– Не исключено. Я еще раз посещу мистера Грешингэма.

– Еще раз?

– Да, Астрид. – Он постучал ручкой по нижней губе. – Не спросите, зачем я туда ездил?

– Нет, вы же и так расскажете.

– Расскажу. Его камеры наблюдения зафиксировали, как вы шныряете вокруг дома. Помните такое?

– Ах да. – Она пожала плечами.

– Я ему сказал, что вы ничего плохого не хотели. Просто глупенькая туристка, глазевшая на дорогие яхты. Он сказал, что примерно так и думал и что больше ничего предпринимать не будет.

– Я не такая.

– Конечно, – он подмигнул, – я так и предполагал. Просто старался избавить вас от проблем.

– Спасибо, Харпер.

– Рад помочь. Он согласился не подавать иск. На самом деле он был польщен.

Астрид продолжила свой рассказ. Про то, как повредили двигатель на ее лодке – скорее всего, намеренно (мысленно она добавила это к списку навыков потенциального убийцы). Про то, как из Лондона приехал ее муж, чтобы оценить картину. Как утром ее уволили.

Харпер слушал, не перебивая. Он все записал, отложил блокнот с ручкой и медленно выдохнул.

– Буду откровенен, я считаю, что ваша жизнь и сейчас под угрозой. Но, увы, никакой круглосуточной охраны я вам дать не могу. На данном этапе мое начальство ничему не поверит. Когда вы были в участке, то, наверное, поняли, что всерьез меня не воспринимают.

– Поняла. Мне очень жаль. Ничего, я уверена, что вас скоро повысят.

– Спасибо, – улыбнулся он. – Итак, у вас есть куда уехать на время?

Астрид вытянула ноги и почувствовала, как они устали. Она уже вообще от всего устала. Но сбегать она не собиралась. Нет, она останется. Показать, что дядя был прав. Показать, что Саймон ошибался. Она потерпела неудачу в браке. Но тут неудача ее не устраивала.

– Нет, Харпер, я не уеду. Я пройду все до самого конца.

Она думала, что тот будет спорить, но он не стал.

– Пусть так.

– Все-таки, значит, не скучающая статусная жена?

– Похоже, нет, – засмеялся он. Затем встал. – Хорошо. Я вам советую поставить на дверь крепкий навесной замок. И на моторный отсек. Буду работать по тому, что вы рассказали. Посмотрим, что удастся обнаружить. И, Астрид, – уже уходя, обернулся он, – желаю успеха.

Астрид смотрела, как он шел через площадь, и повторяла самое важное из его слов, чтобы лучше уложить в голове. Кто-то хотел ее убить. Но ведь в каком-то смысле это продвижение вперед. Значит, насчет подделки она была права. И насчет многого другого. Кто-то решил, что она слишком близко подошла к истине. А теперь, какова бы ни была опасность, она подойдет еще ближе.

На почте она выбрала упаковку простых открыток и три конверта. Заплатила за них и за черный фломастер и нашла укромное местечко рядом с упаковочной зоной. Надо сузить круг подозреваемых. Этим способом она исключит троих, или одного поймает.

На каждом листке большими печатными буквами она написала: «МНЕ ВСЕ ИЗВЕСТНО. В СРЕДУ. ЛЕДНИК. 16:45».

Она отыскала адреса леди Шерборн, Крессиды и Грешингэма, разложила открытки по конвертам и вернулась на кассу за марками первого класса. Преступник сам написал ей записку, так что, может, он не выдержит и попадется на удочку. Вдруг она осознала, что могут прийти все сразу, втроем в одно и то же время. И что тогда? Ее рука застыла возле щели почтового ящика. Нет, она доведет все до конца, невзирая на риск. Она отправила письма и пошла в магазин хозтоваров.

По дороге отправила Кэт сообщение. Та непременно захочет участвовать в раскрытии Дела. Но надо позаботиться, чтобы подруга была в безопасности.

«Поставила ловушку убийце. Ты свободна в среду днем?»

Звякнул телефон с ответным сообщением. Лаконичное «Да!» и длинная строка из эмодзи, от вытянутого вверх большого пальца до кота с глазами в виде красных сердечек. Астрид послала второе сообщение, в котором просила никому не говорить, даже Грабу, когда они все встретятся в пабе. В ответ пришел огромный «большой палец».

