Разъярённые воины, настоящие монстры, которые кричат, стучат по щитам и буквально дрожат от возбуждения. Потом они срываются навстречу противнику и буквально сталкиваются с ним, словно две волны. Рубятся без какой-либо пощады, стенка на стенку, многочасовые битвы, где земля пропитывается кровью павших. Они месятся, убивают друг друга в куче, где тяжело отличить союзника от врага, спина к спине. Меткие удары, тычки в грудь или шею, отрубание конечностей, где ты только что убил врага, оглядываешься, а вокруг просто толпы убивающих разъярённых людей.

Моя реальность:

Ровный строй, крики командиров, дружные убегания, дружные перестановки, опять крики и приказы, опять куда-то двигаемся толпой, опять крики и приказы. Разбитые на составные части, наша армия покидала поле боя в спешке, чтоб не получить удар под дых. В какой-то момент с левого фланга появилась наша конница, а через некоторое время и справа, однако их было раза в два меньше.

Как выяснилось, в лесу они столкнулись с подкреплением. Причём насколько я понял, знатным.

Это лишь значило, что графы сами себя обескровливают, пытаясь нас разом сломить и посылая все свои войска. Ну не хуесосы ли? А мы тут бегай сейчас, типа делать нам больше нечего. В сумме наша кавалерия составляла три тысячи, однако теперь сократилась на пять сотен. Не так уж и много у нас её, учитывая, что в моём мире их иногда собирали до сорока тысяч коней.

Констанция, пока мы дружно и быстро отступали, собрала конницу в один ударный отряд, что шёл чуть поодаль от нас. Я даже знаю, зачем. Это была не тяжёлая кавалерия, однако даже её хватит, чтоб дать пососать другим хотя бы на время. А управление перелегло без неё на Мамонту.

Здесь же пришлось бросить все опорные пункты и палаточный городок, забрав только самое необходимое. И когда мы уже почти отошли от места встречи, наши друзьяшки наконец показали себя. Это была точно не подмога, однако даже так она внушала уважение. Они, словно блестящие стебли, росли на вершине холма, буквально вытягиваясь в полный рост, пока серебристая полоса полностью не заняла всю линию горизонта.

По нашей армии прошёлся шумок, однако никакой паники. Все мы просто продолжали идти дальше, отступая.

И я несколько раз обернулся, чтоб оценить их будущее. Практически весь холм был занят ими, а также группа была по левой стороне, однако ей предстояло ещё пройти это перекопанное нами болото, чтоб добраться до нас. А вот их подкрепление не было ещё пока видно, хотя оно должно было показаться по правому флангу из леса. То ли не дошли, то ли затаились.

— Мамонта! Мамонта! — закричал я. — Пусть взрывают! Ты слышишь!? Пусть взрывают нахер всё!!!

Она, настоящая воительница в полном наборе доспехов и похожая уже на полноценного мужчину, кивнула мне и громко свистнула. Вслед за ней послышались последовательные свисты, каждый из которых сквозь звон доспехов и всеобщий топот повторял предыдущий и отдалялся назад, откуда мы пришли.

А наша кавалерия бочком-бочком, да и призамедлилась, готовая развернуться и ебануть наперерез, прикрыв тылы нашей армии. Сейчас главным было добраться до лесополосы, в которой на крайний случай мы сможем дать отпор. Но лучше, конечно, в идеале добраться до города.

Когда я в следующий раз обернулся, вражеские войска уже перевалили через холм и, кажется, замедлились. Было видно, что теперь они перестраивались. Вперёд пеших солдат, словно обтекая их по бокам, вываливалась конница, уже занимая склон по эту сторону холма. Причём вываливалось их так немало, если честно. Я даже заволновался. К тому же отсюда вижу блеск брони как на седоках, так и на лошадях, что, скорее всего, значило тяжёлую кавалерию.

В чём разница между простой? Ну тут А: вес куда больше у лошадей, и когда они врежутся в тебя, ты такое вряд ли забудешь; Б: лошади бронированы, так что хуй на копья ещё посадишь. И такая вот армада на скорости пятидесяти пяти или шестидесяти километров в тебя врежется, ты даже охуеть не успеешь.

