– Н-да, – задумчиво протянула Миртс, – я не знала этого. И раньше не видела. Но зато понятно, отчего сестры печали предпочли убраться подальше. Может быть, мы их больше и не увидим?

– Но королева отправит по следу других, – прошептал Гиллард.

Его бил озноб, и сознание, пугливо съежившись, отказывалось верить в происходящее.

Вампиресса улыбнулась.

– Разве ты еще не понял, что великая сила в твоих руках? Нелюдь набросилась на нелюдь, такого раньше не бывало! Я уже не сомневаюсь, что предсказание Шениора сбудется… Осталось только заглянуть в колодец Памяти.

До камня портала добрались к рассвету, когда край неба уже опасно розовел и ночные тени слились в сумеречной дымке.

Гиллард с удивлением воззрился на отшлифованный временем и стихиями кусок базальта; таинственный портал он представлял себе совсем другим, по крайней мере, больше в размерах. А тут – всего лишь торчащая из земли округлая спинка камня, которую можно накрыть двумя ладонями.

Присмотревшись внимательнее, Гил заметил бегущий по периметру тонкий орнамент, выполненный грубо, но аккуратно – мелкие насечки, перекрещивающиеся друг с другом. В центре была выдолблена маленькая ложбинка, как будто мякоть камня придавили подушечкой большого пальца.

Он поднял на Миртс недоумевающий взгляд.

– И как оно работает?

Вообще-то, Гил с трудом представлял себе, что это должным образом переместит их в надлежащее место. Но затем он вспомнил уроки давно минувших столетий, то, как воины дэйлор возникали ниоткуда, под покровом тумана нападали на людей – и в конце концов заставили повернуть обратно многотысячную армию.

Миртс беззаботно пожала плечами.

– Не сомневайся. Скоро мы окажемся в Гнезде куниц… Вернее в том месте, которое таковым когда-то было.

Неподалеку хрустнула ветка; Миртс было потянулась за оружием, но затем упрямо тряхнула головой.

– Давай руку, Гиллард. Даже если сестры печали остались живы и идут по следу, они уже не успеют ничего сделать.

Пальцы темной нелюди сомкнулись на запястьях, Миртс прикрыла глаза; ее губы беззвучно зашевелились, словно она читала заклинание… Гил ощутил, как его ступни проваливаются во что-то мягкое, вязкое, не имеющее дна. Глянул себе под ноги – и обомлел. Потому как и он, и Миртс медленно, но неудержимо переставали существовать: раскрываясь, черная воронка заглатывала их тела, все выше и выше. Он невольно зажмурился, чтобы не видеть, как в непроглядной черноте утонули сжатые руки, как прохладная волна захлестнула грудь, шею, подбородок…

– Считается, что темная нелюдь не должна пользоваться камнями порталов, – назидательно произнесла Миртс, – но если хотя бы немного умеешь пользоваться Силой, все равно какой, то камень ответит на призыв – и перенесет туда, куда нужно в соответствии с давным-давно составленной схемой порталов. Открой глаза, Гил, мы уже на месте.

Он почувствовал, что краснеет. И правда, давным-давно уже под ногами твердая почва, а он, как дурак, или еще того хуже – трус, стоит, зажмурившись и вцепившись в тонкие руки Миртс.

Гил поморгал немного, чтобы исчезли мельтешащие пятнышки перед глазами, и быстро огляделся.

Оказывается, они стояли посреди большой пещеры. С потолка непонятным образом сочился свет, падая размытыми пятнами на пол; по периметру возвышались колонны, грубо вытесанные из того же кровянистого базальта, и несколько выходов вели прочь. Или наоборот, несколько входов давали возможность попасть в зал.

– Тут светло, – заметил Гиллард, и тут же покраснел еще больше, потому как фраза показалась совершенно неуместной и глупой.

Миртс указала наверх.

– Это зеркала, Гиллард. Им много столетий, но все по-прежнему работает. Иной раз мне кажется, что не обошлось без древней магии… Ну да что там… Вот, любуйся. Ни одному человеку еще не доводилось увидеть своими глазами Гнездо куниц, самых лучших воинов Дэйлорона! Эх, светает уже…

Вампиресса двинулась к одному из тоннелей, и Гилларду ничего не оставалось, как следовать за ней. Потом они погрузились в лабиринт, хаотичное сплетение коридоров, долго шли, поворачивая то направо, то налево, пока, наконец, не оказались перед галереей, утыканной по всей длине самыми обычными деревянными дверьми.