Астрид купила два солидных хромированных замка и повесила их на дверь каюты и на машинный люк. На палубе стоял деревянный ящик с инструментами. Наверное, их оставил Кобб. Что-то рядом с ящиком привлекло ее взгляд – проблеск серебра. Она встала на колени. Это была цепочка Кобба, видимо, свалилась с шеи. Она взяла ее, покрутила в руке и положила в карман.

На минуту она задумалась, не обыскать ли лодку, чтобы найти остальные записки от дяди Генри. Обыскать сверху донизу. Затем осознала, что находила записки, когда продвигалась дальше в своей жизни. Она затеяла генеральную уборку лодки, потому что решила остаться на ней жить. Проверяла таблицы приливов, потому что решила в одиночку на ней пойти. Она не найдет других записок, пока не будет готова их понять.

В мастерской Кобба не было. Она подошла к эллингу и заметила под дверью свет. На резкий стук с той стороны послышалось слабое «Входите». Толкнув дверь, она почувствовала на лице дуновение теплого воздуха. Пахло древесным дымом, солью и сосновой смолой. Пахло им.

Комната была обшита светлыми сосновыми досками. Простая столешница из цельного куска дерева следовала всем изгибам неровной стены. Разумеется, Кобб сделал ее своими руками. Впереди длинная раздвижная стеклянная дверь вела на дощатую террасу, примыкавшую к реке. Он сидел в кожаном кресле и читал журнал о яхтах.

– Привет, Астрид.

– Извини, если помешала. Ты занят?

– Совсем нет. – Он отложил журнал и потянулся. – Давай сделаю тебе кофе.

– Спасибо, не стоит.

– Как хочешь, я все равно себе еще сделаю. – Он подошел к старой газовой плите и зажег спичку над конфоркой. Затем взял потрепанный чайник и поставил его над голубым огоньком. – Точно не будешь?

– Абсолютно, не могу задержаться. – Она оглядела комнату. Та была раза в два больше ее каюты, в основном за счет высокого потолка. Ближе к двери располагалась лестница на другой этаж, Астрид смогла разглядеть там только краешек кровати. – Кобб, это потрясающе. Ты все сам сделал?

– Нет, я нанял дизайнеров по интерьеру из Борнмута, – хмыкнул он. – Обычно они работают со знаменитостями, но для меня сделали исключение.

– Как же, – рассмеялась она. – Когда ты уже перестанешь меня дразнить?

– Когда ты перестанешь быть смешной, – улыбнулся он. – Итак, что я могу для тебя сделать?

– Ну вообще… я хотела извиниться за вчерашнее. Обвинила тебя, что испортил двигатель.

– Да забудь. – Он взял банку с кофе и открыл крышку. Высыпал в кружку добрую порцию гранул. – Пока тебя не было, я исправил топливопровод. Оставил у тебя на лодке инструменты.

– Да, я видела. Спасибо. – Она сунула руку в карман и нащупала серебряную цепочку. Потом затолкнула ее поглубже внутрь.

– Так твой муж тебе поможет?

Астрид сделала глубокий вдох.

– Нет никакого мужа. – Ну вот, она это сказала. Ощущение, будто вытащила занозу. – Вообще муж есть, его зовут Саймон. Но мы расстались. Это длинная история.

Он взял чайник и налил в кружку кипятка.

– Люблю длинные истории. Пойдем на воздух.

Они сидели на стульях на террасе, и она рассказывала, как обнаружила, что браку ее пришел конец. Он слушал, прихлебывая кофе, иногда потирал колено тыльной стороной ладони. Когда она закончила, он отставил кружку к ногам.

– Мне очень жаль, – сказал он, – я знаю, как это больно.

– С каждым днем все меньше, – сказала Астрид, вдруг поняв, насколько это верно. И неожиданно. – Каждый день я чувствую себя сильнее.

Он скрестил руки на груди, глаза смотрели вперед.

– В конце концов, все мы лишь люди… опьяненные мыслью о том, что любовь и только любовь исцелит нашу надломленность.

– Здорово. Это Китс?

– Без понятия, это надпись с одного магнита[52] на моем холодильнике.

– Ох!

Сквозь просвет в камышах можно было наблюдать за устьем. Мимо них в сторону залива неторопливо проплыла лодка. Астрид подождала, покуда она скрылась. Девушка наслаждалась тишиной. И напряжением, усиливающимся между ними, как за несколько минут перед бурей. Наконец она заговорила: