— Арс, — предостерегла я еще раз, — ты тоже не подходи ко мне ближе чем на метр.

— Излишне, — нахмурился он, — я не совсем дурак.

— Прости, но я боюсь, — процедила я сквозь зубы, мне все труднее было сдерживать эту дрянь.

Медленно продвигалась я к выходу, сжимая черную змею, правда, ее никто не мог увидеть. Примов кружил вокруг, словно ворон, охраняющий гнездо. Один сильно пьяный тип пытался преградить мне дорогу, но был бесцеремонно отброшен в сторону, Арс четко выполнял свою часть работы.

На улице, рядом с дверью, была сделана коновязь — вбитые глубоко в землю железные прутья с перекладинами. Туда-то я и подошла. Земля есть гигантский конденсатор, аккумулятор и преобразователь. Вот я и сунула «голову» змеи в прут. Заземление сработало, как и задумывалось, ленту всосало с легким щелчком, похожим на разряд статического электричества, который заметила вся округа.

Устав, как собака, я опустилась на землю, где стояла, там и села, осталось язык высунуть. Удерживать вредоносную энергию нелегко, мне далось это с большим трудом. Отсутствовали в тот момент привычка и сноровка, да и прежние неурядицы не добавляли силенок.

— Арс, — приподняла я голову и слабым голосом попросила: — Помоги добраться до стула, вымоталась я.

Он подхватил меня за талию и поволок к столу.

— Мумит, нальешь выпить чего-нибудь? — обратилась я к троллю, тряпкой вися в руках Арса.

Тот на мой вопрос только кивнул и направился внутрь заведения, парень еще до конца не пришел в себя. Сели наконец-то. Ноги как вата, голова, как чугунок пустой, рук не чую.

— Ну Джокер, ну, спасибо, век не забуду! Как хорошо-то стало... — начал благодарить меня Мумитус, но опомнился и спросил: — Чего хотите выпить? Пиво, сок, ром, водку, самогончик или винца какого-никакого пожелаешь? Все для вас, для тебя...

— Для тебя, — поставила я точку, намекнув, что мы уже перешли на «ты». — Что такое ром, водка, самогончик?

— Очень крепкие напитки.

— Какой покрепче, тот и налей. Никогда так не уставала.

Мумит окликнул официанта, Арс же спросил:

— Это что такое было?

— Точно не знаю, — пожала я плечами. — Сильное заклятие, чары, хрен поймешь, не разобралась.

— Ты знакома с магией? Колдовать умеешь? — спросил Арс. — Я уже ничему не удивлюсь.

— Я и сама существо волшебное, но почти все способности к чародейству и магии потеряла, хотя смотря что считать волшебством. Для кого-то простой костер уже колдовство и откровение Господне, а кто-то на нем кашу варит и не видит ничего необычного, а зря, огонь — одна из основ мироздания.

— Но то, чему я сегодня был свидетелем? Ты, спасая меня, исчезаешь с пронзенным сердцем, сжигаешь изнутри человека, остаешься при всем при этом живой и здоровой. Потом странным способом лечишь брата от головной боли и в заключение утверждаешь, что потеряла способности к магии?

— Арс, — одернул его тролль, с благодарностью посмотрев на меня, — отстань от девушки. Видишь, на ней лица нет. Сидит еле-еле. На-кась, брат, лучше выпей.

Мумит налил всем в деревянные стаканы коричневатую жидкость. Я выпила залпом, до дна. Горло обожгло, дыхание перехватило, но живительное тепло сразу разлилось по измученному телу.

— Что это? — пропищала я сдавленным голосом.

— Ром, — ответил Арс, бухнув пустым стаканом о стол. — Налей еще.

После пятой рюмки стало отпускать.

— Ребята, у вас много врагов? — Я окинула парней осоловевшим взглядом.

— Вроде нет, так, по мелочи, — ответил Мумит. — А к чему ты спросила?

— Нас с Арсом сегодня пытались убить, да и в тебе эта гадость год сидела, медленная смерть, но верная. — Мой язык от рома заплетался в косичку. — Кто-то хочет крови.

Налив и выпив очередную рюмочку, в которую входило грамм двести — триста, не меньше (ваза для цветов какая-то, а не рюмка!), я медленно стала заваливаться на бок, в глазах раздвоилось. Уже проваливаясь в никуда, я тихо прошептала:

— Разбудите через недельку-другую... — И ушла в страну Морфея.

