— Что-нибудь хотели? — слегка шипящий голос как бы нескромно намекал, что позади меня не человек. Забавно, какие особенности учишься подмечать, живя в постоянной опасности.

И я не прогадал — позади меня стояла ламия. Когда я резко обернулся, её тонкий раздвоенный язычок ещё был высунут наружу и быстро-быстро ходил верх-вниз, ловя запахи, если я правильно помню биологию.

Но как я обернулся, тут же убрала его. Однако её хитрый пронизывающий взгляд никуда не делся.

— Вам нравится зельеварение? — поинтересовалась она, проползя мимо меня к котлу.

— Есть такое, — кивнул я.

— Тогда… скажете, что это за зелье? — указала она тонким пальцем с длинным ногтем на жидкость.

— Слёзы забвения? Это у них пузыри такого цвета. Да и запах характерный.

— Верно-верно… Удивительно, что мальчик знает зельеварение. Может знаешь и его особенность?

— Его можно высушить до гранулированного состояния и сделать порошок для парализации. Хотя и не обязательно.

— Верно, — растянулся её рот в улыбке, показывая ряд акульих зубов и длинный раздвоенный язык, на мгновение высунувшийся наружу.

— Раз опрос закончен, мне нужны травы против беременности, — я сверился со списком. — Пять штук, набор из северных и западных, зелёного цвета в трёх флаконах.

— Девушки начинают познавать жизнь? — улыбнулась плотоядно она и проскользила к одному из шкафов. — Держи.

Она протянула мне три флакона, и взамен я отдал ей деньги.

— Что-нибудь ещё, мальчик?

— Это зелье, — ткнул я пальцем в котёл. — Флаконов… пять, наверное. Можно?

— О… ты же знаешь, что оно дорогое, не так ли? — улыбка была у неё до ушей. — И делается обычно на заказ. Знаешь же, почему?

— Потому что только верхняя часть всего отвара имеет нужное свойство, остальное яд. И делается очень долго.

— Верно. И это зелье тоже на заказ идёт, — она подползла ко мне. — Так что золота хватит?

Вот с чем-чем, а с золотом у меня проблем вообще не было. Поэтому я просто спросил:

— Сколько?

— Сорок золотом, — улыбнулась она, протягивая уже ладонь.

Ну а я… А что я? У меня после выигрыша ещё дохрена осталось! Поэтому я молча высыпал ей деньги в ладонь. Знаю, что переплачиваю и знаю, что по заказу я мог бы купить даже немного больше, но это было бы потом, а я хочу сейчас. Пока ещё сам в городе. Поэтому, даже не чувствуя жалости, я всыпал ей в ладонь золото.

— Благодарю, — обнажила она острые зубки. — Сейчас будет пять флаконов. И… если там за дверью стоит твой друг, у него могут быть проблемы, — ламия указала пальцем через витрину, где виднелись тени людей. Человека три, и моя пухляша Капля.

— Почему проблемы? — поинтересовался я, с интересом приглядываясь к теням за грязным стеклом.

— О… они часто сюда приходят и пытаются разогнать моих клиентов. Я же не человек. А если и твой друг не человек, то у него могут возникнуть кое-какие проблемы с ними.

— Тц… — громко цыкнул я, направляясь к двери. — Грёбаные расисты… Я сейчас вернусь.

Говорю же, что расизм здесь есть. Такой же, как и во фракции Ночи. Просто из-за того, что здесь меньше нелюдей, это и не заметно.

Я быстрым шагом пересёк комнату, толкнул дверь и первое что услышал было.

— Так что ты тут забыла, сопля? — один из придурков слегка нагнулся и заглядывал под капюшон Капле. — Это вроде город людей, а не нечисти.

По лицу это были обычные подростки лет восемнадцати в тонких на вид, но стильных куртках, расстёгнутых на груди. Типичные плохие парни, которые много выёбываются. И здесь их было четверо, плюс четверо девчонок их возраста или чуть младше в роли группы поддержки.

Понятненько, выёбываются перед девушками. Но блин! Чуваки, перед вами же девушка! Неужели вы хотите показать себя крутыми, приставая к девушке? Хотя, судя по улыбающимся спутницам даунов, это для них не является чем-то зазорным.

