Направив на край обломка палец, я создал огонёк и принялся плавить металл. В реале я ни разу подобного не делал и потому начал аккуратно вливать магию в огонёк. Если бы я херачил огромное пламя, то вряд ли что-нибудь вышло, да и ману сожгло бы быстро. Однако здесь был маленький огонёк, и магией я надеялся его разогнать до тысяч полутора.

У меня потребовалось около пяти минут беспрерывного пускания огня из пальца, который со стороны был похож на газовую горелку. Маны он жрал кстати тоже нехило и вскоре меня уже начало слегка давить усталостью, однако метал вот раскраснелся, потом пожелтел и начал плавиться.

Победа! Упёртые мир сдвинут.

Я с радостью присобачил ручку к вершине и принялся ждать пока металл застынет и прикрепит к себе эфес меча.

И тут кошмар приобрёл реальные формы. Металл не стал остывать.

Он стал плавиться дальше, словно масло.

Всё так же держа рукоять в руках на том же уровне, я с ужасом наблюдал, как меч плавится словно свеча сверху вниз и растекается ручейками по камню.

Это был пиздец с собственной персоной. Мой ужас был красноречив.

Под конец меча просто не стало. Зато добавилось множество ручейков металла, застывших на камне.

Бля… меня казнят.

Так, стоп, нет, может…

Я в последней исчезающей надежде попытался прицепить рукоять к расплавленному металлу у основания. Мол, нож просто ушёл глубже в камень, с кем не бывает.

Присобачил, начал ждать.

Минута, другая, металл застыл, а эфес… тупо отвалился и упал на землю.

Сука, да он дрочит меня! Меня дрочит ебаный кусок металла!

В порыве злости я схватил этот эфес… и взвизгнув случайно отпустил его, закинув в зелёное ограждение. Металл оказался таким горячим, что мне даже обожгло кожу. Но не кожа на руке была сейчас самым главным.

Кусты, куда я закинул рукоять, загорелись.

Ебануться… А я ещё магию воды не проходил. А если бы и проходил, то точно бы не смог использовать её из-за недостатка манны.

И тут я понял главную ошибку за всё это время.

Надо было просто изначально положить эфес рядом с камнем и сделать вид, что так оно и было. Кто поверит, что я рукоять оторвал? Теперь же сад начинает гореть, а священный меч героя, что должен спасти мир от зла, расплавлен и растёкся по камню.

Ебануться.

Надо делать то, что я больше всего люблю — сваливать. Поэтому я, не сильно мелочась, просто проломился через кусты на другой стороне, чтоб не выходить через проход, молясь, чтоб никто не вспомнил, как я туда заходил.

— С ума сойти, сгорел, — чесал голову король, глядя на обугленный кусок территории, от которого до сих пор поднимался дымок. — Сгорел сука.

Я стоял рядом и, используя всё своё театральное мастерство, показывал полнейшее удивление.

— Пиздос… Ладно, хуй с ним, — махнул он рукой. — Только меч нахуй сплавился, что странно. С ума сойти, как металл мог так сильно расплавиться, он же блять не масло!

Помимо меня, успокоившейся и довольной императрицы с румянцем на щеках и Фиалки, которому было похуй, здесь был старик.

Тот самый старик, что был главным у нас в универе и тогда встречал меня у порога. И у короля, как я понял, он был кем-то вроде главного мыслителя, на которого тот полагался.

— Мой король, меч магическим был. Быть может он впитал в себя какую-нибудь магию. Или же его пытались расплавить, и он так отрезонировал, что поджёг траву рядом, а там уже в такой солнечный день…

— И чо, весь металл расплавился, хочешь сказать?

— Ну… я не могу судить, что там произошло, это всего лишь догадка.

— Да бред блять, какой мудак будет его плавить? — Король вздохнул. — Ладно, тащите сюда кузнецов, пусть эту парашу соскабливают с камня и тащат к гномам. Они чо угодно там скуют.

Старик поклонился и двинулся к выходу.

— И скажи, чтоб на лезвии была баба голая выгравирована, раз такое дело! — крикнул вдогонку король. — Пиздец… И чо герою предложить теперь…

— Какому? — поинтересовался я.