Я лечу над островом, зеленые дубы и кедры приветливо машут мне, сильный ветер рвет ветки, промелькнул небольшой ельник. Проношусь над своей пещерой, окруженной стройными соснами, и устремляюсь к озеру.

С высоты, ста метров видно, как беспечные русалки играют с дельфинами в пятнашки. Несколько в стороне серьезные тритоны сооружают новую энергетическую установку для коммуникатора. А вот в глубине колышется голубая полоска, это мой младший брат, Ихтиолк.

Я складываю крылья и камнем падаю в ледяную воду. Доплыв до брата, обвиваюсь вокруг него и кусаю за ухо. Он хохочет и устремляется со мной на шее в жуткую глубину, пятьсот метров, на самое дно впадины. Туда не рискуют заплывать даже тритоны, если нет особой нужды. Темно, холодно. Вода приятно сдавливает тело. Брат знает, что мне нравятся глубоководные погружения, но самой донырнуть не удастся — сила Архимеда вытолкнет, законы природы нерушимы.

Проплыв по ложбине вдоль хребта подводных гор на огромной скорости, брат взметается к поверхности. Кровь закипает в моих венах от перепада давления, и я становлюсь пьяной, словно гном в праздник равновесия. Ихтиолк смеется надо мной и продолжает нестись на небольшой глубине с сумасшедшей скоростью. Мне весело, я захлебываюсь смехом и водой, теряя последние остатки воздуха из легких, и начинаю тонуть.

Брат поднимает меня наверх, откашливая воду, соскальзываю с его шеи и, работая лапами и хвостом, стараюсь изо всех сил догнать стремительно уплывающего Ихтиолка. Кажется, не спеша огибает он меня по большой дуге, криком подбадривает. Мои скудные усилия в погоне за водяным драконом ни к чему не приводят...

Я счастлива! Мой слух улавливает все звуки в прозрачной воде, слышу, как в горе стучат молотками работящие гномы, как переругиваются тритоны, хохочут русалки и свистят дельфины.

Весна! Жизнь пробуждается от зимней спячки. Я, маленький дракончик, стучу по воде лапами и, расправив крылья, взлетаю.

Солнце отражается от моей серебряной чешуи. Взмываю ввысь, где воздух настолько разреженный, что даже гордые орлы не поднимаются туда, и слышу зов деда...

Кто-то упорно тряс меня за плечо. Тепло так, уютно, что совершенно не хочется открывать глаза, тем более вставать.

— Джокер, проснись! Сколько можно дрыхнуть? — Кажется, это Арс, если я ничего не путаю.

Приоткрыла один глаз ровно настолько, чтобы увидеть. Точно, он, нет, не так — ОН! Я все вспомнила, и как я могла спокойно спать?

— Что случилось? — Сон как рукой сняло, но только на мгновение.

— Слава богу, жива, — услышала я его голос, в котором и тревога и облегчение одновременно, значит, мне можно немного расслабиться. — Спишь вторые сутки, не шевелясь. Думал, что яд все-таки тебя убил или парализовал.

— Не придумали еще отраву для меня... — Я бревном упала на постель. — А спать я могу неделями.

— Ну да! — поразился он моей способности. — А я тут с ума схожу.

— Зачем будил? — Я понимала, что виновата, но открыто признаваться в этом не собиралась.

— Ты знаешь, кто подослал убийц? Имперский колдун Мерзидох! — Я не пошевелилась, продолжая лежать и слушать с закрытыми глазами, осознание, что опасность ЕМУ в данную минуту не угрожает, позволяло притворяться спящей дальше. — Он нанял людей из второй гильдии убийц, специально для тебя.

— И что с того? — Глаз я так и не открыла.

— Ты знаешь, кто такой Мерзидох? — Он опять начал трясти меня за плечи. Видимо, стоит проснуться окончательно и встать.

— Понятия не имею. — Я села и попыталась открыть глаза. Дохлый номер! Веки превратились в свинцовые экраны для защиты от радиации.

— Это самый страшный колдун в землях, подвластных короне. Советник, придворный маг и чернокнижник. С ним лучше не связываться.