— Ладно-ладно… — поднял я примирительно руки, глядя на недовольное лицо Ушастой. Ещё и губы надула.

— Тогда… возвращайтесь, господин, — сказала она, глядя куда-то в сторону, глухим голосом, стараясь не встречаться со мной глазами. — Не хочу провести в этом доме остаток своих дней.

Это было, конечно, довольно сильно для Ушастой. Учитывая тот факт, что подобное можно было смело расценивать как тёплое прощание, было странно видеть, что она проявила столько внимания ко мне. Можно сказать, вышла сказать «до свидания» и пожелала скорейшего возвращения.

Что бы там я ни делал…

— О, прикольный брелок, — заинтересованно посмотрела на него Суцьиси, сидя рядом. — От Её Величества?

— От Её Высочества.

— От эльфийской принцессы? Интересно… — протянула она. — Красивый… Эльфы знают толк в украшениях.

— Да, этого у них не отнять, — согласился я и, немного подумав, спросил. — Я действительно выгляжу грустным?

— Ну… задумчивым, словно думаешь о чём-то. Будто тебя что-то непомерно грузит.

— Понятно…

Да, эльфы умели чувствовать других куда лучше остальных рас. Так что неудивительно, что Ушастая что-то углядела там.

Я задумчиво покрутил амулет в руках, после чего засунул его обратно под одежду.

Путь обратно занял у нас примерно столько же времени, и уже к вечеру я расстилал карту с расположением всех баз Шестого сектора в этом мире или, по крайней мере, на этом полушарии перед остальными. Здесь, помимо Босса и меня, было ещё четверо человек, судя по всему, командиров, которые дружно сгрудились над картой.

— Что это за знаки? — спросил один из них, показав на символы, которые я тоже не смог разобрать.

— Опасность, — ответил Босс.

— Опасность?

— Символы, которые предупреждают о какой-либо опасности. Как у нас вывешивают знак радиоактивной опасности, биологической и так далее, так же и здесь каждая база отмечена, с какой опасностью можно на ней столкнуться. Здесь, например… — он постучал пальцем по базе, на которой был я с Арамзой, — биологическая опасность. На этих, — он постучал по другой точке, — радиоактивная, ионизирующая и радио-опасность.

— А здесь? — спросил я, указав на место, где, предположительно, располагался портал.

— Ионизирующее, биологическое, магнитное, радиация, межпространственная.

Целый список опасностей, характерный для портала. Теперь я был более чем уверен, что мы на правильном пути.

— Значит, мы нашли его… — выдохнул один из присутствующих, после чего скрутил карту. — Я заберу. Вычислим сразу, где расположена, и зашлём разведчика проверить.

С этими словами он вышел из палатки. После него мы некоторое время молчали, разглядывая друг друга. Вернее, трое оставшихся разглядывали меня.

— Значит… это и есть печально известный Резня, — произнёс один из присутствующих. И его тон мне совсем не понравился.

— А вот ты мне неизвестен, и не буду делать вид, что мне интересно, кто ты, — со скучающим видом обвёл я его взглядом, после чего посмотрел на Босса. — Сколько вы собираетесь взять человек на ту сторону?

— Около ста…

— Сколько?! — перебил я его.

— Сотня, — повторил Босс. — Взвод специальной разведки. Три взвода…

— Нет, — тут же отрезал я. — Так не пойдёт.

Недовольные взгляды скрестились на мне.

— И как же тогда пойдёт? — поинтересовался один из присутствующих.

— Нужно куда меньше людей. Это не военная операция. Нам важно проникнуть в ад и добраться до нужного места, как я понимаю, а там будь что будет.

Я сразу обратил внимание, что никто не стал говорить о том, что желательно вернуться обратно. Все уже осознавали, что обратной дороги, скорее всего, не будет.

— И сколько ты предлагаешь взять? — спросил другой.

— Я предлагаю…

Я задумался.

В прошлый раз я был вообще один. Тогда и обстоятельства были совершенно другими, однако то, что я практически сразу уяснил — ад любит тишину. Не в том плане, что надо как можно тише передвигаться (пусть и это тоже). Чем больше людей, живых людей, тем больше внимания мы будем привлекать.

