И крики продолжились, много криков. Знакомых криков. Те, которые я слышал когда-то в прошлом. Они глушили так сильно, что вибрировали глазные яблоки. Я сдерживался, чтобы не закрыть уши руками (это бесполезно), но орал, стараясь перекричать этот хор агонии. Глаза заслезились.

Я пошатнулся.

А через мгновение тварь уже стояла прямо передо мной.

Я заглянул в её огромные красные глаза.

А там был целый мир…

Всё проносится водоворотом.

Видение… настолько реальное, что я чувствую даже аромат тех мест.

Вокруг огромные прерии золотого цвета без конца и края под ослепительно голубым небом — сезон дождей ещё далеко. Люди говорили, что они бесконечны, но я знал, что это не так.

Девушка с волосами цвета солнечных лучей смотрела на меня и улыбалась. Та самая с вызовом улыбка, задорный взгляд… почему она оказалась для меня так важна?

Гелиопсис, её звали Гелиопсис и у неё из волос торчало большое перо с фиолетовым отливом. Я сам подарил его ей, перо хейкера, птицы, которую очень сложно поймать. Но я поймал. Она была из племени, где люди с волосами цвета тех степей, в которых они живут. Гордые, чистые, прекрасные и свободные.

Новые видения, они словно отрывки фильма, склеенные вместе.

Мы скачем на лошадях, мне нравится наблюдать, как её волосы развеваются на ветру. Она что-то говорит, кричит мне и смеётся, а я лишь улыбаюсь, ловя её голос как музыку, наслаждаясь чистотой и мелодичностью.

Смена картинки…

Она что-то говорит мне, мы спорим, после чего я ущипнул её за грудь, и Гелиопсис ударила меня в нос. А потом мы спрыгнем на землю и будем бороться: она будет делать вид, будто злится и пытается меня победить, а я притворяться, словно ей это удаётся. Но всё кончится тем, что мы будем лежать в траве в объятиях друг друга. Окажемся на несколько минут куда ближе друг к другу, чем когда-либо.

И следующая картинка.

Гелиопсис лежала на золотистой траве, держась за живот, из которого била кровь. С таким ранением у неё не оставалось шансов.

— С-с-сокл… — она потянула ко мне руку, и я позволил ей прикоснуться к моей щеке. Осторожно взял её на руки и прижал к себе. Гелиопсис умирала на моих руках. Её глаза смотрели на меня умоляюще. Словно просили сделать хоть что-то, чтобы исправить случившееся. Но я мог лишь смотреть, как жизнь покидает её. Смотреть, как тускнеют чистые глаза, как содрогается грудь и губы приоткрываются, испуская в последний раз вздох.

Эти иллюзии манят меня, предлагают прикоснуться к ним, вернуться в тот мир, в котором когда-то я оставил после себя горы трупов. Оставил ту, которая любила меня. Которую любил я. И благодаря которой уяснил один важный урок на всю оставшуюся бесконечность.

Она — причина, почему я провалил миссию. Она и есть тот самый урок, который мне пришлось уяснить.

Сердце ныло, хотелось коснуться этого мира, хотелось вновь почувствовать касание её ладони, её нежного тела, окунуться лицом в волосы, которые пахли лучиками света. Хотелось заглянуть в её чистые бездонные глаза и вновь услышать её дерзкий и жизнерадостный голос. Ещё раз, в самый последний…

И я знал, что стоит мне захотеть, я погружусь в эти иллюзии.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!

Было больно физически, как будто я выдираю из мозга вживлённые провода. Есть с чем сравнивать. Но, тем не менее, я вырывался оттуда. Какой бы иллюзия ни была привлекательной, что бы она мне ни обещала, я сделал свой выбор.

Те прекрасные прерии неизвестной планеты, где равнины уходят бескрайним полотном за горизонт, исчезли во тьме. Мгновение, и меня настигает другая темнота. Чернь, дёготь, густая смола, в которую мои руки уже вошли по локоть. Я словно проснулся посреди прекрасного сна и оказался в кошмаре.

Надо мной разверзлась огромная пасть, словно чудовищная воронка со множеством зубов, с которых капала чёрная слизь. Меня хотели сожрать.

— НЕНАВИЖУ, МРАЗЬ!!!

Я жахнул. Жахнул из ядра.

