Арамза прикусила губу, оглянувшись на солдат рядом.

Это был её шанс показать себя, свою верность. Почему нет, если она будет работать на них, верно? Докажет, что может служить им, что может убить человека, и её рука не дрогнет. К тому же, это ведь разбойник, преступник, убийца, душегуб…

Он просто мишень на мушке…

Он просто дичь…

Арамза подняла ружьё, прижала приклад к плечу, поймав тень на мушку, после чего немного сдвинула ствол на упреждение, затаила дыхание и выстрелила, даже не слезая с лошади.

Тень вздрогнула, запнулась и упала на землю.

Но вместе с тенью вздрогнула и Арамза. Что-то корябнуло её по душе, что-то неприятное, противное, но она постаралась отмахнуться от неприятного чувства. Это был убийца, не более…

— Что случилось?! — резко обернулся к ней её напарник, уже держа ружьё наготове.

— Там… там кто-то убегал, и я… — она не могла понять, почему запинается. Но и объяснять много не пришлось. Наёмник уже разглядел тело.

И тело продолжало двигаться, медленно пыталось встать, уйти, будто ещё надеялось уйти.

— Надо его добить, — сказал один из наёмников, после чего кивнул напарнику. — Поехали. Я прикрою.

Арамзу пробрало дрожью, но тем не менее она поехала вперёд, перезаряжаясь на ходу. Даже не дождавшись, когда лошадь остановится, она спрыгнула на землю. Надо сделать дело и потом предъявить тело аристократу. Она сможет, доделает дело и получит своё место под солнцем. Но, когда Арамза подошла ближе… она замерла на месте, глядя на подстреленного перед ней юношу.

— Шарш? — только и смогла тихо спросить она, уже готовая выстрелить. — Шарш, это ты?

— Арамза? — писклявым слабеющим голосом ответил он, глядя на неё.

— Шарш! — она аж осипла от удивления. Её голос был таким, будто она сейчас разрыдается. — Шарш! Ты что здесь делаешь?!

Пуля прошла навылет, пробив ему живот, откуда теперь хлестала кровь. Достаточно много крови, чтобы ближайшее несколько минут стали его последними. Это понимала и Арамза, но, несмотря на это, уже было бросилась вперёд, чтобы помочь, когда на выстрел подъехали другие, включая и её нанимателя.

Она замерла, словно кролик, не зная, что делать. Враг, которого они должны убить, и её друг детства, которому нужна помощь. Её желание помочь и страх боролись внутри неё, словно перетягивая канат.

— Арамза… помоги… — просипел тот со слезами на глазах, протягивая к ней руку, и она не выдержала.

Бросилась, вытаскивая из походной сумки всё, что могло помочь остановить кровотечение.

***

Насколько большим было моё удивление, когда после бойни ко мне подошёл один из солдат и сказал:

— Там… эта, новенькая, она подстрелила кого-то и теперь не хочет, чтобы его убили.

Честно говоря, я не сразу понял, о чём он. Подстрелила, но не хочет, чтобы убили?

— В смысле? Она же не нашего подстрелила? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, какой-то паренёк из её знакомых.

Приехали…

А ведь так всё шло хорошо. Зачистил город, уже отстреливая оставшихся. Одного вообще расстрелял через потолок: услышал шаги и по ним выстрелил, а когда упало тело, по грохоту сделал ещё тройку выстрелов и добил. Это было неплохо. Или зашёл в спину четверым и просто в спину их расстрелял. Оставил только двух из стражи, чтобы допросить, но на этом всё.

А тут сейчас, чувствую, будут страдания, боль, слёзы, мыльная опера и прочая ерунда.

— И где она?

— Потащила паренька к Диору, — кивнул он. Вот и дура, Диор его скорее сам пристрелит, чем поможет. — Но положила с хорошей дистанции. Меткая девка.

— Только вот толку теперь… — вздохнул я. — Ладно, зачищайте пока, а я пойду, посмотрю, что там…

К тому моменту, как я подъехал, она, видимо сама только-только привезла его. Тело паренька, ещё живого, корячегося и стонущего, лет так двадцати двух – двадцати трёх, но, как мне показалось, ненадолго, лежало прямо перед Арамзой, которая, стоя на коленях, пыталась зажать ему рану на животе.

