— Охренеть, — выдохнул мне в спину Скунс.

— Гляжу, не на шутку ты на жемчуг подсел, — хмыкнул я. — Имей в виду, его можно принимать только раз в сутки.

— Да какое там… Даже если б ты поделился с нами частью добытых споранов, этой горстки не хватило б даже на десятую часть черной жемчужины.

— Ну завтра жизнь не кончается, накопите потихоньку. Ты — знахарь, Жаба — медиум, в стабе ваши умения, зуб даю, будут востребованы, как живец после ранения… Кстати, ты там к бутылке прикладываться не забывай.

— Только что глоток сделал.

— Вот и молодец.

Я надеялся, что ловко перескочив на живец, отвязался от любопытного Скунса, но не тут-то было.

— Две с половиной тысячи споранов долго копить придется, — продолжил назойливый тип. — А ты говорил: черный жемчуг эффективнее употребить новичком.

— Так ты ж употребил уже свою жемчужину, Скунс, — фыркнул я. — Только первая черная жемчужина дает новичку повышенный шанс открытия Дара, все следующие проходят по стандартной схеме — с двадцати процентной вероятностью получения Дара.

— Так я ж не себе — Жабе, — огорошил неожиданным признанием Скунс. — А то нехорошо получается, мы с ним оказались здесь вроде как в равных условиях, но мне досталась открывающая Дар черная жемчужина, а ему кукиш.

— Дары, знаешь ли, тоже разные бывают, — заворчал я в ответ. — Может такое прилететь, что окажется хуже проклятья.

— А когда мне жемчужину предлагал, ни о чем таком не предупреждал, — упрекнул Скунс.

— Ты умирал от смертельной раны. В таких отчаянных ситуациях Система, как правило, старается помочь и облегчить новичку страдания. На это у меня и был расчет. Который, как видишь, полностью оправдался.

— Ради такого дела я сам себе могу в грудь шмальнуть, — неожиданно вмешался в разговор Жаба, раскрыв, что давно нас подслушивает. — Пистолет у Рихтовщика есть, жаль только жемчужины второй нет.

— Мозгов у тебя нет, — хмыкнул я. — Система не дура, и отличить случайное ранение от специально нанесенного себе увечья, уж поверь, ей не составит труда.

Елки передо мной расступились, и впереди показалась небольшая полянка. Не заметив в короткой весенней траве тварей, я вывел спутников из мрачной чащобы по яркие лучи заходящего солнца.

Утомившиеся за время почти часового перехода подопечные нуждались в кротком отдыхе. И, объявив привал, я разрешил плюхнуться на траву и распечатать по банке нефильтрованного на брата.

— Жаба, лови, — я бросил слегка осовевшему после пива подопечному призванную из ячейки черную жемчужину и, опережая восторженные вопли, пояснил: — Скунс прав. Так, пожалуй, будет по-честному.

Неожиданно загоревшиеся перед глазами строки системного уведомления нехило так подсластили мне горькую пилюлю расставания с ценным трофеем:

Внимание! Вы выполнили скрытое задание: благодетель новичков.

Награда за скрытое задание:

Опыт +30000. Свободные очки распределения характеристик: +3000.

Выполняйте задания — это выгодно.

— Спасибо, Рихтовщик, — опередив получившего подарок товарища, первым поблагодарил за него Скунс.

— Офигеть! — засиял, как натертый медный пятак, Жаба. — Рихтовщик, я твой должник.

— Мы оба должники, — подхватил Скунс. — И как только накопим достаточно споранов…

— Да забейте, — отмахнулся я, вполне удовлетворенный щедрым подгоном Системы. — Кто знает, возможно, однажды у меня наступят трудные времена, тогда и обращусь к вам за помощью… Надеюсь, вы мне не откажите?

— Всегда!.. Сделаю все, что в моих силах! — дружно заверили подопечные.

— Так че, я могу ее глотать? — спросил меня Жаба, все еще не веря до конца в упавшее на ладонь сокровище.

— Теперь это твоя жемчужина, и тебе решать, как с ней поступать. О риске я предупредил — моя совесть чиста. Можешь употребить прямо сейчас, а можешь сохранить до стаба, сдать меняле, и на вырученные спораны устроиться на новом месте по-королевски.

