Ну да, пытаюсь оправдать свой косяк.

— Нет-нет, — покачала она головой. — Я-с прошу прощения у вас-с, господин антигерой. Вы-с так много делаете, что-с никто-с кроме вас-с не заслуживает отдыха больше. Я-с сожалею, что-с напугала вас-с.

И она преклонила колени. Вернее, на задних она стояла, а вот передние полностью согнула, буквально ложась на пол брюшком, и склонившись так низко, что теперь была буквально мне по пояс.

— Нет, всё в порядке. Вставай. Надо было догадаться, что это ты идёшь, — особенно учитывая размеры входа в эту баню, да и размеры самой бани. — Ты мыться? Я могу уйти.

— Ну-с… вы-с хотели узнать, как берутся дети у арахн, так как в отличие от человеческих и животных у нас-с ничего не видно.

— Эм… да, — немного смутившись, ответил я, понимая, как она решила объяснить мне.

Арахна сбросила с себя полотенце, которым плотно обмоталась, после чего на свет вывалились огромные сиськи. Просто огромнейшие, едва ли не мешки, сиськи, с большими сосками. Размером они могли посоревноваться спокойно с грудью Мамонты. Только если у той они как бы были более стоячие, мягкие жирные шары, подвешенные выше, то здесь наоборот, просто висели как мешки с большими сосками. Не гипертрофированные, а такие добротные сиськи-снаряды, свисающие вниз. Все сиськи прекрасны, и все я люблю, даже Клирии. А такие огромнейшие и висячие… одним словом — круто.

Правда руками я прикрыл естественную реакцию на это.

А Приалишшинь тем временем встала на две задние пары лапок так, чтоб мне было видно её брюшко с нижней стороны и стыдлив отвернула голову, после чего…

Эм…

Вау…

Э-э-э…

Моя богатая реакция обусловлена тем, что я увидел. А увидел я, как… Наверное, надо объяснить, как выглядит арахна.

Она состоит из брюшка — большой задней части, как у пауков, и корпуса — тоже паучьей части, к которой крепятся как паучьи лапки, так и туловище человека. Так вот, на самом брюшке с нижней части, чуть ниже места, где оно крепится к корпусу, были две такие… штуки. Я бы сравнил их со шторками из хитина или чего-то подобного, отдалённо напоминая крылья тех же тараканов, что прикрывают им спину. И разглядеть их было довольно сложно, отчего я, естественно, их раньше и не замечал. Только когда она встала на задние лапки, и я смог разглядеть нижнюю часть брюшка, они стали хоть немного заметны.

— И вот, господин… — сказала она, всё так же мило отворачиваясь.

— Знаешь, мне прямо так подробно не надо показывать. Можно просто и рассказать было.

А внутри всё кричало: ПОКАЖИ!!! ПОКАЖИ ЖЕ, ЧО ТАМ!!!

— Ну… вы-с же сказали, что хотите знать? А как я-с могу объяснить? Если только нарисовать, но я-с рисовать не умею.

— А… ты же мне ничего не показываешь кроме груди, — заметил я. — Чего тогда стесняешься?

— Ну так… — И эти «шторки» разъехались в стороны, открывая красоту под ними. — Вот…

Вот, это, как я понимаю, её сокровенное место. Я даже сполз вниз с верхней ступеньки, чтоб нормально разглядеть их.

Если в двух словах, то там, на нижней части брюшка был такой разъём… отверстие… Короче там была её детородная часть. И выглядело она, как если бы обычная девушка развела ноги в стороны и пальцами бы раздвинула свою щель, показывая розовую плоть.

У Приалишшинь в этой открывшейся щели тоже была розовая, влажная набухшая плоть. Ни клитора, ни половых губ, сразу проход. Да, строение слегка различается с человеческим, но они явно унаследовали часть и от гуманоидного рода.

— А рожаешь как?

— Одно большое яйцо, в котором дитя. Потом оно-с само-с вырывается наружу. Если с арахном, то будет арахна. Если с человеком, то или арахна, или человек с некоторыми особенностями арахны.

— Особенностями?

— Например, пары глаз, — указала Приалишшинь на маленькие глаза на лбу, которые даже немного мило смотрелись.

— А эти шторки. Если допустим оторвутся?

— Ну… будет больно, будет кровь, однако потом отрастут обратно. Вы-с утолили своё любопытство, господин? Могу ли я-с… спрятать свой-с цвет?

