Ну чтож… пора.
— Давайте, на позиции, — объявил я, стараясь унять дрожь как в голове, так и во всём теле. Кишки, казалось, сейчас в узел завернутся. — Уже время.
Девушки нервно переглянулись и быстро-быстро двинулись к единственной двери, которая вела к лестнице, оставляя меня одного. Уже через два десятка секунд казалось, что в храме кроме меня никого нет. Едва-едва слышались поскрипывания перекрытий в самом здании.
Блин, очково! Ладно, яйца в кулак и вперёд.
Я сделал глубокий вдох, выдох, подпрыгнул на месте несколько раз, встряхивая себя. Стресс не снимет, но кровь разгонит и станет немного легче. Я подошёл и встал на колени между передними рядами лавок перед этой площадкой свободного пространства, повторяя всё, что когда-то видел. Я не был верующим, но вот моя мама вроде как в кого-то и верила, хотя я никогда не видел у неё крестика или другого атрибута верующих.
Так…
Блин, а как молиться? Неожиданная мысль застигла меня врасплох. Всё хорошо, но как правильно молиться Богине Удачи? Эм… Ладно, как умеем.
Я сложил ладони вместе и просто закрыл глаза.
Сердце уже херачило так, что я мог без проблем бежать до собственного поместья и обратно сюда.
Богиня Удачи, я, послушник Бога Скверны, прошу у тебя благословения. Услышь меня и яви себя мне, человеку простому. Смею молить тебя о помощи, чтоб жить веселее было.
Я повторял какую-то бредятину раз за разом, не двигаясь с места. Если Бог Скверны сказал, что она будет меня ждать, то значит так оно и будет. Просто надо упорно долбиться к ней в дверь.
Богиня Удачи, молю тебя ответить на мой зов, прошу тебя. Я нуждаюсь в тебе и твоей удаче. Прошу твоего благословения. Молю, яви себя словно солнце цветку, словно рассвет земле, словно одной девушке зубную пасту с запахом мяты…
Тебя уже понесло не в ту сторону.
Рассмеялся в моей голове мелодичный голос. Очень звонкий молодой голос, словно колокольчик утром. Я так красочно описал, потому что именно этот образ появился в моей голове. Яркий, тёплый и дарящий умиротворение.
Я стряхнул наваждение.
Оу-оу-оу, такое сильное сознание.
Рассмеялась Богиня.
Снёс мою картинку! Просто удивительно! Но тебе она понравилась?
Картинка была действительно красивой, Богиня Удачи. Я благодарен вам за это.
Ой, да ладно! Не стоит. Лучше смотри на это!
Теперь передо мной открылось красивое поле, покрытое ромашками. Словно большее белое море. Мне казалось, что я нахожусь на самой вершине холма и смотрю в даль, в самый горизонт, куда это море уходило и переходило в ослепительно голубое небо.
О! Или вот! Да-да, вот это смотри!
Другая картина — я стою на пологом каменистом берегу перед зеркальным озером, которое расположилось прямо под высоченными горами, уходящими вверх. Их вершины обрамляла снежная шапка и нимб из облаков, что кружились над заснеженными пиками. Здесь пели птицы, журчал где-то за спиной ручей…
Ну как? Как тебе!?
Умиротворяюще. Только такое слово затесалось в моём скромном словарике кроме матов, чтоб описать это.
Я знала, что тебе понравится!
Как много самодовольства.
Это какие-то образы?
Да. Образы, что я составляю, когда делать нечего. Как картины рисовать, если переводить это на язык людей.
Знаешь, вообще я ждала тебя в главном храме. Всё жду и жду, а тут стук такой настойчивый. Смотрю, и точно! Ты стучишь! Бог Скверны просил меня прийти тебе, но я не думала, что ты аж оттуда явишься ко мне. А я ждала тебя там!
В голосе была какая-то детская обида.
Прошу прощения, Богиня Удачи, это самый крупный храм в округе, который я мог найти. Главный храм слишком далёк от нас, простых людей.
Ну ладно, я тебя прощаю. Но раз уж ты тут и хочешь встречи со мной лично, значит готов на подвиги, верно?
Верно…
Я слегка насторожился.
Отлично! Мне картины некому показывать, так что пройдёмся по тебе! Готов увидеть их!?
