– Ну вот, что я тебе говорила, – подхватила Люсьен. – У Рихтовщика подружка есть. И наша связь недоразумение. Ты же знаешь, Свиненок, я только тебя люблю, – и подтвердила слова страстным поцелуем.

– Ладно, проехали, – выдохнул Свин, неохотно разжимая кулаки.

– Слушай, раз уж он так неожиданно нам на голову свалился, может, возьмешь Рихтовщика на большую охоту?

– А че за охота-то? – рискнул встрять в семейный разговор.

– Да, пожалуй, можно, – игноря меня, ответил любовнице Свин.

– Только сперва нужно его приодеть, – тут же по новой насела Люсьен. – Ты же не хочешь, чтоб по Свинарнику поползли нелепые слухи. Нужно все обставить так, будто Рихтовщик прибыл по твоему приглашению, для участия в охоте. А если его увидят в этой нелепой рабочей спецовке, начнутся толки, пересуды… Оно нам надо?

– Ладно, вызову Пружину, пусть подберет ему что-нибудь приличное по размеру. И оружие какое-нибудь. В счет трофеев, так сказать.

Мне очень не понравилась ухмылка, исказившая губы Свина при упоминании трофеев.

– Да что за охота-то?

– Слыхал что-нибудь о скребберах, Рихтовщик? – ответил вопросом на вопрос Свин и его ухмылка стала еще шире.

Перед глазами мгновенно всплыл образ огромной, как танк, жутко переломанной твари, с десятками щупальцев и жал, торчащих во все стороны. Даже тогда, в состоянии смертельной агонии, она вынуждала толпу работяг держаться на почтительном расстоянии. И Шпорой удалось вскрыть ее изломанный панцирь с огромным трудом.

– Судя по тому, как вытянулась рожа, слыхал, – хмыкнул Свин.

– Но это же безумие!

– В койку бабу мою тащить – вот безумие. А охота на скреббера – это искусство. Я ждал этого шанса тридцать семь лет! А тебе он предоставляется в первый же месяц. Все ж таки везучий ты парень, Рихтовщик.

– Ага, пипец, какой везучий, – проворчал я, вызвав приступ гомерического хохота у Свина с Люсьен.

А я представил, как бы вытянулись их рожи, узнай они, что скреббера мне довелось прикончить в первый же день пребывания на Континенте. Но делиться своими думками, разумеется, ни с кем не стал. А искренне угорая над потенциальными завистниками, присоединился к общему веселью.

Глава 2, в которой обзавожусь барахлишком и страдаю от тараканьих нападок

На обмундировку и вооружение Свин расщедрился выделить мне аж три сотни споранов – в счет трофеев, со скреббера, если выживу… Ну, короче, за три сотки подписали меня на стопроцентный убой. Одно в этой безнадеге радовало – до грозы Стикса доберемся мы дня через три, в лучшем случае, потому системное задание с большой вероятностью я все же выполню.

Замаскировав меня длинным плащом с капюшоном, Свин лично проводил в хранилище к Пружине, благо стаб был маленький и от его резиденции до хранилища было рукой махнуть. Охранники не осмелились в присутствии хозяина стаба интересоваться таинственной личностью в плаще. И даже поле того, как Свин свалил по делам, бросив меня на лестнице, – мол, не раз уже внизу был, сам до Пружины доберешься – никто не дерзнул спускаться за мной вниз.

Плутая в узких проходах между стальными стенами сейфов, я вооружился. Так же, как недавно в баре, мне на глаза друг за дружкой попались оба привязанных предмета. Сперва чуть не споткнулся, наступив на стечкин. А еще через несколько шагов половину прохода загородила прислоненная к сейфовой двери трехлинейка.

Винтовку закинул на плечо, а вот пистолет, за неимением кобуры, пришлось нести в руке. Потому, на выходе из лабиринта вид я имел совершенно разбойничий. О чем и не преминул сообщить сидящий за столом дед.

– Ты б хоть побрился, а то волосья торчат во все стороны – смотреть противно. Чисто бандит с большой дороги.

– Да, че-то руки все не доходят, – проворчал я, пожимая сухую маленькую ладонь. – Привет, Пружина.

– И тебе не хворать, Рихтовщик, – хмыкнул хитрый дед. – Удивлен, что так спокойно на твой визит реагирую?.. Так все просто. Меня Люсьен о тебе по рации предупредила, что на большую охоту тебя Свину сосватала. Беспокоится баба, как бы не объегорил ее любимчика. Эх, парень, напрасно ты с этой стервой связался.

