Ясно, что отец и мать сопротивлялись. Оба пытались сначала брать авторитетом, потом жалостью и уговорами, старались выйти на компромисс… Вернее, мать это пыталась сделать, отец отыгрывал роль плохого следователя и давил авторитетом. Но ни я, ни Диор были непреклонны. Возможно, поэтому всё закончилось победой Диора и меня.

Мой новый хитрожопый напарник умел убеждать. Только чем больше я его узнавал, тем меньше он мне нравился. Что-то в нём было… опасное. Скользкое. Вроде бы и родной брат, но я даже толком не мог ничего о нём сказать, как о человеке. Что скажешь о том, кого видел всего несколько раз, а сёстры так и вовсе пожимают плечами?

Но пока приходилось работать с тем, что было.

Этим же вечером мы с отцом и Диором засели в отдельной комнате, чтобы немного обсудить будущие планы, которым было суждено сбыться. Женское общество отправили обустраиваться на своём месте и обустраивать апартаменты мужчинам, пока сами примерно прикидывали план действий, когда я и Диор вернёмся.

Зарон не был рад. Но и не участвовать не мог, так как он всё равно оставался главой и должен был в случае необходимости корректировать наши действия.

— Итак, — начал отец наше минисобрание. — Значит, вы едете, мы остаёмся. Все реликвии и документы по приезду отправляете сразу к нам. Думаю, что с этим проблем не возникнет.

— Надеюсь, — почесал я щёку.

— Не возникнет, — более уверено ответил Диор.

— По поводу происходящего… да, ты прав, Диор, все знают о стычке с королём. Я больше скажу, там три стороны, а не две. Старший сын — Максемидеос восьмой, младший сын — Авоксисенций, и король. И каждый тянет власть на себя.

— То есть не известно, кто в сговоре с империей? — уточнил я.

— Не известно, — покачал он головой. — Оба сына имеют определённые интересы и влияние. Максемидеос восьмой, старший из сыновей, имеет поддержку почти всей судебной системы. Он холоден, целеустремлён и очень прямолинеен. Младший — Авоксисенций. Он харизматичен, его поддержка разношёрстна, но едва ли не половина совета на его стороне. Плюс он имеет уважение среди некоторых громдмастеров.

— Если у одного судебная власть, а у другого половина совета и часть военных, что удерживает короля?

— Казначейство, многие чиновники, которым при нём неплохо живётся, часть генералов и одна треть совета. Но деньги — это ключ, они решают многое. А ещё на нём корона — он официальный престолонаследник, потому сместить его будет не просто.

— И он не может сам выяснить, кто из сыновей хочет сдать их всех империи?

— А как? Откуда? Оба принца хотят его сместить, и только один за империю. Один держит судей, которые внимательно следят за королём, другой имеет поддержку среди совета и военных, что может объяснить, почему его не вывели на чистую воду. Оба выглядят как предатели.

— Ладно, а рода? — спросил я.

— Пойдём по списку, — ответил Диор и положил передо мной лист, на котором уже были нацарапаны фамилии.

Рандомьеры, Уиншенсоны, Рохас, Винтергрей, Рин, Сизые Хвосты — всего шесть родов. Я знал каждый из них, успел выучить, чтобы знать, кто есть кто.

— И это всё?

— Самые крупные, — кивнул Диор. — Именно они находятся на севере и именно вокруг них группируются остальные. Разберёмся с ними — решим проблему. Кто-то из них нас пытался подсократить. Скорее всего, как ты и сказал, Рандомьеры. Их попытки говорят о том, что короля держат на мушке. Потому им, пока всё делают скрытно, ничего не грозит. Это война между родами. Скоро, значит подключатся и другие.

— А наши чего сидят? Союзники? — уточнил я.

— А почему многие люди ведут себя как положено даже при крахе государства, а некоторые пускаются во все тяжкие: грабежи, насилие, разбой?

— Потому что ублюдки.

— Вот тебе и ответ. Ублюдкам легче нарушать закон. К тому же, им команда действовать поступила, а вот наши рода ждут короля. Который чего-то не спешит… — он задумался. — Ладно, плевать. Надо взять всё в свои руки. Надо разобраться со всеми по-скорому.

— А подключить других?