Да, это честь для меня.
Ой, ну да ладно тебе, я не такая великая художница. Но очень близка к этому! Смотри!
И все последующие картины начали сменять одну на другую.
Вот я на вершине горы смотрю на облака сверху, которые подсвечивают солнечные лучи.
А вот я уже на высоте птичьего полёта над океаном, залитым лунным светом.
Вот какие-то руины в горах. Вот храм в степи. Вот замок в японском стиле на склоне холма перед рекой.
Картины, картины, картины… под конец у меня кружилась голова и тошнило. Сейчас проблююсь.
Всё-всё-всё, не блюй в моём храме! А то что это такое, пришёл к Богине Удачи и проблевался! Все же точно не то подумают!
Богиня Удачи, позволите ли вы покорному человеку увидеть вас?
Ой! Точно! Сейчас, погоди, я подготовлюсь…
Подготовлюсь?
Ну не может девушка появиться в плохом виде! Как же так, чтож я не подумала. Сейчас-сейчас, секунду…
Да, конечно, я буду ждать вас хоть вечность.
Да я не настолько долгая! Девушки очень быстро собираются, мне нужно всего годик или два, чтоб подготовиться!
Но боюсь, для человека это ощутимый срок.
Ладно-ладно, я всё, я сейчас…
Изначально у меня в голове рисовался образ статной женщины или старухи. Потом девушки. Сейчас у меня такое ощущение, что передо мной появится…
— Всё! Я всё! Говорю же, что быстро!
Я открыл глаза и увидел перед собой миниатюрную девушку, ростом примерно с Мэри или Дару.
— Ну! Восхваляй меня! Я вся здесь, Богиня Удачи!
У неё были чёрные волосы до самого пояса, слишком большие… нет, аномально большие глаза, полные чудовищной жизнерадостности. И эта слишком безумная счастливая улыбка человека, который сложнее подъёма вилки до рта ничего не делал.
Я смотрел на неё и не мог поверить, вот она уничтожила моё счастье. Не дала ни шанса, чтоб стать нормальным человеком. Я не сахар и по мне ад плачет. И всё что я сделал, это был мой выбор, но именно с этой девки началось всё. Именно её удача заставила меня двинуться в противоположном направлении навстречу всему этому.
И когда я почти выбирался, каждый раз находилось то, что возвращало меня обратно в это русло. Даже смерть не принесла мне покоя. Мне в тот самый момент в начале было необходима лишь толика удачи, чтоб вырваться. Совсем немного, самая малость удачи, чтоб уйти и обрести своё счастье.
А теперь я строю счастье на костях…
Я виновен в том, что происходит. Но не один.
Её лицо могло вызвать у любого приступ умиления, чувство чего-то тёплого и хорошего, от простой улыбки до желания обнять её.
У меня чувства были диаметрально противоположные.
Мне хотелось ударить её, ударить несколько раз, увидеть в этих глазах, которые ничего страшнее облака не видели, слёзы боли. Услышать, как её звонкий голосок, который только и делает что смеётся, перейдёт с крика на визг, когда я буду забивать её и ломать ей пальцы. Мне хотелось разбить это лицо, выбить из него всё счастье. Хотелось сломать его, разрушить в нём всю красоту, выбить из него каждым ударом то, что делало её счастливой. Я хотел увидеть кровь, боль, агонию и ужас с осознанием того, что теперь ей никогда не стать прежней.
Я хотел убить её, но перед смертью протащить через боль другую.
Мне хотелось уничтожить что-то красивое.
И оттого мне будет приятнее ломать ту красоту, которая повинна в моих бедах. Та, что ни разу не повернулась ко мне и протащила по аду, от массовых убийств до пыток.
— Ты какой-то скучный, — состроила грустную моську девушка. — Стоп, или ты поражён моей красотой!?
— Второе, — пробормотал я, зная, что от части это правда.
— Так вот оно что! — засветилась та. — Ясно! Ты точно заслуживаешь моего благословения!
Её голос был всегда звонким, что в голове, что в реальности, словно она страдала гипереактивностью. Богиня говорила так взбудоражено, словно каждую секунду что-то происходит, и она готова сорваться с места этому навстречу.