– Вот, Свин велел передать, – я сунул Пружине записку.

– Триста споранов, хм, однако… Ну, раз Свин распорядился, давай подберем тебе барахлишко… С оружием, так понимаю, вопрос решился сам собой. Привязанные?

– Да, только что вернулись. И теперь под пистолет мне нужна кобура…

– Тебе дохрена чего нужно. Не суетись, Рихтовщик, разберемся. А пока стволы свои грозные на стол положи, от греха. По Свинарнику все одно с огнестрелом – нельзя. Заберешь, когда на охоту отправитесь.

Я разоружился.

И мы приступили к торгу.

Через два часа я поднялся из хранилища одетый в добротный камуфляж. С пухлым рюкзаком за спиной, на треть заполненным скатанной в компактный рулон разгрузкой. Еще треть содержимого занимал трехдневный сухпай из сухарей и тушенки. Ну и оставшееся место ушло под коробки патронов, запасные обоймы (одна к стечкину и три к винтовке), аптечку, и всякую полезную мелочевку типа мотка веревки, четвертушки с уксусом, иголки с катушкой ниток, соли и спичек.

Справа под мышкой непривычно натирала руку временно пустая кобура – решил перевесить под левую руку, которой в подавляющем большинстве случаев и стреляю из пистолета. Широкий поясной ремень, кроме стандартного в Свинарнике ножа, оттягивали две пузатые литровые фляжки с водой и живцом. Еще одна, скрытая в ячейке инвентаря – поллитровая, тоже была по горлышка заполнена на подземном складе Пружины живительным продуктом по самое горлышко.

Кроме камуфляжа, амуниции, запасов и боеприпасов, выделенных мне споранов хватило еще на покупку у Пружины карты Свинарника и окрестностей. И бонусом за разблокировку очередного фрагмента Континента от Системы перепало: +5 к Знаниям, +10 к Картографии и +10 к Телепатии. А за бескомпромиссный торг с прижимистым менялой: +42 к Торговле.

– Э-э, братан! Как там тебя? Рихтовщик! Постой, – хриплое рычанье кваза нагнало на полпути к дому Свина.

Обернувшись, ничуть не удивился, обнаружив за спиной Таракана.

– Че надо служивый? – решил сразу взять быка за рога.

– Че газуешь то! – фыркнул кваз. – Увидел тебя, удивился, решил догнать… Ты когда к нам…

– Три часа назад прибыл, – перебил Таракана. – По приглашению Свина. Для участия в большой охоте.

– Ну ты, Рихтовщик, сказочный долбодятел, конечно!

– Че-че? Мля!

– То-то, мля!.. У нас народ косит, как может, от этой тухлой затеи Свина. А ты хрен знает откуда подорвался, чтоб жопу подставить! Ну и кто ты после этого?

– Охотник, мля!.. Те ваще какое дело? Отвали, мля!

– Рихтовщик, у меня на людей глаз наметан. Не похож ты на дебила, что за горсть споранов подписывается на верный слив.

– Да пошел ты.

– Братан, пошли накатим. Я местечко знаю, куда утром фургон свежего нефильтрованного завезли. Груз говорил, ты знатный ценитель нефильтрованного.

Любимым пивом гребаный искуситель купил меня с потрохами.

– Я пустой, – сделал последнюю робкую попытку отделаться от навязчивого типа.

– Не сложно догадаться, – хмыкнул кваз. – Пошли, я угощаю.

Таракан не обманул, пиво действительно оказалось отменным.

Мы душевно опрокинули по полдюжины кружек, наблюдая за пародией на стриптиз, в исполнении видавшей виды толстухи, и обмениваясь ничего не значащими пустыми фразами.

– За понимание, – предложил очередной тост Таракан.

И мы чокнулись массивными кружками.

– Напрасно ты так с Белкой поступил, – вдруг выдал кваз.

От неожиданности я поперхнулся и залил пивом новую куртку.

– Какого хрена! – в сердцах, я так приложил кружкой по столу, что она рассыпалась горой осколков, обдав нас обоих брызгами хлынувшего на свободу пива.

– Сука ты, Рихтовщик, – продолжил исполнять Таракан, ничуть не смущаясь моего бешеного вида. – Девчонка к тебе сердцем прикипела, а ты ее на потаскушку Люсьен променял.