Она подошла к полкам у кровати и стала вести пальцем по книгам, пока не нашла нужной – «Таблицы приливов» за последний год. Грешингэм уехал на выходные – так он ей сказал, – поэтому действовать надо сейчас. Она пойдет на лодке к Сандбэнкс, пришвартуется на его причале и поразведает вокруг. Влезать в дом нужды нет – снаружи он почти целиком из стекла. Достаточно ли футбольный менеджер глуп, чтобы повесить на стену украденный шедевр? Раз он называл Дэмьена Хёрста «парнем, который маринует акул», все может быть.

Она раскрыла лежащую на столе таблицу приливов. Каждая страница была устроена одинаково – на каждую неделю года нарисована сетка с группой волн, на которых отмечены гребни и подошвы. Внизу шел мелкий текст – время захода солнца, местные течения… Она зажмурилась и закрыла книжку. Наверное, не стоит рисковать.

Потом она увидела розовый уголок, высовывающийся между обложкой и первой страницей. Она вытащила карточку – точно такую же, как записка дяди Генри, лежавшая под ковром. Та же ручка. На этот раз надпись гласила: «Астрид, поднимай паруса – удача сопутствует храбрым. Дядя Генри».

Астрид перевернула карточку – на той стороне ничего не было. Теперь все прояснялось. Дядя ободрял ее на каждом новом шагу. Первую записку она нашла потому, что решила убраться в лодке так тщательно, что выбила ковры. Теперь она сверялась с временем прилива, потому что хотела отправиться в плавание одна. Раньше она удивлялась, что вместе с завещанием он не оставил письма. Вот что он сделал взамен – спрятал везде записочки, чтобы ее поддержать. Она улыбнулась – каким же ловким и умным он был. Астрид снова взяла таблицы – конечно, она во всем разберется. Перелистала их до сегодняшнего дня. Полная вода – высшая точка прилива – будет примерно через двадцать минут. Пора отправляться.

На палубе она быстро прошла вдоль борта, отцепила канат и небрежно бросила его на корме. Лодку стало медленно относить от причала, Астрид торопливо вернулась к штурвалу и запустила двигатель.

Пока корма поворачивалась в сторону залива, она прикинула, где проходит линия между красным и зеленым буями, и прибавила газу. Лодка приподнялась в воде и понеслась вперед. За мастерскую – к счастью, там не было видно Кобба – и на открытую воду, в залив.

Там, где причал уже не укрывал лодку, дул свежий ветер. Даже холодный. На крючке под приборной панелью Астрид нашла старую куртку из вощеного хлопка. Надела ее, закатала рукава и затянула пояс на талии. Впереди на мысу еще светило солнце. Тени от облаков бежали по пустоши, которая из багряной превращалась в серую. Впереди лежали острова Зеленый и Круглый. За ними в низком свинцовом облаке, пришедшем с моря, спрятался остров Браунси. Темнота словно бы просачивалась в залив, хотя до захода солнца оставалось еще два часа.

Через двадцать минут Астрид обошла Браунси, и слева показался причал «Английского фонда». Справа на самом конце полуострова цепной паром входил в док. Путь свободен – прибавить скорости, и попадешь в главный пролив. Лодка стала ударяться о волны посильнее, вверх взлетала водяная пыль, омывавшая корму. Астрид задвинула окошко над штурвалом и наглухо застегнула куртку.

Преодолев пролив, она развернула лодку по течению, потом снизила скорость. Дома вдоль берега оказались значительно больше, чем представлялось. Трехэтажные, большинство – с балконами со стеклянными ограждениями, шедшими вокруг всего дома. На каждом этаже огромные окна, в которых отражался залив – и богатство хозяев. Четыре миллиона фунтов – начальная цена.

Дом Стиви Грешингэма был одним из самых больших. Огромный параллелепипед из дымчатого стекла и шероховатого бетона, классический баухаус – сложно поверить, что у Стиви такой хороший вкус. Наверное, с деньгами можно купить и архитектора со вкусом. Астрид пришвартовала лодку к понтону и уверенно прошла по лужайке, сделанной из ярко-зеленой искусственной травы. На одном конце стояли белые пластиковые ворота. В середине нарисован круг с чайкой – без сомнения, эмблемой его любимой футбольной команды.