— Свой цвет?

— Так арахны называют это-с, — указала пальцем она на… я бы сказал, между ног, но теперь это точно не подходит. — Другой цвет, цвет тебя-с.

— Да, я понял, конечно, — кивнул я.

Приалишшинь встала на свои лапки, но как я понял, свой цвет, как она выразилась, не зашторила.

— Вам-с одиноко? — спросила она, подойдя ближе, цокая своими лапками по деревянному полу.

— Да нет, — немного струхнул я, увидев её вблизи её паучье тело, которое выглядело жутко, покрытое маленькими волосиками, словно ворсом. — Я вроде нормально себя чувствую.

— Тогда может быть помыть вас-с? Вы-с так много для нас-с сделали… — выдохнула она мне в лицо, наклонившись. Её огромные сиськи-мешки буквально легли мне на колени. — Я-с могу только так выразить вам-с нашу-с признательность.

Её шипение успокаивало.

— Да я сам как-нибудь, — сказать открыто, что трахаться с ней мне очково, язык не поворачивается.

— Я-с принесу сюда воды, господин, — прошипела она бархатно и вышла. А через несколько минут уже затащила целую бочку, низкую табуретку и тряпки, что служили мочалками. — Садитесь, мой-с господин.

— Может я сам?

— Прошу, не обижайте меня-с. Я-с делаю это-с от чистого сердца, — искренне (знаем мы ваше искренне) ответила она. И она так грустно смотрела на меня, что я поддался на провокацию.

Ну и да, вскоре она мне уже отсосала. Но это дальше, а пока она лишь меня мыла.

Сел к ней спиной и буквально застыл. А через секунду едва не улетел на сральной тяге от испуга и лёгкого отвращения, когда она пододвинула меня вместе с табуреткой поближе к себе. Просто обхватила меня передними короткими, но мощными лапками, покрытыми ворсинками, к себе.

— Немного ближе ко мне-с, господин, чтоб я-с, ваша-с слуга, могла помочь вам-с лучше… — выдохнула она.

Её руки легли мне на плечи и начали натирать спину в то время, как её огромные сиськи тупо скользили по моей спине. Гладкие большие жирные классные сиськи. А когда она слегка перегнулась, чтоб потереть мой пресс, одна из них так вообще мне через плечо на грудь свесилась. Мне так и хотелось ухватиться за них рукой, присосаться, а может даже и погрызть ласково.

Но почему у меня ощущение, что она не помогает мне, а наоборот, готовит для себя, любимой? Ладно, это риторика, и так ясно, к чему идёт, пусть из-за её внешности я и не очень рад. Вся в предвкушении, с любовью готовит для приятного препровождения времени, типа мужичок попался, надо трахнуть.

— Приалишшинь, личный вопрос.

— Отвечу на любой, господин, — по голосу, она уже была готова кончить.

— У тебя как давно мужик был?

Она замерла на несколько секунд и уже куда более нормальным голосом буркнула:

— Давно.

— А с чего решила, что я послужу тебе ёбарем? Я тебе не мужик по вызову, Приалишшинь.

Молчание. Недолгое.

— Я-с… прошу прощения. Я-с увлеклась.

— Вопрос был немного в другом. Ты что, выбрала первого попавшегося?

— Нет-с, — ещё более угрюмо буркнула она. — Я-с не сплю с каждым встречным, господин.

— Тогда? — предложил я ей продолжить.

— Я-с подумала, что вы-с… привлекательный.

— Ясно… тогда мой быстрее, раз уж решила увидеть меня в своей койке. Не сидеть же нам здесь всю ночь.

— Да-с, господин, — тут же с энтузиазмом ответила Приалишшинь и принялась усилено тереть меня.

Просто мне не очень-то и хотелось, чтоб я оказался тем самым вариантом на безрыбье. Типа хоть что-то, чем ничего. Если во мне видят хоть какую-то привлекательную черту, которая может возбудить, то окей. Но когда меня используют как последний вариант… это немного противно. Не то что я красавчик, но последним шансом не очень хочется быть.

Очень скоро она проворно повернула меня к себе лицом и начала мыть уже спереди. Лицо, грудь пресс, ноги. А потом настало время паха.

— Не беспокойтесь, я-с аккуратная, — прошипела она, едва не пуская облачка пара ртом.