Всегда таких ненавидел…

И прежде чем я успел остановить придурка от непростительной ошибки, тот оттолкнул Каплю. Естественно та не удержалась и рухнула на спину под дружный смех дегенератов.

Ну блин, не успел.

— Эй, пидор, — позвал я толкнувшего, подходя ближе.

Все присутствующие обернулись, включая и этого пидора. И стоило ему повернуть свою наглую рожу в мою сторону, как я с размаха ударил его. Говнюк крутанулся на месте, разбрызгивая кровь из рта и носа и раскидывая свои зубы.

Не успел я подумать о том, что сил теперь у меня много, и я мог его убить, как второй дружок пирожок молча бросился на меня. Но здесь было слишком просто. Просто повернув голову в его сторону и даже без размаха, просто дёрнул руку ему на встречу. Прямой удар и…

Чувак словно налетел на стену, получив в челюсть, его руки безвольно повисли, и он плашмя рухнул на землю.

Это отбило всякое желание у них приближаться. А я аккуратно поставил Каплю на место.

— Всё в порядке?

— Буль-пока-буль-буль-не-били, — улыбнулась она непонятно чему.

Хотя если подумать, вряд ли много бы урона ей было от удара.

— Мой отец! Если мой отец узнает об этом, ты подонок… — начала верещать одна из девушек.

Кто говорил, что девушек бить нельзя? Наверное, сами девушки, чтоб их не били. Но это всё ерунда, мы все равны, и я же не сраный сексист, чтоб делать исключения. Я не за феменизм и считаю, что девушка должна быть равна во всём.

Поэтому я подошёл и дал дуре такую пощёчину, что она рухнула на землю, забрызгав снег кровью, в то время, как другие девки в ужасе отпрыгнули. Какое-то движение за спиной, и я просто с разворота локтем ломаю кости лица какому-то парню-герою, что хотел броситься мне на спину. Не сильно, убивать никого не собираюсь. Тот так забавно дёргается, его ноги подлетают верх, и он плашмя падает на землю с разбитым лицом.

Вот же дегенераты… а могли просто уйти же.

— Что выёбываться, надо силу иметь, — высказал я очень мудрую мысль, которую заучил ещё в школе. — У вас её нет, так что завалили ебальники и съебались, пока я вам ещё пизды не прописал.

Вот я сильный, я могу качать права. Был бы слабым, побежал бы за стражей. А всё потому что умный и не выёбываюсь по чём зря без причины. Можно обвинить меня в трусости, но как по мне, трусливее нападать на заведомо слабого противника. А вот слабому противнику искать помощи у сильного правильно, так как он просто ничего не сможет сделать.

И если уж лезешь к слабому, ту хоть убедись, что сможешь дать отпор тому, кто придёт на защиту, а то это вообще полный зашквар получается. Вот как сейчас — они быстро уходят, чуть ли не убегая, оставив одного валяться на земле.

Придурки блять…

Последним по списку у нас была одежда… Слава богу, последнее.

Я устало поднял голову, смотря, как небо конкретно сдаёт позиции ночи, чтоб уступить место темноте. Ещё и снег снова пошёл, словно нам наступающих сумерек было мало. А это уже начало апреля, если исходить на наше времяисчисление.

За время безудержного шопинга мы уже успели и в аптеке закупиться, и книги купить, набрать всякие венчики-хуенчики и прочую чепушню. Затарились духами, душистой водой и мылом, которые попросили Каплю купить подруги. Попутно купили в магазине несколько стеклянных флаконов, так как свои Капля побила. После такого сумки вышли действительно объёмными.

А ещё мне Капля сказанула, что со мной очень удобно гулять и я как подружка для неё. Я, не раздумывая, толкнул эту дуру в сугроб. Как подружка… меня ещё никто так не оскорблял. Вообще охуели. Я тут въёбываю по чёрной, а меня подружкой называют.

Но по крайней мере мы уже продвигались к последней части наших сегодняшних закупок — магазину дорогих товаров. Здесь же я покупал и форму для универа. Такой магазин сложно забыть. Правда сейчас, перед скорым закрытием, здесь практически никого не было. Сам магазин погрузился в такой таинственный полумрак, от которого не спасали даже вездесущие свечи.

— Мне тебя где искать? — спросил я, видя, как устремилась Капля вглубь магазина.