– Я только что перечислила все параллели с делом Акерманов, – ответила она. – Супруги Яблонски погибли два года назад от взрыва бомбы, в своем самолете.

– Который разбился в Мэриленде, – заметил Кроу.

– А еще два года назад были застрелены родители Клэр Уорд…

– В Лондоне, – рассмеялся Кроу. – Ради всего святого, это было в другой стране.

– …и оба эти события произошли на той же неделе, когда было совершено нападение на семью Тедди Клока возле Сент-Томаса. Три семьи, Кроу. Все они убиты с интервалом в несколько дней. Прошло два года, и единственные уцелевшие члены этих семейств снова пережили нападения. Такое впечатление, словно кто-то стремится стереть с лица земли целые династии. А эти трое ребятишек должны умереть последними.

– Чего ты добиваешься, Риццоли? Хочешь полететь в Мэриленд и возглавить тамошнее расследование?

– Для начала неплохо было бы слетать в Мэриленд.

– А потом куда, в Лондон? Бостонское управление будет в восторге, когда придется все это оплатить. Да, не забудь о Сент-Томасе. Кто-то ведь должен проверить и это происшествие.

Фрост поднял руку:

– На Сент-Томас поеду я.

– Я не напрашиваюсь на увеселительные поездки в Лондон и Сент-Томас, – возразила Джейн. – Я просто хочу немножко поработать с этим. Думаю, что здесь есть связь, которую мы пока не видим. Нечто объединяющее семейства Уорд, Яблонски и Клок.

– Грандиозный международный заговор, – сыронизировал Кроу. – Точно.

– Эти связи требуют более детального рассмотрения.

– Нет. Мы по-прежнему концентрируемся на Андресе Сапате. Он вдруг куда-то исчез, а по мне, это указывает на его вину. – Кроу взглянул на Фроста. – Что у нас есть по его телефонным разговорам?

Фрост покачал головой:

– Он не говорил по мобильному телефону с того момента, как убили Акерманов. Думаю, он избавился от него или уже укатил в Колумбию. Звонки Марии не показались мне подозрительными.

– В таком случае она общается с ним каким-то иным способом. По электронной почте. Через посредника. Так что переходим на друзей ее друзей. Какие-нибудь сведения после сегодняшних новостей поступали?

Мур кивнул:

– Мы пытаемся проверять все звонки от населения.

– Вы ведь знаете, как говорил мастер Йода. «Не пытайтесь делать. Делайте». – Кроу взглянул на часы и резко поднялся, поправляя галстук. – Меня ждет репортер, – пояснил он и вышел из зала.

– Как думаете, не пора ли расширить этот дверной проем? – спросила Джейн. – А то ведь у него так башка раздуется, что он не будет проходить в дверь.

– Думаю, уже поздно, – ответил Мур. Даже он, известный своим легендарным терпением, собирал бумаги и засовывал их в портфель с выражением отвращения на лице. Последнее время он много говорил об отставке; возможно, именно это дело заставит его хлопнуть дверью.

– Что ты думаешь о Сапате? – поинтересовалась у него Джейн.

– У Андреса Сапаты есть все, что Кроу предпочитает видеть в подозреваемом. Доступ, возможность ограбить, послужной список. И никакого вида на жительство.

– Непохоже, чтобы он убедил тебя в своей правоте.

– Но и достаточных оснований опровергнуть это у меня нет. Так что пока мы ищем Сапату.

Захлопнув портфель, Мур поплелся к двери походкой усталого бюрократа.

– Бог мой, – проговорила Джейн, обращаясь к Фросту. – Что это с ним?

– Да ты просто не представляешь, что тут творилось последние несколько дней, – отозвался Фрост. – Тебе не пришлось наслаждаться обществом Кроу.

Джейн продолжала сидеть, постукивая ручкой по папкам, которые принесла на совещание. Она подумала о тех долгих часах, что потратила на изучение материалов по семействам Уорд и Яблонски.

– Фрост, скажи же мне, что я права. Что во всем этом есть нечто странное.

– Странное действительно есть.

– Спасибо.

– Но это еще не означает, что существует связь и с нашим делом. Я прочесал ППНП. Взглянул на список сотен истребленных семей по всей стране. Должен с огорчением заявить, что у наших трех семейств слишком много собратьев по несчастью.

