Когда на место стычки прибежала стража, простуженный уже не шевелился. Его товарищ в красном камзоле громко стонал, боясь оторвать руки от лица.

— Кто старший? Вы? Отправьте кого-нибудь в гвардейские казармы. За лейтенантом Феррейрой! Да, да — тем самым! Скажите, Гийом зовет. Шевелитесь! — скомандовал я.

Начальник стражи, пораженный увиденным, подчинился моему уверенному, властному тону.

— Гийом, зачем вы их убили? — уже во второй раз спрашивал меня Феррейра. Лейтенанта подняли из постели. Спешил. Вместо обычного черного с желтым камзола — отличительного знака гвардейцев — синий плащ поверх белой рубашки. Зол и взволнован.

— Меня пытались ограбить. Забрать то, что принадлежит мне. А я жуткий собственник, Блас. Ненавижу воров.

— Но…

— Что «но»? Дворян тронуть нельзя? Просто мальчишкам захотелось повеселиться — это хотели сказать? Плохое веселье. Я дал им шанс. Они им не воспользовались. Любого, кто пытается меня убить, я убиваю. — В воздухе воняло паленым мясом.

— Но разве нельзя было просто сказать, кто ты? Они сразу бы отстали.

— Может быть, — согласился я. — Но об этом я не подумал.

Феррейра странно смотрел мне вслед. Мне не нравился этот взгляд.

Суд и закон были на моей стороне. Самооборона. Лейтенанту могли не понравиться мои действия, но удерживать меня не было смысла. Я прошел пешком квартал, сел в поджидавшую меня карету и отправился домой. Накричал на слуг. Эта троица все же сумела испортить мне настроение.

Вернувшись домой, не мог уснуть. Одолела странная бессонница. Пробовал работать. Но бумаги валились из рук, а амулеты отказывались получать заданные свойства. Однако я быстро нашел выход. Хасан сварил прекрасный кофе, и я всю ночь беседовал с Сайланом. О политике, истории, географии, оружии и битвах. О его родном Алькасаре. Визирь уговаривал меня съездить к нему на родину. Обещал всеобщий почет и уважение.

Под утро, с первыми лучами солнца сон вернулся. Проспал до обеда.

Неожиданные гости появились, когда я изволил завтракать. Феррейру я сразу узнал по голосу — говорить тихо он не умел, и по тяжелым шагам — кстати, когда требовалось, лейтенант ступал тише кошки.

— Доброе утро! — поприветствовал я его, едва здоровяк показался в дверях.

— Утро доброе, Гийом! — шумно ответил улыбающийся Феррейра. — За окном полдень!

— И что из того? У него есть повод отдохнуть. Он вчера сразил троих наглецов. Приветствую вас, Гийом. — Вторым оказался не кто иной, как Филипп д'Обинье. Вот кого я не ожидал увидеть, так это его.

— Какими судьбами, сеньоры? — спросил я, допивая мандариновый сок, вставая из-за стола и протягивая подошедшим дворянам руку.

— Случайная встреча. У меня к вам дело личного характера, — многозначительно ответил Феррейра. — И прошу выслушать меня как можно быстрее, королевская служба не может ждать долго.

— А я прибыл заказать вам амулет, — объяснил Филипп.

— Что ж, постараюсь удовлетворить оба ваших желания, сеньоры. — Я повел гостей наверх, на третий этаж, где располагалась моя лаборатория.

— Филипп, мы с Бласом тебя ненадолго оставим. Не возражаешь? Если хочешь, можешь осмотреть лабораторию.

— Я не возражаю, что вы. Даже рад. Когда еще выпадет возможность увидеть мастерскую волшебника, — согласился Филипп.

— Если заинтересует, скажешь, устрою экскурсию, — пообещал я ему. — Блас, — обратился к Феррейре, — пройдем в соседнюю залу.

— Гийом, у меня к вам послание от Луиса де Кордовы. — Феррейра сразу перешел к делу.

— Какое послание?

— Он просит вас о встрече.

— После того как пытался вызвать на дуэль, используя как повод нелепые обвинения?

— Обвинения не были нелепыми. Вы тогда на самом деле обидели Изабеллу, — не согласился Феррейра.

— Может быть, и обидел, но не оскорбил, — заметил я. — Ладно, давайте к делу. Чего он хочет?

— Встретиться с вами. И поговорить. Разрешить возникший конфликт, — ответил Феррейра.