На передней террасе она сцепила ладони в трубочку, уперлась ими в стекло и посмотрела внутрь. На стене висел большой плоский телевизор, перед ним стоял белый кожаный диван. Больше на стенах ничего не было. Подальше сбоку дома нашлась стеклянная дверь, через которую гостиную было видно под другим углом. Снова никаких признаков картин. Астрид раскатала рукав куртки поверх пальцев и попыталась повернуть ручку двери. Заперто.

Через пару секунд над ее головой раздался звуковой сигнал. Она посмотрела вверх и увидела высоко на стене маленькую желтую коробочку. Сбоку на ней был силуэт собаки, а снизу моргал красный огонек. Пора уходить.

На понтоне привязанная к столбу веревка уже натянулась. Должно быть, прилив сменился отливом. Она подала лодку вперед, чтобы трос немного провис, затем бросилась к столбу отвязать трос. Затем поспешила обратно к приборам – лодка уже скреблась о причал, красные пластиковые буи терлись о борт.

Астрид крутила в руках штурвал. Боролась с течением, чтобы направить нос от берега. Волны ударяли о борт – у нее получилось. Но теперь лодка развернулась слишком сильно. Девушка дернула штурвал в обратную сторону и толкнула рычаг газа до упора. Двигатель издал резкий треск. «Не-е-ет», – выдохнула она. Над задней частью лодки поднялся завиток черного дыма. Уменьшить газ, затем снова прибавить. Раздался дребезжащий звук, будто выдвигаешь ящик со столовыми приборами. Потом тишина. Если не считать ее собственного голоса: «Черт побери!»

На приборной панели все стрелки вернулись к нулям. Огонек под ключом зажигания погас. Астрид снова и снова поворачивала ключ – ее охватывал страх. Ее уже пронесло мимо двух домов на берегу. Лодка стала неуправляемо дрейфовать боком. Девушка чувствовала, что корпус лодки под ногами сотрясает течение.

В заливе цепной паром двигался по своему маршруту через пролив. Несколько секунд Астрид следила за ним, пытаясь понять, как быстро он приближается. И решила, что достаточно, чтобы ей оказаться прямо в точке столкновения. Две лодки стояли против течения, ожидая прохода парома. Мужчина за штурвалом одной что-то ей крикнул, но она не смогла разобрать слов. Цепной паром шел дальше по курсу, его трубы дымились. Он наполовину пересек пролив и не думал останавливаться. Не пройдет и минуты, как она врежется в борт парома.

На его верхней палубе у ограждения собрались люди и показывали в ее сторону. Как остановить лодку в течении? Поднять паруса она не успеет – да если бы и успевала, она не знает, как это сделать. Для якоря здесь явно слишком глубоко.

Она оставила штурвал и побежала на корму. Быть может, капитан парома ее заметит? Она помахала обеими руками. «Помоги-ите-е!» Ее крик унесло ветром. Значит, уже все. «Астрид, – прошептала она, – что ты наделала на этот раз?»

– Бросай конец!

Она посмотрела в сторону борта. Кобб стоял на корме своей шлюпки, держа руку на руле подвесного мотора.

– Бросай трос, быстро! – Кобб подрулил ближе, почти прижавшись к ее борту.

Она собрала трос в свободные кольца и кинула.

Он нашел конец троса и обвязал вокруг задней шлюпочной банки. Девушка знала, что паром уже недалеко, – в груди отдавался монотонный шум его двигателя. Слышались удары волн о его корпус. Но она не нашла в себе сил оглянуться.

Кобб сжал ручку газа, трос натянулся. Понемногу нос ее лодки вернулся в течение и встал в одну линию за шлюпкой. Кобб вывернул газ, вода между лодками забурлила и запенилась. Подвесной мотор оказался мощнее, чем выглядел. Вместе лодки медленно отходили от парома. Дома на берегу отступали. И дальше – через пролив в спокойные воды залива, преследуемые волной от парома.

Когда они оказались рядом с лагуной острова Браунси, Кобб выключил подвесной мотор и поставил шлюпку борт о борт. Астрид подошла к релингу.

– Спасибо, Кобб.

Он вскарабкался на палубу и сразу пошел в рубку. Астрид нагнала его.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Хотел заскочить на твою лодку, а ее не было. Решил посмотреть, нет ли тебя в заливе. – Он повернул ключ в замке зажигания и хмыкнул.