– Здесь раньше были кельи воспитанников, – деловито поясняла Миртс, – я предлагаю тебе передохнуть, да и мне уже давно пора укрыться в каком-нибудь темном местечке… И я, пожалуй, оставлю тебя вот здесь…

Взгляду Гилларда предстала чистая и светлая комнатушка, с циновкой, которая служила постелью, небольшим столом и простым, грубо сколоченным табуретом.

– Оставайся здесь, пока я не зайду за тобой вечером. И помни, что здесь тебе ничто и никто не угрожает. Ночницы сюда не доберутся… Только, уж будь добр, сам никуда не выходи, а то заплутаешь.

Гиллард молча прошелся по келье, попробовал пальцем засохшее чернильное пятно на столе… А когда обернулся, Миртс уже не было.

Похоже, вампиресса не оставила ему выбора – отдыхать так отдыхать. По крайней мере, даже здравый смысл не позволил бы Гилу отправиться странствовать по лабиринтам гнезда самостоятельно.

Вздохнув, он выложил на стол из карманов нехитрый провиант: несколько недозревших орехов и сладкие корешки. Внезапно появившиеся ночницы помешали разжиться чем-то более сытным, и теперь желудок недовольно бурчал, требуя хоть какого-то подкрепления. Гил задумчиво сжевал свои запасы, покосился на циновку – и тут же, как по заказу, почувствовал, насколько он устал за последние ночи. Безумный побег из Алларена, подосланный убийца, болотные ночницы… Пожалуй, не каждому магу Закрытого города довелось испытать такие приключения за всю жизнь, проведенную в уютных черных стенах! И только теперь Гиллард чрезвычайно ясно понял, насколько все искусственное в городе магов, словно понарошку. А настоящая жизнь – вот она, во всей красе; либо ты – либо тебя. Иного решения не существует.

Он улегся на жесткую постель, закрыл глаза. Стало спокойно и уютно, будто и не в пещере находился, а в своей детской спальне, где всегда пахло лавандой, и мерцал огонек свечи.

Гиллард и сам не заметил, как задремал; но сон его был тревожным. В голове назойливо вертелась странная мыслишка – о том, почему магистр Закрытого города послал только одного убийцу и не возобновил преследования.

… Он был не один. Сквозь сонную солнечную тишину отчетливо прорезались тихий скрип пера по пергаменту и чье-то сосредоточенное сопение.

Гил, стараясь походить на спящего, перевернулся набок; одного осторожного взгляда из-под ресниц оказалось достаточно, чтобы хорошенько разглядеть странного, невесть откуда взявшегося гостя.

За столом сидел молодой дэйлор, в точности такой, какими их частенько изображали на картинах: черные волосы, заплетенные в две короткие косы, большие черные глаза, гладкая кожа без изъяна и брови, как распростертые крылья ворона. Он был одет в простую полотняную рубаху, заправленную в такие же, без намека на роскошь, штаны, а башмаки и вовсе отсутствовали. И – просто сидел и что-то старательно писал на листе пергамента, не обращая внимания на шевельнувшегося Гилларда.

«Упаси Хаттар от мороков», – маг больно ущипнул себя за руку, надеясь, что сон, или навеянная извне иллюзия пропадет. Ничего не случилось. Дэйлор и не думал обращаться в туман и исчезать.

«Но откуда он здесь? Ведь… все ушли… Или все-таки Миртс ошиблась?!!»

Пальцы Гилларда незаметно легли на спасительный браслет; привычно потекла Сила, наливаясь тяжелыми горячими каплями, готовая соскользнуть прочь и лохматым огненным шаром ударить в нежданного врага…

«Миртс… Миртс, ты меня слышишь?» – на всякий случай позвал он вампирессу, но ответом было молчание; дитя ночи либо слишком крепко заснула, либо… не считала нужным откликнуться.

В этот миг странный дэйлор отложил перо, вздохнул, пробежал глазами написанное – и тепло улыбнулся Гилларду.

– День добрый, маг.