— Пожалуй, я рискну, — практически без раздумий объявил Жаба.

— Правильно, нужно использовать шанс новичка, — поддержал товарища Скунс.

— Проглотив жемчуг, не забудь запить живцом, — напутствовал я подопечного.

Приготовив открытую полторашку, Жаба зажмурился и, как таблетку, положил на высунутый язык крошечный черный кругляш.

— Ну же, не томи, — возмутился из-за затянувшейся паузы Скунс и громко испортил воздух.

Жаба судорожно сглотнул.

…И в следующую секунду начался адский трэш.

Убаюканный спокойствием предыдущего часового перехода, обнаружив пустую поляну, я рассудил, что поблизости тварей нет… Нахрена, спрашивается, тупым зараженным царапать морды и задницы в колючем ельнике, когда рядом имеется удобная для отдыха полянка, с теплым солнышком над головой и мягкой душистой травкой под брюхом. Разумеется, любая мало-мальски уважающая себя стая облюбует свободный от колючих елок «оазис» тепла и неги по соседству.

Увы, я жестоко просчитался. Твари рядом были. Высокоуровневые. И оттого гораздо более хитрожопые, чем примитивные бегуны с лотерейщиками.

Заманившие нас в ловушку кусач с тройкой подручных топтунов, явив чудеса терпения и сдержанности, позволили будущим жертвам спокойно расположиться на поляне, перекусить и даже слегка разомлеть на солнышке. Хитрые ублюдки так подгадали момент своей атаки, что даже я не успел толком среагировать на внезапное нападение.

К счастью для нас, и к несчастью для тварей, на такой отчаянный случай у меня имелся козырь, припрятанный в рукаве.

— Отскок! — бросил я фразу-активатор в морду вывалившемуся из-за сметенной в сторону елки трехметровому страшилищу, раззявленная клыкастая пасть которого невольно ассоциировалась у меня в мозгу с оскалом бурого медведя.

Сбоку резанул по ушам отчаянный вопль подопечных. А нацеленные мне в грудь длинные, как ножи, когти кусача почти дотянулись до цели. Но активированный «Второй шанс» сработал чуть раньше.

Моргнул… И обнаружил, что мы втроем снова спокойно сидим на поляне.

Жаба зажмурился и, как таблетку, положил на высунутый язык крошечный черный кругляш.

Зная, что сейчас произойдет, я тут же отвел от него глаза и, приготовившись к отчаянной схватке, буркнул под нос фразу-активатор самого убойного Дара:

— Круши!

Уже через секунду тело буквально распирало от забурлившей в мышцах взрывной силы.

— Ну же, не томи, — возмущенный голос Скунса, подкрепленный звонким несдержанным выбросом с заднего хода, для окруживших нас тварей стал сигналом к дружной атаке.

Окружающие поляну елки с обреченным хрустом примялись до земли, выпуская таящихся за ними тварей.

Я прямо из сидячего положения тут же взвился во встречном прыжке и, в разы превзойдя реакцию кусача, по рукоять вбил раскаленное лезвие резака в глазницу самой опасной твари.

Оттолкнувшись от еще пытающегося дышать покойника, тут же рухнул на пару верещащих от ужаса подопечных, и завалил обоих на траву, убирая головы Жабы и Сыча из-под нацеленных лап набегающих с двух сторон топтунов.

Промахнувшиеся твари второго шанса, понятное дело, не получили.

— Умри! — рявкнул я на грозную парочку, и оказавшиеся в радиусе поражения грозной абилки топтуны послушно повалились на землю.

Четвертый противник — топтун-недомерок, ниже меня на голову и с неожиданно хилой для своего ранга комплекцией, не смог так же шустро, как более мощные товарищи, пробиться на поляну сквозь колючие еловые заросли. И роковое секундное замешательство в этот раз спасло ему жизнь.

Топтун-недомерок последним оказался на поляне и обнаружил перед собой тройку живых и практически невредимых игроков, в окружении трупов куда более сильных товарищей и предводителя. Не тупая тварь мигом просекла, что коса нашла на камень, и в одиночку преуспеть там, где бесславно утерлись трое крутышей, у него практически нет шансов. А поскольку умирать недомерок не пожелал, мгновенно приняв решение, он развернулся и рванул в едва заметный просвет ближайшей звериной тропы.