Вниз на многие километры уходила толща воды. А перед нами возникла скальная гряда. На нее мчалась наша «бригантина».

Секунда. Другая. Столкновение неизбежно!

Ох, знаю же все эти фокусы, но никак не могу привыкнуть. Мы, скакнув в иную частотную мерность, даже не заметив препятствия, прошли сквозь скалу. И вот уже мчимся во тьме с блестками и просветлениями.

Вынырнув в реальную мерность, мы очутились в огромном гроте. Он освещался висящими под его сводами круглыми желтыми светильниками, распространявшими мягкий и приятный свет. Плескалась вода. У вполне себе обычных пирсов стояло несколько подводных кораблей серебристо-зеленого цвета и достаточно уродливого вида — или пузатые, поперек себя шире, с грибообразными наростами рубок и конструкций. Или нарочито угловатые. Некоторые напоминали школьные пеналы — все прямо и перпендикулярно, что должно создавать трудности в движении в водной среде, но, видимо, не создавало.

Мы приземлились на большую ровную каменную площадку, как раз под размер нашей «бригантины».

— Мы выходим, — сказал мне Астр.

Ну, выходим так выходим. Я уже привык, что меня постоянно таскают за собой везде, как свадебного генерала.

Идем в тамбур. Потом зеленый луч. И подошвы моих ботинок бухают о твердь.

А вот и почетный караул. Нас встречали четверо плавно и синхронно перемещающихся, похожих на чужиков существ с гладкой серебристой кожей, без намека на одежду и анатомические подробности. Жизни в них совсем не ощущалось. И до меня дошло, что это роботы-андроиды.

Впрочем, в телепатию играть они умели. Потому в моей голове отдался четкий металлический приказ следовать за ними.

Они маршировали как почетный караул, или как конвоиры, с обеих сторон от меня, Астра и штурмана. Двигались мы прямо, никуда не сворачивая, по шершавому серому камню.

Когда почти уперлись в каменную стену, она растворилась, как двери в нашем корабле. Нас повели узкими влажными каменными туннелями, причудливо изгибающимися, горбато вздымающимися вверх и тут же опускающимися вниз. Похоже, они имели природное происхождение.

Шли мы минут сорок. Чужики безропотно плелись вперед, молчаливо и сосредоточенно. Я ощущал в них некоторую неуверенность. Вообще, с каждым днем я все лучше чувствовал их состояние, утверждаясь в мысли, что эмоции в них кипят не хуже, чем в нас.

После очередного поворота открылся новый зал, еще больше прежнего. И выглядящий удивительно. Это прям сказочная обитель подземных богов. Разливающийся отовсюду фиолетовый свет струился по полупрозрачным сталактитам. Каменные узоры завораживали глаз.

В центре пещеры находилась донельзя обычная квадратная площадка, уложенная в шахматном порядке белыми и коричневыми каменными плитами. Только вот вместо шахматных фигур на клетках во втулках лежали шары. От крошечных, с теннисный мячик, до огромных, метров пяти в диаметре. Их роднила идеально круглая форма, идеальная темно-серая гладкость. И они были сделаны не из какого-то презренного или благородного металла. Всего лишь обычный камень.

В центре площадки, среди этих круглых камней, возвышался плотный двухметровый инопланетянин. При приближении я различил, что кожа его зеленая и немножко пупырчатая. Ну что, сбылась мечта дурака. Вот тебе, майор, и долгожданный рептилоид, герой земных городских легенд.

Хотя, конечно, он вполне мог бы выглядеть и поубедительнее. Ну, там раздвоенный язык, клыки в крови, черепа из замученных гуманоидов на груди. И чтобы глаза ярко горели — это обязательный атрибут. Но ничего такого не было и в помине. Передо мной облегченная версия. Такая одомашненная рептилия. Кроме пупырчатой кожи о рептилоидном происхождении говорили разве только глаза с вертикальными зрачками, ярко-зеленые, круглые. А так издали можно и за обычного гуманоида принять.

Мы сблизились с ним на расстояние пары метров и выстроились в ряд. Он, часто мигая, окинул взором нашу компанию. И вперился в меня своими глазищами. Смотрел долго, упорно и молчаливо. Я не отводил глаза.

