Достижение: Душелов. Постоянный бонус: Интеллект +5 % к текущему показателю Игрока; Дух Стикса +5 % к текущему показателю Игрока.

Дары Стикса

Душелов…

Дальше, увы, прочитать я не успел, потому как Слеза проинформировала нас о появлении на карте региона воскресшего члена отряда.

От нашего текущего положения до крошечной алой точки с ником Кудряшка расстояние оказалось около десяти километров. Вот только текущее местоположение Кудряшки находилось где-то за лесом, окраинные кусты которого начинались аккурат от дорожной обочины, где мы сейчас стояли. Без единого вскрытого стаба сейчас наши карты Четырнадцатого региона являли собой сплошную непроглядную черноту, на которой лишь красными точками отмечалось местоположение членов отряда. То есть окружающая местность была скрыта от нас, и открывшееся местоположение Кудряшки (и, соответственно, местного стаба, где она только что воскресла) дало нам лишь ориентир в черноте, искать дорогу к которому теперь предстояло, опять же, вслепую.

К счастью, у нас имелся уже небольшой опыт путешествия по местной дороге, с учетом которого, стало понятно, что ехать дальше по трассе точно не стоит, потому как это уведет нас в сторону от спрятанного за лесом стаба. А приблизить к намеченной цели нас может как раз та уходящая в лес грунтовка, что появилась, со слов Кудряшки, на месте пригородной трассы. Потому, после короткого совещания, мы решили вернуться обратно к повороту на грунтовку и свернуть по ней с трассы в лес.

Проезд по ухабистой грунтовке, под пологом практически непроглядной лиственной завесы, обошелся без происшествий — твари нас не побеспокоили, и колеса нигде не завязли. И через примерно четверть часа Жаба вырулил на асфальтовую параллель первой трассы, ведущую, судя по существенному приближению теперь к ориентиру, аккурат к искомому стабу.

Жаба погнал в направлении красной точки, и буквально мины через три мы выскочили на открытое пространство огромной делянки, с огороженной трехметровым бетонным забором крепостью в центральной ее части. На карте мы сейчас вплотную приблизились к красной точке, значит, наша Кудряшка на все сто обреталась где-то за этим серьезным забором, с рядами колючки поверху.

Не дожидаясь понуканий сзади, наш водила без колебаний направил машину к единственным массивным воротом чужого стаба.

Радушно распахивать двери перед незнакомцами бдительная охрана не торопилась. Лишь после третьего протяжного гудка, в надвратной смотровой будке появился недовольный тип в камуфляже, с помятой рожей, и зло бросил сверху:

— Кто такие? Че надо?

— Может откроешь сперва, — откликнулся я. — А то как-то стремно вот так через ворота разговаривать.

— Мне нормально, — расплылся в щербатый ухмылке неприветливый хмырь. — А вы, еже ли че не устаивает, можете разворачивать свою развалину, и катиться отсюда на все четыре стороны.

Этот наглый тип был всего-то двадцать третьего уровня, и сносить подобное отношение к себе и своему отряду низкоуровнего быдла было моветоном, потому дальнейшая беседа для меня утратила всякий смысл.

— Не правильный ответ, — улыбнулся в ответ я и озвучил фразу активатор:

— Пухом!

Легкий толчок под активированным рывком, и мое невесомое тело, подскочив с багажника авто на четырехметровую высоту, очутилось в смотровой будке рядом с не успевшим даже глазом моргнуть охранником.

— Мужшшик, ты ччче! — гадюкой зашипел схваченный мертвой хваткой за горло привратник.

— Сейчас я тебя отпущу, и у тебя будет ровно пять секунд на то, чтобы приказать своим внизу открыть ворота, — обстоятельно объяснил я. — Если не уложишься за отведенное время, я сперва отрежу башку тебе. А потом спрыгну вниз и перебью всех твоих приятелей-охранников. И все равно открою ворота… Выбор за тобой.

Я толкнул полузадушенного охранника к ограде на внутреннюю сторону, и до смерти перепуганный говнюк, ожидаемо, не рискнул геройствовать.

— Ряба… кх-кх… че расселся! Ну-ка поднимай жирную задницу и… кх-кх… живо ворота открывай!

— Парус, ты че? Сморщенный же…

— Заткнись, балабол! И делай, что велено! Сморщенный не твоя забота!

