Посредник Георгий сам находил Сидорова, когда в нем возникала необходимость. Притом выходил на контакт все время с разных телефонов. Он вообще был помешан на конспирации.

Далее в протоколе допроса шли подробные данные о времени и местах контактов с этим самым таинственным Георгием. Отлично, пища для нашего оперативного сектора.

Что за задания выполняла бригада? Да обычный набор бандитских услуг. Кому-то ноги переломать. На кого-то наехать и развести. Автомобиль поджечь… Так, а вот это уже серьезнее. Три месяца назад они расстреляли вице-президента компании «Алика Ка». Нашумевшее дело. Чуть позже – похищение двух человек, совершенно заурядных, ни бизнесменов, ни политиков, просто молодых крепких ребят. Их бандиты накачали наркотиками и в укромном месте передали заказчику.

Последнее задание казалось совсем простеньким, при этом платили очень хорошо. Выследить у дома и привести на место рандеву на окраине Москвы Писателя. Сильно не бить, не калечить, можно только слегка припугнуть и немножко намять бока. Для пущей сговорчивости жертвы Георгий вручил бандитам шприц с мутным белесым веществом. Обещал, что этот наркотик надежно отключит клиента. Может, так бы оно и было, да воспользоваться им не успели.

Леший появился, когда я уже дочитывал протокол, и предложил:

- Ну чего, пошли, переговорим с клиентом?

- Пошли, - согласился я.

Долговязый Сидоров съежился зябко на узкой койке и смотрел на нас затравлено. От самоуверенной скотины, козырявшей фальшивым удостоверением ФСБ, не осталось ничего.

Я задал несколько уточняющих вопросов. Отвечал пленник нечленораздельно, но по возможности информативно. Он был готов лебезить, лишь бы заработать хоть малейший шанс вырваться отсюда живым.

В общем-то, картина была ясная. Использовал группу неизвестно кто и совершенно вслепую. Вряд ли мы выдавим из этого слизняка что-то еще ценное.

- Ну, все, достаточно, - сказал я. – С этим мы закончили.

- И что с ним делать? – кивнул на пленника Леший. – Прикопать в лесополосе?

При этих словах Сидоров попытался грохнуться на колени, но я ударом ноги отправил его обратно на койку и пожал плечами:

- Негуманно. Не стоит копить лишние грехи и отягощать карму.

- Он нас видел, - резонно заметил Леший

- Так сотрем ему память. И сдадим в управление по организованным преступным проявлениям с описанием его подвигов на ниве киллерства и похищения людей.

Обычная ситуация. «Фрактал», конечно, с общеуголовной преступностью не борется, не наше это дело. Но принципы организации требовали оказывать содействие соответствующим структурам в поддержании порядка.

Пленник что-то причитал, умолял, но на него внимания больше не обращали. Вкатили приличную дозу «Амнезина С», что напрочь отшибло из памяти, где он был последние трое суток.

Теперь нужно идти по цепочке, а для начала найти посредника Георгия… И вот тут нас ждала жуткая такая неожиданность…

На следующий день наши оперативники сдали тушку пленника на руки представителям правосудия. Придя в себя, бывший палач из СГУ увидел ласковые и с долей восторга глаза следователя. Перед капитаном юстиции лежало собственноручное признание киллера с красочно описанными эпизодами преступной деятельности и указанием мест хранения оружия. Не каждый день приводят клиента, собственноручно описавшего все свои подвиги и сдавшего подельников.

А в голове у Сидорова была вакуумная пустота. Он представить не мог, каким образом, когда и где накатал эту бумагу. Но почерк его. И такая фактура отражена, что теперь не отвертишься.

- Адвоката мне! Ни слова не скажу! – взвизгнул он.

- Адвокат – дело святое, - хмыкнул следователь…

Тем временем «Фрактал» запустил свою крайне эффективную машину розыска. Мне до горла нужен был посредник Георгий. И побыстрее. Деваться ему некуда. Конечно, его найдут. Вопрос был во времени.

Координаторы попросили меня в процесс розыска не вмешиваться, только если в случае крайней необходимости. И правильно. Искать людей – не мое дело. Тот же Леший в этом поднаторел куда больше моего. Но и он просто мальчик перед настоящими спецами Розыска. Во «Фрактале», как я понимаю, есть уникумы, которые ищут людей не хуже, чем я Предметы.