Потом рептилоид обратился к Астру:

— Я внял твоей просьбе. Она разумна, но накладывает большую ответственность.

— Если не получится, мы расплатимся жизнями, — смиренно произнес капитан.

— Вероятность этого очень велика. Вы вряд ли вернетесь из сферы риска. И жизнь будет слишком маленькая плата за вашу неудачу!

Рептилоид резко обернулся к нам спиной. И направился вперед. Наклонился и осторожно поднял камень размером чуть поменьше футбольного мяча:

— Я вручаю тебе это сокровище. Используй его со смыслом.

Астр принял из его рук шар крайне бережно. И тут потусторонний сиреневый свет на миг вспыхнул ярче и озарил лицо капитана, которое показалось мне каким-то алчным.

— И до прибытия в сферу риска тебе, капитан Астр, нужно решить, что делать с полуразумным источником возмущений, — рептилоид совсем по-человечески кивнул на меня.

— Мы положимся на вычисления, — произнес капитан. — Нет никого, кто сделает их лучше, чем наш штурман.

— Хорошо… Не сделай ошибки… Да ждет тебя удача на твоем пути, — торжественно объявил рептилоид.

— Да будет так, — отчеканил Астр…

Мы двигались в какую-то «сферу риска». Если попытаться сдуть многозначительный туман, то все оказывается просто, как пять копеек. Наша отважная «каравелла» держит курс во вражеские территориальные воды. И ждут нас там не с хлебом-солью, а с суковатой дубиной.

За время пребывания на корабле я почти ничего не выведал о жизни инопланетных цивилизаций, об их взаимодействии и конфликтах, о галактических расах. Так, обрывки каких-то сведений, которые не дают даже малой части общей картины. Из них я только и сделал вывод, что Млечный Путь кишит разумной жизнью. И она мало похожа на то, что люди себе воображали.

Вообще, у меня сложилось ощущение, что жизнь в Галактике не сахар, а обстановочка достаточно конфронтационная. Цивилизации или их объединения, как и питекантропы на земле, стремятся к одному — расширить ареал своего обитания и захватить богатые угодья.

— Вы воюете? — напрямую спросил я.

— Войны? — мне показалось, что Астр возмутился. — Вы дикари. Для вас главное война. Мы не воюем. Мы продавливаем наше присутствие. Невидимое присутствие и влияние.

— В чем оно заключается?

— Информация, энергия. Взаимоотношение с Вечностью и монадами. Это наша информация, энергия и взаимоотношение.

— Серый туман?

— Да.

— В который вы погрузили Землю.

— Да. Это ваша борьба сумо — кто вытеснит со своей площадки противника и воцарится там.

Как я понял, по последствиям эта «борьба сумо» порой хуже ядерной войны. Влияние «серых» замыкает целые миры в пространстве тумана, из которого нет выхода. Цепи перерождений монад, не ведущие никуда, замкнутые в своем кластере. Невозможность вырваться из круга, даже когда пришло время. Замкнутость и теснота.

— Значит, вокруг вас враги? — спросил я.

— Соперники, — аккуратно поправил капитан…

Вроде бы все это копошение где-то перекликается с идеями земных мыслителей о верховенстве Разума. Да, это была Вселенная Разума во всей его бесконечной устремленности к вершинам познания сущего. Именно такую цель определяет Астр, описывая движение их цивилизации. Но как-то далековато это было до пронизанного гуманизмом и верой в человека Великого Кольца, описанного лауреатом Нобелевской премии по литературе Иваном Ефремовым.

Этот космос был каким-то душным. Даже тот клочок реальности, который я видел, создавал стойкое ощущение дисгармонии. Стесненное пространство соперничества, а не общего дела, прогибало его. Что-то здесь явно шло не так.

Неужели Разуму суждено вечно крутиться в этой проклятой парадигме соперничества, манипулирования и доминирования?..

В общем, как не играй словами, а наш корабль плыл в сторону врагов. В зону риска. И не видно у чужиков особой убежденности по поводу того, что выберемся оттуда живыми.

А еще чужики продолжали математически высчитывать, нужен я им живой, или лучше меня сбросить в корону ближайшей звезды. И этот постоянно висящий над головой дамоклов меч нервировал достаточно сильно.