— Хорошо. Завтра утром встречаемся на набережной около дворцового парка. Но я иду на это только из уважения к вам, Блас. Боюсь, встреча эта будет бессмысленной. Ибо мне не о чем с ним говорить.

— Спасибо, Гийом. Я передам ваши слова Луису, — кивнул он. — Вчерашнее происшествие наделало много шуму, — лейтенант сменил тему. — Эта драка, я считаю, спровоцированная вами, очень многих настроила против королевского мага. Двое убитых, один искалеченный. Хоть формально вы и правы, родственники будут мстить.

— Пусть попытаются. Закончат тем же. Я никому не позволю угрожать мне или пытаться ограбить. Оставим этот разговор.

— И еще, — внезапно сказал Блас, — пожалуйста, при разговоре с Гонсало не упоминайте имя принцессы Ангелы. Как бы это смешно ни звучало, он вас к ней ревнует.

Я хоть и был предупрежден, но расхохотался:

— Меня к принцессе? Большей глупости я в жизни не слышал. Вы еще скажите, он думает, я в нее влюблен! Х-ха.

— Нет, он так не думает. Ревнует к другому. С вами принцесса подолгу общается, хорошо о вас отзывается, его же в последние дни совсем не замечает. Гонсало ревнует к ее вниманию, сознает, что это глупо, но все же злится, — разъяснил Феррейра.

Блас распрощался со мной и д'Обинье и отбыл во дворец. Я занялся Филиппом.

Знать часто заказывает мне различные амулеты и зелья. Странно, но факт. Меня ненавидят, боятся, кто-то презирает, но и те, и другие, и третьи состоят в клиентах. Носить зачарованные мною кольца модно, амулеты придают обладателю популярности. Точно так же люди любят одежду из шкур хищников. Доступное приобщение к опасному и притягательному.

Нет, боевыми заклятиями я не торгую. Ядами тоже. Лекарства, различные снадобья, улучшающие самочувствие, повышающие реакцию, дающие временный дар предвидения и предсказания. Зачарованные кольца, камни и браслеты, обладающие способностями выявлять яды, отводить глаза, насылать иллюзии, делать владельца красивей, привлекательней. Последние особенно популярны у сеньорит.

— Так какой амулет вам нужен, Филипп?

— Не мне, одной даме. — Он чуть смутился.

— Прекрасно, насколько мне известно, прекрасные сеньориты обожают подобные подарки. Ваши старания оценят по заслугам. — Я подвел его к столу, на котором были разложены готовые амулеты.

— Что-нибудь снимающее усталость.

— Чтобы на балу танцевать весь вечер без перерыва? Понимаю. Посмотрите, вот чудесный кулон, созданный руками королевских ювелиров. Золотая змейка, вместо глаз изумруды. Посмотрите в глаза змейки, — я протянул ему описываемый талисман.

— Да, вы правы, то, что нужно, — согласился обрадованный Филипп. — Во всем теле легкость, я полон энергии.

— Носится на теле, потихоньку-помаленьку заряжается энергией хозяина, затем отдает при необходимости. Полностью заряженный, если носили не меньше недели, может дважды восстановить силы, — описал я принцип действия амулета.

— Беру, мне подходит.

— Цены мои знаете. Сама змейка — сто пятьдесят флоренов, цена ювелира, зачарованная — еще тысяча, — назвал я цену.

Огромная сумма, за нее можно купить двух, а то и трех породистых алькасарских скакунов, каких и королю подарить не стыдно. Я не врал Изабелле, говоря, что я богаче ее отца. Знать, соревновавшаяся в роскоши, обеспечивала мне прекрасный доход. Да и король весьма щедро оплачивал мои услуги.

— У вас есть перо и чернила? — спросил Филипп, доставая из кармана тисненную золотом записную книжку с прыгающей рысью — гербом рода д'Обинье — на кожаной обложке.

— Конечно, ведь вы в гостях у волшебника. — Я подал ему требуемые аксессуары.

Филипп небрежно написал на вырванном листке необходимую сумму и расписался. Почерк был на удивление красив и аккуратен.

— Банк Луперсио? — поинтересовался я, не глядя положив чек в специальный ящик стола.

— Угадали, — улыбнулся Филипп. — От вас, судя по рассказам, вообще мало что может укрыться.

— Рассказчик — сеньор Феррейра?