Это было нельзя делать, опасно, но выбора не оставалось. По ощущению использование ядра было как будучи сильным бороться с ребёнком и контролировать уровень прикладываемой силы. Я контролировал энергию и был охеренно сильным.

Я воспользовался тем, чем пользовался всегда в любой непонятной ситуации — огнём. Не знаю, сколько влилось туда силы, но тварь завизжала в моей голове разными голосами, задрав свою огромную пасть.

Меня отбросило.

Я кувырком полетел по земле. Мразь визжала как сучка. Я тоже кричал. Все кричат. Оттолкнулся и бросился на существо. Я не боюсь. Я знаю, что я сделал. Я знаю, за что мне быть в ответе. Но я не каюсь в этом, просто делаю, что прикажут. Потому что очень хочу жить. Я лишь оружие.

Надо завалить это, пока есть возможность, иначе оно будет преследовать нас. Даже брось я Сильвию, оно будет преследовать меня, так как не захочет упускать редкую жертву из своих охотничьих угодий.

Я врезался в тварь всем телом, запустив чистую энергию в тело. Оно горело, казалось, что кипела кожа, но я терпел. Повалил тварь на землю, оно оказалось не таким уж и страшным. Заорал в приступе безумия. Я должен был испускать сейчас такую энергию, что даже простой человек почувствовал бы её. Для него это было бы как электричество по ощущению. Тварь орала, раскрыла свою пасть… и я схватил её за голову, после чего жахнул. Жахнул от души.

Я сделал выброс.

Выпустил энергию через руки, при этом, чтобы не добить стержень, который такого напряжения не переживёт, не сдерживал её в себе. Грубо говоря, что-то влилось куда надо, а переизбыток пошёл через край.

Жахнуло так, что я завизжал, как девчонка, от боли. На мгновение даже лишился зрения, просто всё стало сначала белым, а потом чёрным. Я заорал и в слепую начал бить мразь кулаками, вливая туда энергию, создавая огонь на кулаках, вливая туда силу, какую мог, чтобы не сгореть.

— СДОХНИ!!! СДОХНИ, СУКА, ОТПРАВЛЯЙСЯ К ОСТАЛЬНЫМ И ПЕРЕДАЙ ИМ ОТ МЕНЯ ПРИВЕТ!!! А-А-А-А-А-А-А!!!

Я убивал это. Не убьёт огонь, забью кулаками. Не убью кулаками…

Я отпрыгнул назад, выставил руки туда, где оно должно было быть, и жахнул молнией. Прожарил так, что завоняло горелым, и тут же бросился вслепую добивать это. Я горел, кожа горела, горела каждая клеточка тела, словно попал вновь на костёр в рядах еретиков. Я бил то, что должно было быть там, но было больно до слёз, до визга, до желания расколоть себе череп и просто сдохнуть, наплевав на миссию.

Процесс в ядре пошёл так быстро, что я уже забыл о твари, которую убивал. Завалился на землю, крича благим матом и чувствуя, как меня распирает на части огромным потоком силы. Она уже не зацепит стержень, так как выходит из тела просто напрямую. Но и стержень станет не важен, если не перекрыть это говно. Мне словно сорвало клапаны, и теперь огромный поток воды просто бил во все стороны.

Горело всё, включая сознание, которое вспыхивало белым в голове, не в силах даже забросить меня от болевого шока в бессознательное состояние. Я катался по земле, визжал, срывал голос, вновь катался, теряя связь с реальностью из-за боли. Хотелось просто умереть.

И… неожиданно меня обняли. Обняли за шею крепко-крепко, прижавшись к моему телу.

Эти объятия были ледяными, освежающими. Те места, которых меня касались, мгновенно остыли, как если бы к раскалённым участкам тела приложили лёд. Они перестали гореть. Вся энергия, которая палила те участки, ушла.

Фонтанирующая энергия из ядра двинулась навстречу высасывающему источнику. Она упорядочилась, стала единым и уже управляемым потоком, а не как из гидранта во все стороны. И наконец перестала жечь сознание, позволяя взять себя в руки и дотянуться до ядра внутри.

Что я и сделал.

Выглядело так, будто я просто закрыл в печке заслонку, заперев огонь внутри.

Стоило этому произойти, как тело расслабилось. Вся боль спала, будто её и не было. Я мог наконец вздохнуть полной грудью и вновь контролировать ситуацию, хотя мне потребовалось ещё около минуты, чтобы прийти в себя. Зрение вернулось тоже не сразу.