Убитым оказался какой-то важный рыцарь, ушедший на смотр вместе с Грисби. Пару ночей назад он вдруг прискакал в замок и, после недолгой беседы со стюардом, заночевал в покоях лорда. Мол, Грисби так приказал. Ну а на утро… Холодное бледное тело, раскрытые от ужаса глаза, запертая изнутри дверь и ни следа убийцы. Короче, стандартная завязка клишированных детективов.

Еще и, чуть позже, к воротам прибежала целая толпа перепуганных крестьян. В деревеньку, в нескольких лигах отсюда, какие-то бородачи заявились. Девок попортили, кладовые разграбили, а всех кто попытался про сира Аарона заикнуться — зарубили нахрен. Вооружены они были будто копьями, и постоянно ругались про «конелюбов».

Само собой, стюард немедленно пересрал, что северяне вот-вот на штурм пойдут. Грисби-то только дюжину гвардейцев в гарнизоне оставил. А те, дураки, возьми, да на праздник в город попрись. Итог известен — из двенадцати только двое ноги унесли. И остались в замке одни служки, кухарки, совсем юные пажи да прочие конюхи. Вот Себас арсенал и вскрыл, дабы детишек да стариков в гвардейцев нарядить. Чтобы северян в заблуждение ввести и выиграть время, пока Грисби с настоящим войском вернется. Правда, почему он тогда ворота не закрыл? И тех двух «нормальных» солдат на видное место не поставил?

— Сир! — из-за узорчатого ковра донесся голос Гены. — Я нашел! Вы были правы, я нашел!

— Заначку, что ли? — уточнил я, глядя, как пацан пытается выползти задом наперед.

— Кисет! Он на куске трубы висел вместе с… О, благодарю! — кивнул красавчик, когда я помог ему подняться. — А еще там кровь была! Свежая! Похоже, убийца и впрямь забрался и выбрался из опочивальни по этой… «Вентиляции». Впотьмах порезался о трубу и не заметил, как обронил кисет! Вы были абсолютно правы!

— Не припомню, что бы я что-то предполагал… Но да, можешь и дальше хвалить. — дав ему простыню, чтобы оттереться от грязи и пыли, я взял потертую кожаную сумочку.

Ну, вроде не пыльная. Походу и впрямь, недавно обронили. Пожав плечами, я развязал шнурок и высыпал содержимое на кровать. Вместе с маленьким острым ножом, кучей склянок с неизвестными жидкостями и огнивом, на помятое одеяло упало несколько маленьких блестящих колечек. Железных колечек. Знаменитые своей удивительной способностью застревать в самых неподходящих местах.

— Сир… Это же северные монеты! Должно быть, убийца забыл вытряхнуть их из сумки! Значит наниматель… Проклятье, мы должны немедленно…

Как назло, из коридора послышалась чья-то властная поступь.

— Заткнуться и дать мне подумать! — рявкнул я, быстро засыпая все обратно в сумку.

Склянки, огниво, нож… Но не монетки. Колечки я спешно засунул в берец. Чертова местная одежка… Вернусь в город, первым делом френч закажу! Нет жизни без нагрудных карманов! Нет, и все тут.

— Сир?

— О монетах ни слова! Потом, все потом!

Едва я договорил, как в спальню просочилась недовольная рожа стюарда. Скользнув по мне взглядом, он уставился на Гену. Едва заметная ухмылка исказила бледное лицо:

— Итак… Полагаю, спустя полдня, вам найдется чем похвастаться?

— Та так, не то чтобы…

— Я не к тебе обращаюсь, пес. — бросил он, не сводя глаз с пыльного оруженосца.

Чуть помявшись, Гена подхватил с кровати кисет и протянул стюарду.

— Воздуховод, значит? — протянул он, выслушав «оруженосца» — Что же, нечто подобное я и предполагал…

К чести пацана, про монеты он ничего не сказал. Даже когда мужик принялся внимательно осматривать содержимое сумки, уточняя «точно ли все на месте», а то «по следам пыли на коже видно, что ее вскрывали», Гена лишь побледнел, наградил меня подозрительным взглядом, и едва слышно ответил:

— Да, милорд. Точно…

Ложь давалась ему на удивление тяжко.