Внизу заскрипели отворяемые створки ворот.

Добившись задуманного, я спланировал обратно в машину. Успел аккурат вовремя — едва я ухватился пальцами за спинку заднего сиденья, как машина плавно тронулась и заехала в распахнутые ворота.

Притормозив у пухлощекого привратника с копной огненно-рыжих волос, Жаба вежливо у него поинтересовался:

— Любезный, не подскажешь, как именуется сей замечательный стаб.

— Чего ж не подсказать. Сморчок — именуется, — охотно ответил пухляш по имени Ряба.

— И сколько мы вам должны за въезд в ваш Сморчок?

— Для девок бесплатно, а с мужиков по три спорана, — выпалил на зубок заученный отзыв привратник.

— Однако, — заворчал наш казначей, вытаскивая из кармана кожаный кошель. — Че так дорого-то? У вас улицы золотом что ли вымощены?

— Так, а мы при чем?.. Наше дело маленькое. Нам сказали — мы требуем, — присоединился к разговору спустившийся из смотровой будки Парус.

— Держите, служивые, за беспокойство, — в дополнение к споранам Жабы, я бросил в подставленную ладонь толстяка еще гость какой-то мелочевки из своего кармана.

— А вы к нам надолго? — расплылся в щербатой лыбе Парус.

— Ночь переночуем, и с утра уедем, — ответил я. — Кстати, где у вас лучшая гостиница?

— Тут рядом. Ща на первом перекрестке свернете направо, и там третий дом с правой стороны, — просветил меня пухляш Ряба.

— А дом менялы оттуда далеко? — снова влез в разговор Жаба.

— Так там же все, — закивал Ряба.

— Только на первом этаже, — уточнил Парус.

Заметив наше недоумение, с третьей попытки рыжеволосый пухляш наконец обстоятельно все разъяснил:

— Хмурый — меняла наш, он ту гостиницу и содержит, в своем доме на втором этаже.

Мы поехали дальше по указанному адресу, и вскоре суетящаяся у запираемых ворот охрана скрылась за поворотом.

Глава 29, в которой северный пушистый зверек подкрадывается, как всегда, вдруг.

Какой же это все-таки кайф — отгородиться от насущных проблем стеклянной дверцей душевой кабинки, и отмокать под тугими обжигающими струями горячей воды. Из-за «командировки» в Лабиринты я на долгие годы был лишен этой маленькой житейской радости, потому сейчас, дорвавшись наконец до горячего душа, все никак не мог «насытиться» даруемой им блаженной истомой.

Лишь когда по двери ванной в третий раз отчаянно забарабанили уже не только кулаками, но и пятками, я нашел в себе силы перекрыть воду и, с тяжким вздохом, выбрался из стеклянного рая в затянутое густым паром крохотное помещение ванной комнаты.

Нащупав висящее на двери полотенце, я наскоро им промокнулся и, обернув широкое, как простыня, махровое полотнище вокруг бедер, выбрался из «парилки» в относительно прохладный коридор.

— Млять, Рихтовщик, вот и че, спрашивается, ты там целых полчаса делал, если даже бородищу свою ужасную за такую прорву времени сбрить все одно не удосужился? — отчитала меня на выходе закутанная в домашний халат Слеза и, не дожидаясь ответа, нырнула следом в освободившуюся ванную.

— Да ты издеваешься! — ожидаемо, подруга тут выскочила обратно в коридор. — Че за гребаный хамам ты там устроил!

— Извини, увлекся после долгого воздержания, — без капли раскаянья бросил я, усаживаясь в гостиной за заставленный разнообразными закусками стол.

Идея: отправиться на переговоры с местным менялой сразу после заселения всей нашей дружной компании в просторный местный люкс, принадлежала Белке. Переживая за судьбу подопечной Кудряшки, наша грозная воительница задалась целью: немедля раздобыть карту стаба, с прилегающей местностью, без которой отыскать конкретный дом, где срывалась сейчас возродившаяся здесь недавно нулевка, было решительно невозможно. Потому как доступная нам на данный момент залитая чернотой карта региона имела непоправимо мелкий масштаб, и все красные точки членов отряда, собравшиеся теперь на одном стабе, тупо слились на ней сейчас в одну чуть более крупную точку.