— Не стоит, — покачал головой Зарон. — Есть вероятность, что среди родов, что поддерживают короля, есть и предатели.

— Мы потянем войну против всех? — спросил я.

— Разве не ты хотел всех убить? — усмехнулся Диор.

— Убить — это куда проще, чем то, чем мы собираемся заняться.

— Да, нам придётся непросто, — кивнул Зарон. — Но и они не будут знать, кто бьёт по ним, поэтому у нас будет преимущество. А если начнут тыкать по всем наугад, наши ряды пополнятся союзниками, которые не хотят терпеть подобного, пока король бездействует. Но пока что делать с родами — убивать, искать компромат или припугивать, не решено. Это надо смотреть по ситуации, хотя эффективнее решить вопрос с главами, чтобы оставшиеся жёны шли на диалог легче.

— И главное — набрать трофеев, чтобы потом, когда всё закончится, король знал, кто сделал для него всю работу, — усмехнулся Диор.

— Понятно… А вот насчёт наследников. Что с принцессой? Как её… Исси? Она же тоже имеет право на трон, верно?

— Это хорошо, что ты вспомнил о ней, — обрадовался Диор. — Она там вообще никаким боком. Скорее как хорошая разменная монета. Но она может стать ключом ко двору.

— Ключом?

— Получше узнать о принцах и понять, кто куплен, — пояснил Зарон. — Ты с ней водил, как я слышал от Ньян, довольно тесные отношения.

— Сиськи её видел хоть? — оскалился Диор.

— А тебе скажи, — ответил я и посмотрел на отца. — Да, я с ней общался.

— Если правильно разыграть всё, мы сможем приблизиться к секретам королевской семьи. Окажемся близко к принцессе, достаточно близко, чтобы нас посчитали за возможного родственника, и наш род могут попробовать втянуть в игру, так как мы ценный союзник в этой борьбе. Так мы сможем выяснить, кто за Эйрию, а кто просто хочет власти.

— То есть… — начал я.

— Ты подкатываешь, — закончил Диор. — Лезешь под юбку, проникаешь в семью и разнюхиваешь.

— Зачем нам-то знать это? — спросил я.

— Узнаем, кто из братьев за Эйрию, сможем выйти на остальных.

— Но тогда бессмысленно трогать рода.

— Не бессмысленно, — не согласился отец. — Это будет держать их в тонусе и показывать, что ответ так или иначе им придёт.

— А с принцессой сблизиться для того, чтобы, когда всё кончится, быть к ним ближе и, желательно, в качестве почти родственников, — добавил Диор. — Но пока это лишь мысли, поэтому не спеши возбуждаться.

Это были приблизительные планы, которые ещё требовали уточнения, но в общих чертах всё было предельно ясно.

Страхуем род и оставляем часть здесь. Приезжаем, пинаем вражеские рода, не показываясь. Кого-то сокращаем, кого-то держим в тонусе, чтобы не наглели. И пытаемся вывести всех на чистую воду.

Одновременно сближаемся с короной, чтобы понять, кто из принцев крыса. И заодно зародниться с короной, чтобы после кризиса быть ближе к власти.

Если в одном из этих направлений добьёмся успеха, считай, победили войну.

И, собственно, я смогу обезопасить род, потому можно будет считать, что моя часть работы закончена. Приятно, когда есть понимание, что нужно делать.

Но было всё же кое-что, что смущало меня. Как-никак нападение другого проклятого было не просто так. Почему? За что? Кем подослан? А если… А если он из организации? Ведь она уже была здесь, так может до сих пор здесь и находится? Где-то прячется и точит когти?

Иногда хочется, чтобы кто-нибудь мне, тупому, всё объяснил.

Последующие соревнования я пропустил. Не видел смысла участвовать и дальше в этом цирке. Было достаточно уже того, что я занял первые места и первую десятку в первых трёх турнирах, показав себя как очень сильного и достойного человека. А когда ко мне подошла Ламель с вопросом, почему отказываюсь, я логично спросил:

— А того, что я уже показал, было недостаточно? Проигрыш, победа, ничья — как по мне, идеальный баланс, учитывая тот факт, что я вообще человек.

— Да, но… — что-то подумала про себя, после чего кивнула. — Вы могли бы занять ещё более высокие места.