Поговорить «потом» так и не вышло. Этот чертов стюард аж до самого вечера таскал нас, то к кладовому леднику, куда отнесли тело, то к здоровенному котлу, откуда начинался воздуховод, то к тыльной стене замка, под которой нашли пару свежих следов у самого озера. Я кивал и внимательно осматривал труп, заглядывал в вентиляцию, делал вид, что принюхиваюсь к следам… Словом изображал бурную деятельность, пока мое утомленное сознание судорожно соображало, кто виноват и что делать.

Ломиться к князю, осторожно подбирая нужные вопросы? А может обратиться к деду? Аллерии? Нет, лучше начать с кабинета Фальшивки. Точно! Эта чекистка похмельная уж точно бы сообразила, что за херня тут творится! Это князь меня дурит, стюард, или все разом? На кой ляд нужно подряжать «лазутчика» для сбора «доказательств» если ты и так местного лорда грохнуть решил? К чему этот цирк — сказал бы прямо, вот тебе деньги, поди, убей Грисби. Делов-то…

Но облом… Ни похмелья, ни чекиста.

Провозившись до самого вечера, к воротам мы так и не успели. Мол, с наступлением темноты их сразу же поднимают и до утра опускать никто не будет. Но, скрипя зубами, стюард великодушно согласился выделить нам аж две комнаты. Гене досталась нормальная, в главной башне, а мне — какая-то каморка над чертогом. Ладно хоть теплая и с мелким окошком. Даже на кровать с ночной вазой расщедрились.

Впрочем, чему удивляться? Весь день этот тщедушный хрен воротил от меня нос, бурча под нос про северного пса. Только из-за трудов синевласой, я все же получил ужин, аванс, и эту унылую каморку. По-моему, будь воля стюарда, он бы меня в будку определил.

Лежа на колючем соломенном матрасе и гоня прочь ассоциации с клоповником, я уныло разглядывал железное колечко. Крепкий металл тускло переливался в свете вонючего сального огарка. Порой казалось, что в темном блеске потертой стали мелькают алые оттенки. Мерно вращающиеся катки, яркие искры и…

Тряхнув головой, я кинул кольцо в стоящий у кровати ботинок.

И чего северяне кольца используют? Вроде, если память не подводит, потому, что они в империи никогда не состояли. Поэтому и не золото, серебро, и медь, как у всех, а хорошая, качественная сталь. Форма, хоть с виду и неудобная, но хорошо нанизывается на всякие проволочки, прутики да веревочки. Так и таскать сподручней и считать удобнее. Вообще, насколько дед рассказывал, они там за мостом больше натурой или пушниной обмениваются, а монетками лишь с дружинниками да прочими служаками расплачиваются. И это вдвойне подозрительно.

Подсылать дружинника для такого деликатного дела? Он же вояка, а не киллер. Он может рыцаря на скаку остановить, но не лазать по стенам и вентиляциям. К тому же, если его схватят… Нет, тут только «гастролера» нанимать. И только через третьи лица.

Но какой наемный убийца пойдет на дело, не убедившись, что по карманам не завалялась плата заказчика? Еще и сумку потеряет? Правильно, только идиот. А сможет ли идиот взобраться по крепостной стене, найти воздуховод, пролезть в него и, в кромешной тьме найти нужную комнату? А потом еще и обратно свалить, да так, что его никто не заметил? Ага, два раза! Это уже не убийство, это комедия натуральная. «Голый стилет» с Лесли Нильсеном в главной роли. Господи помилуй, он бы еще контракт с подписью заказчика потерял. Вместе с паспортом.

Если бы кто-то из слуг был замешан… Но нет. Следы же под стенами! Следы и чертова монета!

Помножь их на вопли крестьян о бородатых разбойниках с копьями и все станет на свои места. Банально, аж зубы сводит, как Фальшивка говорит. Да только слишком уж очевидно.

— Милорд? — дверь тихонько скрипнула и вслед за зажженным подсвечником, в каморку просунулась миловидная моська украшенная пышной синей шевелюрой. — О! Так и знала, что вы не спите! Дозвольте… Я могу войти?

— Да ты вроде и так зашла… Опа, а это что?

— Пироги с куриными грудками, милорд. — заулыбалась девушка, поставив тарелку на покосившуюся тумбочку. — Лорд-дедушка большой охотник до птицы, вот повара заранее и напекли. Я подумала…

— Фпафибо…

На вкус они оказались еще лучше, чем на запах. Еще бы борща со сметаной да каши гороховой… Блин, как же я скучаю по борщу!