Ад — это место, где нет ничего, кроме сломанного пространства и времени. И живые люди будут лишь привлекать всех обитателей того мира. И чем больше людей будет, тем больше жизней будет собрано вместе, тем больше может она привлечь ненужных гостей.

Проблема в том, что это была лишь теория, моя теория, основанная на тех наблюдениях, что я успел сделать. Однако в эту пользу говорит то, что я, будучи одним, всё же вернулся обратно, а вот большие экспедиции Организации — нет.

— Сколько я предлагаю… — я обвёл взглядом всех, кто здесь присутствовал. — Человек семь, включая меня, не больше.

Все вообще смолкли после моих слов. Смотрели на меня как на идиота, который сказал несусветную ерунду. Они даже переглянулись между собой. Сразу почувствовались «добрые» чувства в мою сторону.

— Ты шутишь? — наконец спросил один из них.

— А я похож на юмориста?

— Ты издеваешься. Шесть человек? Шесть человек в грёбанный ад?!

— Семь. Уши прочисть. Я иду с вами, — ответил я с угрозой. — Вам нужен проводник. Я говорю, сколько людей можно будет отправить на ту сторону.

— Да у нас тут полторы сотни почти! — воскликнул тот, указав за стенки палатки. — Полторы сотни бойцов, машины разминирования, колёсные танки, машины поддержки и снабжения…

— Вы можете отправить всё это в утиль. В аду электроника сходит с ума.

— Но портал что-то питает с другой стороны, — заметил Босс.

— Раз на раз. Вся ваша техника может просто встать, буквально только перейдя через портал. Электроника в буквальном смысле дохнет или выдаёт такое, что волосы встают дыбом, и все ваши машины превратятся в ненужный мусор. Экзоскелеты, дроны разведки, дистанционные разведывательные машины, рация, да даже сраные фонарики на батарейках — всё это может выйти из строя практически сразу, как вы пересечёте портал. И чем ближе к центру ада — тем сильнее будет эффект.

— Это невозможно. Эта техника может электромагнитный импульс…

— Но там находится ад, не наш мир. Там не действуют общепринятые законы, — заметил я недовольно, словно приходилось объяснять школьникам прописные истины. — Там даже понятие времени не действует в том плане, каком мы его себе представляем. И ваша техника может работать, а может не работать — никто не скажет, что с ней будет, пока она не окажется в аду. У меня не работал даже сраный фонарик.

— Значит, и автоматы…

— Только по старинке, — кивнул я. — Патроны на порохе.

— Это значит, что почти всё по старинке, — заметил один из присутствующих.

— Всё по старинке, — кивнул я. — Мы можем взять технику с собой, просто проверить. Джип, например. Если поедет — чудно, возможно, нам удастся добраться быстрее. Не поедет… пойдём пешком.

— Почему шесть человек? У нас куча проверенных бойцов, которые…

— Будут своей жизнью привлекать много внимания. Считайте это вылазкой во враждебные территории. Вы же не будете врываться на территорию противника целой дивизией для того, чтобы провести диверсию, верно? Нас заметят местные обитатели, и чем больше нас будет, тем больше внимания живые будут привлекать в мёртвом мире.

— Нет, шесть человек не пойдёт, — покачал головой Босс.

— Я не поведу больше, — ответил без колебания. — С тем же успехом я могу просто самоубиться.

Они смолкли, переглянулись.

— Пятьдесят.

— Это не вещь для торга — это факт, который придётся принять. Чем больше живых в аду, тем больше они привлекут обитателей, что привыкли ко всему мёртвому. Как свет ночью для мотыльков. Шесть человек и я. Точка.

— Двадцать.

— Вы не слышали? Я не буду торговаться, — сказал я раздражённо.

— Отправить тебя с шестью солдатами? Да ты их перебьёшь нахрен, — буквально выплюнул один из присутствующих. — Тебе просто самому нужно туда, а потом мы станем тебе не нужны.

— Вы долбоёбы, — поморщился я. — Я вышел на вас ради того, чтобы остановить этот пиздец…