– Но эти три семьи выделяет то, что на них нападали по два раза. Словно старуха с косой не желает успокоиться, пока не доведет дело до конца. Как это объяснить?

– Не каждое сумасшествие можно объяснить. Иногда это просто так, и точка.

– Мне этот ответ не нравится. Подобные вещи я говорю своему ребенку.

– И Реджина не против, верно?

– Но это не означает, что я не против.

У Джейн зазвонил мобильный. Она увидела на дисплее имя Кроу и застонала. Закатила глаза, посмотрела на Фроста и ответила:

– Риццоли.

– Сапату видели на квартире в Роксбери. Сначала там выследили Марию, а потом и этот чертов дебил появился. Подъезжайте сюда, мы заходим.

Десять минут спустя Джейн и Фрост, затормозив у ограды из сетки-рабицы, вылезли из машины. Кроу уже прохаживался неподалеку с важным видом, словно генерал Макартур[213], наставляющий свои войска – детективов Арбато, Мура и двух патрульных полицейских.

– Главный вход за углом, – пояснил Арбато, указывая на четырехэтажное многоквартирное здание из красного кирпича. – Кахилл наблюдает за парадной дверью. Но подозреваемый пока не выходил.

– Вы уверены, что это Сапата? – спросил Мур.

– Если это не он, значит у него есть двойник. Мария вышла из автобуса в двух кварталах отсюда и направилась прямиком к этому дому. Через полчаса Сапата по той вон парковке вошел в здание.

– У вас есть список жителей? – осведомилась Джейн.

– Да, в доме двадцать четыре квартиры, две из них пустуют.

– Латиноамериканские имена есть? – поинтересовался Кроу. – Этих нужно проверить в первую очередь.

– Вот так создается психологический портрет преступника! – рассмеялся один из патрульных.

– А ты подай на меня в суд.

– Можно мне взглянуть на этот список? – попросил Фрост и начал просматривать фамилии. – Здесь проживает некто Филбрук.

– Да уж, действительно латиноамериканец! – сказал патрульный.

– У Марии есть сестра. – Фрост оторвал глаза от списка. – Она замужем за Филбруком.

– Ну, значит, нашли, – обрадовался Кроу. – Какая квартира?

– Здесь написано «двести десять».

– Это наверняка задняя часть здания, – проговорил Арбато. – Для входа внутрь нужно набрать один-два-семь.

– Арбато! – рявкнул Кроу. – Ты и эти двое полицейских остаетесь на выходах. А все остальные – за мной.

Любой, кто заметил бы, как Кроу, Мур, Фрост и Джейн направлялись к главному входу в дом, мог понять: сейчас что-то произойдет. Но жители квартиры 210, окна которой выходили на другую сторону, были слепы к приближающейся опасности. У входа Кроу набрал клавиши с цифрами 1, 2, 7, и замок, звякнув, открылся. Когда Джейн вслед за ним вошла в здание, ее сердце громко билось, а руки начали потеть. Все может пройти легко, а может превратиться в кровавый кошмар. Поэтому сейчас, возможно, последнее мгновение, когда она еще способна слышать, как ее ботинки ступают по обшарпанным ступеням, ощущать тяжесть «глока» в своих руках. Чуть впереди виднелась спина Фроста; под рубашкой на его спине выпирал кевларовый жилет. Все эти детали она подмечала моментально, на раз-два, с десяток мелочей за мгновение.

Они добрались до второго этажа. Квартира 210 находилась дальше по коридору. Дверь у нее за спиной внезапно открылась, и Джейн развернулась, выкинув вперед оружие. На нее смотрела молодая женщина, сжимавшая в руках младенца. Темные глаза незнакомки расширились от ужаса.

– Не выходить! – зашипела Джейн. В ту же секунду женщина, отступив назад, захлопнула дверь.

Кроу уже стоял возле квартиры 210. Он помешкал, оглядывая свою команду.

– Риццоли, – прошептал он. – Твой выход. Проведи нас в эту квартиру.

Джейн знала, почему Кроу выбрал ее. Женское лицо и женский голос пугают куда меньше. Она сделала глубокий вдох и нажала на кнопку дверного звонка. Приблизилась к глазку, чтобы полностью закрыть собой обзор. К сожалению, при таком раскладе тем, кто находится внутри, куда проще разнести ей голову. По ту сторону глазка она заметила движение – на Джейн кто-то смотрел.