— О, а вот и ты… — улыбнулся недобро Диор. — Я хочу тебе представить нашего лучшего стрелка. Не лучше тебя, но тоже достойного! Арамза. А ещё она хладнокровна, как ящерица, и смертоносна, как северный дракон.

— Я… я случайно… — пробормотала шокировано она. — Я не знала…

— Она случайно подстрелила его с расстояния чуть больше одной четверти колеса, — усмехнулся солдат. — Ночью.

Диор уважительно присвистнул. Не только он — все уважительно закивали головой, ведь расстояние было внушительное и ночь не делала задачу проще. Даже мне, уже набившему руку, попасть с такой дистанции было бы непросто из этих мушкетов, что говорить о девчонке. Это… где-то полкилометра. Правда, вряд ли она теперь этому была рада.

— Ладно-ладно… — поднял он руки. — Знаешь, ты меня, кажется, убедила, Арамза. У тебя действительно рука не дрогнет. Только вот есть небольшое замечание, — показал он большим и указательным пальцами, будто зажав между ними что-то маленькое. — Он до сих пор жив.

— Я не хотела… Я не знала, что это он. Этот парень… он хороший человек. Пожалуйста, помогите ему, — простонала она, будто это её подстрелили.

— Не-а, не буду, — покачал он головой.

— Он умирает…

— Ну… не повезло ему, — усмехнулся Диор и спрыгнул с лошади. — Смотри, расклад таков — перед тобой преступник…

— Я не прес… — парень не смог простонать до конца, получив ногой по рёбрам.

— Не перебивай меня, дерьма кусок, — прошипел Диор, и всех, кто был рядом, обдало жуткой аурой, от которой хотелось спрятаться, будто этот человек набросится на тебя с кулаками и не оставит тебе никаких шансов. Но продолжил совершенно обычным голосом. — Так вот, Арамза. Перед тобой тот, кто крал и обрабатывал наши кристаллы, работая на пару с бандитами и предателями. Иначе говоря, соучастник.

— Он… он бы не стал…

— Но стал, и ты это видишь.

— Я не могу. Он же… Шарш, ты же ничего не делал, верно?! — воскликнула Арамза. Из глаз хлынули слёзы.

Забавно, но куда делась её уверенность? Куда делись упёртость и стойкость, когда она увидела своего друга детства? Я смотрел на эту картину и видел всю суть не только аристократии, в общем всего мира — кто не с нами, тот против нас. Арамза неожиданно расплакалась, глядя на мальчишку. Казалось, ещё немного, и её хватит истерика.

— Я… — начал парень и вновь получил по рёбрам.

— Арамза — всё довольно просто, — продолжил Диор. — Он работал с бандитами и душегубами. Работал с ними добровольно, так как у них там все условия. Он пытался трусливо убежать, что лишний раз доказывает его вину. Ты уже начала, так что закончи это и всё.

— Я… я не могу! Он просто работал! Просто обрабатывал кристаллы, чтобы прокормить свою семью! Свою сестру! — воскликнула она. Вся её твёрдость испарилась за мгновения. Она стала испуганной не знающей, что делать, девчонкой.

— А кто-то просто помогает насильникам скрывать трупы от правосудия. Они тоже ничего плохого не делают, — пожал плечами Диор, после чего подошёл к ней и помог подняться на ноги, ласково продолжив. — Давай. Справишься — работа твоя.

— Я не… не могу… нет…

— Нет, ты можешь попытаться ему помочь, но вряд ли он долго протянет, а ты потеряешь свой шанс, — продолжил Диор. — А можешь плюнуть на всё и получить то, что заслуживаешь. Деньги, признание, даже немного власти и! — последнее он выделил. — Нормальную жизнь.

— Я не могу… — расплакалась Арамза сильнее, глядя на парня, который мог быть для неё даже больше, чем просто другом.

— Можешь, — мягко сказал Диор, словно демон-искуситель. Он взял ружьё и вложил его в руки. — Надо лишь выстрелить. В голову. Его жизнь против твоей. Когда ты усердно работала, зарабатывая честным способом на жизнь, он работал с убийцами и насильниками, получая лёгкие денюжки. Пока ты пахала, он крал и якшался с ублюдками, которых все ненавидят. И даже не пригласил тебя на это дело, хотя твои бы навыки пришлись им кстати.

Арамза плакала. Буквально рыдала, из-за чего её ружьё ходило ходуном.