Схему действий я представлял - она отлаженная. Вся эта доморощенная конспирация со сменой телефонов и фальшивыми именами – преграда лишь для дилетантов. Когда у нас в активе такие технические возможности, искусственный интеллект и кудесники розыскники, преследуемой дичи не светит ничего…

Прошли сутки. Я, лежа на диване в своей «кукушке» на Ленинградском проспекте, вяло пялился в телевизор. Он показывал заседание международной комиссии по всемирному потеплению. С трибуны вещала хромая и кривая шведская девочка Генриетта Блумбергс, уверявшая, что воочино видит выбросы бесцветного углекислого газа. Сейчас она жарко призывала перебить всех коров, выделяющих смертоносный для экологии планеты метан.

- Люди тоже выделяют метан и углекислый газ, - подал голос пожилой член комиссии, которому, видать, совсем не жалко было своей карьеры – такие выпады в условиях всемирной истерии по поводу глобального потепления не прощаются.

- Спасибо за реплику, - туманно улыбнулась девочка, которая уже год собирала демонстрации школьников против газа СО2 и дорвалась даже до трибуны ООН, так что в речах наблатыкалась. – Да. Людей очень много. Очень. Для сохранения экологии желательно кардинальное сокращение человеческой популяции. Мы же не хотим, чтобы наша планета сгорела в парниковом эффекте!

Кто-то ей зааплодировал. А задававший вопрос мужчина бросил что-то типа «фашиствующие шарлатаны» и демонстративно вышел из зала, окончательно подписав себе политический приговор. Эх, не заседать ему больше в комиссиях и комитетах. Ведь истерика вокруг парниковых выбросов подогревается целенаправленно, и с теми, кто пытается ей противостоять, расправляются безжалостно. Их, конечно, не душат подушкой, но запреты на профессию и присутствие в масс-медиа следуют неотвратимо.

Запиликал коммуникатор. И я аж подпрыгнул и оттянул прибор к себе.

Так, конец безделью. Леший назначает мне встречу. И прилагает схему этой встречи.

Похоже, что-то сдвинулось!..

На крыльях надежды я прилетел в конспиративное помещение. Оно располагалось в часовой мастерской в старом доме рядом с католической церковью на Большой Ордынке. Там меня уже ждал Леший. Он кинул передо мной на стол папку:

- Установили мы посредника. Вот он. Полюбуйся.

Ну, что у нас? С листа стандартного формата взирала пухлая и наглая морда хозяина жизни. Мелкие жадные глазенки, глумливая улыбка. И на плечах фигурные погоны, похожие на погоны Вермахта.

М-да. Если с такой наглой рожей он фотографировался на личное дело, то как же выглядит на людях в обычной обстановке? Этот добрый молодец из той категории прямоходящих, одного взгляда на которых достаточно, чтобы рука сама потянулась к топору.

Ну и биография соответствующая. Лев Валерьевич Обвалов, бывший налоговый полицейский, а потом таможенник. Прожженный наглый и продувной жучара, знавший всю Москву и окрестности, а также пригороды Лондона и Майями.

Посредником он был во множестве грязных мошеннических схем. И вот теперь выяснилось, что еще и подбирал бандитов для силовых акций.

Клиентов у него было очень много. Разбираться с ними грозило длинной и бесполезной кутерьмой. Легче спросить его самого.

Проживал он с женой и собакой в просторном трехэтажном частном доме в элитном поселке на Рижском тракте.

- Как работаем по нему? Под наблюдение и технический контроль? – спросил Леший.

Это его любимый конек. По-моему, он просто наслаждался возможностью начинить все пространство вокруг фигуранта всяческими техническими сюрпризами, вроде скрытых видеокамер, жучков. Устанавливал и использовал он их виртуозно.

Но я был вынужден его разочаровать:

- Чего огород городить? Так провозимся до нового года. Мне не нужны его многочисленные связи и грязные делишки. Мне нужен Предмет. И еще нужно выбить с игровой доски наших конкурентов. Так что сегодня же вечером собирай группу захвата и тащи фигуранта на «Оплот-два». Там как раз камера с видом на подземелье освободилась.