— Да этот, в вашем универе который. Такой, ускоглазый короче. Словно из горной империи сбежал. Хотя половина всех героев словно оттуда родом. Все блять неженки, хуем в бабу не тыкнут. Зато прекрасный пол вокруг них прямо так и расцветает. В душе не ебу, чо находят в них… Ладно… чож уж там. Пусть со своим ломом бегает. А как универ закончит, так ему чо-нить да выдадим. А мы пока на охоту сгоняем.

А охота проходила в ближайшем лесу.

И всё было бы классно, если бы не та дичь, на которую мы охотились.

— И… в кого мы будем стрелять? — заинтересованно спросил я, глядя, как вооружается король арбалетом и болтами к нему. А ещё как за его спиной вооружается охрана человек из ста. Все в доспехах, с мечами, луками, щитами.

— Да на козлов всяких, — пожал он плечами.

Как выяснилось позже, под козлами он подразумевал двуногую разновидность этих животных. А своих людей он использовал как гончих, загоняя бедных козлов как дичь. В принципе, я не имел никакого сочувствия к этим людям, так как по большей части ими были всякие разбойники, бандиты и прочее отребье, что водилось здесь и питалось за счёт нападения на граждан.

Оттого и развлечение короля было довольно безобидным и даже полезным. Он довольно бодро бегал и кричал: «Вали козлов», «с боку, с боку заходи» и «мочи гондурасов». А бандиты в ужасе разбегались от него, не имея шансов на спасение.

Наверное, самое эпичное в этом было то, что сам король выглядел как Рэмбо. С разукрашенным зелёным лицом, арбалетом в руках, в безрукавке и с повязкой на лбу. Он бегал и кричал как индеец, пугая разбойников до чёртиков.

С убитых же он как трофеи собирал зубы, которыми делал на прикладе пометки убитых. Судя по количеству пометок, убил он не один десяток. И не два. И занимался он подобным не один год. Видимо король любил совмещать полезное с приятным.

— Знаешь, это помогает отвлечься, — сказал он, вырывая зуб у последнего разбойника, которого мы поймали и убили. Визжащего бедолагу король с диким криком «банзай» забил прикладом. Оттого от черепа у говнюка ничего не осталось, и зубы торчали из кровавого месива белыми островками. — Столько дел, столько дел… то заполни, то реши. А это помогает отвлечься от всего и выпустить пар. Ну типа в душе подрочить, только полезнее.

— Я понимаю, Ваше Величество, — кивнул я, стоя рядом. Я почти не участвовал в охоте. Но королю кажется было важно обычное присутствие кого-то, кто поддержит его при охоте.

— Это хорошо… — кивнул он, покончив со сбором трофеев. — А то заебался я. То одно, то другое. А эту хуйню не бросишь, не уволишься, сечёшь фишку?

— Да, Ваше Величество.

— Говорю же, что ты свой чувак, сечёшь фишку, — хлопнул он меня по спине. — И сейчас эта хуйня с вашей фракцией… — он задумался. — Не буду вдаваться в подробности, но скажем так, может смогу я наконец вернуть королевству былое величие. Было бы заебися, верно?

— Было бы прекрасно, — кивнул я, понимая его и не кривя душой, отвечая на этот вопрос.

— Вот и я так считаю! Убрать эту хуйню с добром и злом. Ведь по сути, — он пнул труп, — эти тоже уёбки. Как орки-людоеды, мамки, что детей убивают, гоблины. Лица меняются, суть та же. Что там уебаны, что там! И помимо этого ещё разделение как красная тряпка. И куда это скатится?

— Разделённое государство не может быть сильным.

— Вот! Ты абсолютно прав. Ты реально умный малый, я без пиздежа и подъёба сейчас говорю. Вся эта хуйня, если ты помнишь историю, повторяется. И с тех пор, как королевство устояло, нас только и штормит из стороны в сторону. То пиздец настигнет, то опять спокойствие. Тот же антигерой — лишь повод по сути.

— Повод?

— Рано или поздно бы всё равно ёбнуло. И опять зло бы восстало. А потом в обратку… Маятник ебаный. В курсе же эту тему?

— Да, Ваше Величество, — кивнул я.

— Во-о-о-от… — поднял он палец. — Бессмысленно что-либо делать. Вся хуйня с улучшением мира, сделай графство для своих — поебень. Я это говорю всем и моё мнение не секрет для других. Я своего мнения не стремаюсь. Одна сторона толкнёт другую и снесёт всё. Единственный шанс — это чтоб не было сторон, однородная масса.