— Мамонта! Где взрыв?!

— Не знаю! — она ещё раз свистнула и её ритм повторили следующий свистуны, передавая его назад. — Я отдала приказ, но никто не отзывается.

— Блять, а они там живы?! Вы вообще проверяли их?! Может они там сдохли!

— Сегодня всё было в норме, — ответила она, поглядывая на холм.

А там было, на что смотреть. На наших глазах по эту сторону огромного холма буквально росло конное войско, обтекая основную пехоту по краям. Их уже было дохуя, но становилось ещё больше. Там же у левого подножья ещё один конный отряд вдруг начал отступать, но не назад, а в лес. Видимо решили обогнуть и ударить в нас спереди, чтоб затормозить.

Я бы крикнул Констанции, но от её группы уже отщепилась около тысячи, двинувшись вперёд, чтоб в случае необходимости перехватить негодников и не дать им ударить наперерез нашему отступлению. Мало, но это должно их остановить.

При этом мы уже успели перейти на быстрый шаг или очень лёгкий бег ускоряясь. Всё так же без паники.

— Нет, так не покатит, Мамонта! Где взрыв?!

— Я не знаю.

— Зато я знаю! Разворачивая переднюю группу для отражения!

Не знаю, насколько корректно называть её именно так, группой, но мне так легче. Я просто знал, что эта группа является первой линией обороны при атаке врага.

Если Мамонта верила в то, что холм взорвётся, то у меня были кое-какие сомнения, поэтому я развернул группу и приготовил её к лобовой атаке противника.

Люди останавливались, разворачивались и бросались обратно, занимая нужную позицию. Всё это они уже делали на тренировках и знали, какое место должны занять в общем построении. Да, конечно, их обучали не год, но общее понимание было, к тому же многие уже были воинами, потому соображали довольно быстро. Ну как быстро… настолько быстро, насколько это позволяет сделать тысяча человек. А учитывая, что врагу тоже надо было подготовиться, то у нас ещё было время.

Вот тебе и баталии. Чтоб даже атаковать или защититься, надо выстроиться, что занимает время. И бой превращался в какую-то игру в шахматы. Забудь про кровавые баталии: сейчас мы тут будем выстраиваться минут десять, а потом тебя в первую же минуту и грохнут — конец твоей битвы.

Хотя по идее мы вполне могли благодаря огнестрельному оружию выдержать удар в лоб их кавалерии, даже если она тяжёлая. Несколько залпов, чтоб разбить клин и тут же в глухую оборону, принимая удар. Это будет очень жёстко, но мы вполне можем и выстоять. Надеюсь. А потом ещё Констанция подключится ударом в бок и вообще по красоте пойдёт.

Причём насчитал я у них примерно на глаз четыре тысячи. И две из них сейчас были в обходе через лес наперерез отступлению. Значит спереди было ещё две. Нас же в группе было около тысячи. Плюс ружья.

Как говорят, золотому средневековью конец положили мушкеты, после того, как их мощности стало хватать на то, чтоб пробивать броню и убивать лошадей кавалерии — до этого самой грозной силы, тем самым практически полностью останавливая наступление.

Конечно, там был дикий размер и так далее, однако у нас при более маленьком калибре куда большая мощность благодаря технологии и пороху, так что… по крайней мере на тренировках они пробивали тяжёлую кавалерию. Если сейчас справятся, мы просто срежем весь клин и порушим атаку.

Констанция тоже среагировала на наши перемещения, отойдя подальше в сторону, и заняв выжидательную позицию, чтоб если что, на полном ходу врезаться в бок тяжёлой кавалерии или же ударит по той, что обходит.

Мы замерли в то время, как из-за спины послышались выстрелы. Выстрелы пушек. Я не знаю, в кого они стреляли, но значит та часть, что ушла в обход, уже достигла стен и сейчас получает пизды, так как помимо залпа пушек стреляли и обычные ружья. Ну логично же, если город рядом с полем боя, вполне логично вооружить и его тоже вот на такой случай.

— Они у города.

— Да быть не может! — изобразил я удивление. — Серьёзно?

— Да, — всё так же невозмутимо ответила она.