачастую грузовые, грохотали по выпирающей брусчатке. То и дело кто-то блевал в подворотне, не отходя далеко от баров. Местные путаны обслуживали завсегдатаев, не отходя далеко от света ради собственной безопасности. Повсюду у входов в злачные заведения угрюмого вида рабочие, которые выделялись мешковатой одеждой и необременённым цивилизацией лицом, на котором цепкие глаза провожали людей взглядом.