«Фрактал» вообще редко лезет в политику, хотя порой и играет на стороне государства, где находятся его основные точки базирования и оперативные возможности, и с которым он, в целом, сходится как в мировоззренческом плане доминирующего этноса, так и в целях. И сегодня это Россия.

Мировое правительство, тайная власть фининтерна, масонские ложи – это всего лишь мусор, плывущий по реке, именуемой Человеческая Цивилизация. «Фрактал» призван регулировать уровень этой реки и даже порой менять русло. Работать с силами и энергиями куда более высокого порядка, чем стремление кучки денежных мешков к какому-то тайному мировому господству, которое не удавалось никогда и никому в силу высших законов развития цивилизации.

А для строительства плотин на этой реке и служат Предметы. Кирпичики в плотине. Может так статься, что плотину прорвет, и тогда потоп, который будет сметать все на своем пути, закрутит в водовороте человечество, шмякнет его о дно с размаху. Десты как раз и работают, чтобы сносить плотины. И возводят новые, свои.

Как работают Предметы? Это за пределами моего понимания. И также выходит за рамки всех научных и антинаучных концепций и парадигм. Я лишь знаю одно - это работает.

Как выбирают Предметы? Кто выбирает? Почему? Кто дает задание на Поиск? Куда уходят потом Предметы? Мне ничего не известно.

У каждого своя роль в этой странной бесконечной деятельности. Писатель – Нить. Я - Старьевщик. Звеньевой – координатор. Может, где-то наверху расположен какой-нибудь Музейщик или Хранитель фондов, который с заоблачных высот своего Знания смотрит на наше бесконечное мельтешение снисходительно. Я не хочу на его вершину. Мне страшно даже представить ее.

Писатель каким-то чутьем просек, что Предметы мы ищем не просто в каких-то научных целях и вовсе не охотимся за скрытыми истинами. Понял, что за этим стоит что-то более важное. И затеял разговор на тему, который портит мою нервную систему.

Ну что я ему мог рассказать? Он Нить, а не функционер «Фрактала». Нитке же место в иголке, а не за ручкой швейной машинки.

- Вам не нужны эти вещи как таковые, - задумчиво произнес Писатель, когда мы любовались закатом на палубе. - Вам нужно что-то другое. Что-то темное и жуткое. Меня это пугает, Анатолий.

- Мне лично нужен только Предмет. Такой приказ, - отрезал я. - А зачем – не моего ума дело. И не твоего.

- Понял. Наше дело собачье – лаять и приносить тапки, - улыбнулся Писатель невесело. - Кстати, по поводу тапок. Кажется, нам удалось соотнести рельеф с маркерами Дэникена.

- И что нам это дает? – напряженно спросил я - сердце в предчувствии тревожно сжалось.

- Пока это только предположение – отметил Писатель. - Но если подтвердится, то нам остаются считанные дни до цели…

Вяло текущие недели, хоть и с адреналиновыми встрясками по укрощению строптивого дона Кристобаля, как-то слегка расслабили меня. После штурма владений феодала я снова вошел в соответствие со спокойным ритмом океана, обладающим гипнотической силой.

Лет десять назад по казенной необходимости был я в трехмесячном плаванье на либерийском сухогрузе «Виктория». И у меня там возникало стойкое чувство при виде бесконечной водной глади, что корабль вовсе не огибает наш шарик, а плывет по бесконечному океану, омывающему бесконечное количество миров.

Впрочем, совсем расслабиться мне не дали. Как кувалдой приголубили убийственной новостью, прилетевшей оттуда, откуда не ждали. Принес ее Леший, который вышел на связь и потребовал срочной встречи.

Мы встретились на острове в тот же день. И у меня было опасливое предчувствие перемен. Такие встречи не устраивают без очень веских причин.

Старый полуразрушенный форт с серыми, мшистыми камнями некогда защищал остров от хищников океана – французских и английских пиратских кораблей. Сегодня он служил лишь напоминанием о былых славных временах, когда здесь все весело пылало и взрывалось, а не тоскливо гнило. Отсюда отрывался восхитительный вид на залив Черепашьего острова. Вдали, на самом горизонте, маячил «Тритон».

- У нас неожиданный оборот. Очень неприятный поворот, - объявил Леший, пожав мне крепко и как-то нервно руку.

- Что за новости? – спросил я. - От дона Кристобаля? Не угомонится никак?

- От него, - подтвердил мое предположение Леший. - Но все гораздо серьезнее.

Он продолжал присматривать за доном Кристобалем. Оно понятно. С учетом дурного нрава тутошних царьков и их непостоянства, можно было ожидать от них любой пакости. Все зависит от того, с какой ноги встанет феодал, и что ему в пустую голову взбредет. Таких «партнеров» надо все время держать в поле зрения. Так что телефонные переговоры для порядка прослушивались. А в кабинете исправно работал установленный мной пакетный жучок.

Через этот жучок мы несколько дней назад стали свидетелям разговора между доном Кристобалем и его ближайшим помощником Хорхе Салинасом. Тому пришлось долго объяснять, что это не он навел проклятых террористов на фазенду своего хозяина под видом дизайнеров интерьеров, а причиной стал хитрый технический фокус. Как-то убедил. И дон Кристобаль тогда в сердцах воскликнул:

- Теперь уже и ушам своим нельзя верить! А если они завтра создадут робота, похожего на тебя, Хорхе? Тогда мне нельзя будет верить даже собственным глазам?

Прослушка продолжалась. И сейчас Леший протянул мне наушник, чтобы я мог прослушать новую запись, пояснив при этом:

- Сегодня утром два этих старых негодяя цедили в жару лимонад. Мирно беседовали о доходах и расходах. А потом началось вот что…

В наушнике зашуршало. Потом донеслись отдаленные голоса на испанском. Один определенно принадлежал дону Кристобалю. Второй, понятно – Хорхе Салинасу.

- Как там этот долбанный корабль? – лениво полюбопытствовал дон Кристобаль.

- Болтается на волнах. Что ему сделается, - ответил Салинас.

- Ищут свой галеон?

- Мне кажется, это ерунда, - возразил Салинас. - Они ищут не галеон, а что-то другое.

- Нефть? – заинтересовался дон Кристобаль.

- Может и нефть. Но игры там такие… Оставьте их в покое, дон Кристобаль. Эти ребята нам не по плечу.

- Если они найдут золото, я выбью из них причитающуюся нам часть! - воскликнул с чувством латифундист.

- Я бы поостерегся. Там какие-то очень крупные дела и ставки. Мне кажется, если возникнет необходимость, они сроют весь наш остров и даже не запыхаются.

- Ты жалкий нытик, Хорхе! Ты всегда и всего боишься!

- Благодаря чему мы и живы. Если бы я не пошел на попятную с картелем, где мы были бы? – в голосе Салинаса появилось ехидство.

- Зато мы обрели позор, - возразил феодал.

- Мы обрели жизнь, дон Кристобаль, - твердо произнес Салинас, и его босс сдал назад.

- Ладно, ты всегда прав, Хосе. И всегда занудлив до тошноты. Что там опять с этими гринго?

- Они не гринго, а всякий разноязычный сброд, - заметил Салинас. - И руководят им русские.

- Что ты меня учишь?! – взвился дон Кристобаль. - Знаю я! Видел одного громилу! Но русские – это те же гринго, только куда более упертые, отчаянные и сумасшедшие!

- Кстати, этими русскими интересуются, - вдруг заявил Салинас.

- Кто? – настороженно спросил дон Кристобаль.

- Наводил кое-кто о них справки через Кармело и Паскуаля.

- Кто наводил? Кем представился этот наводильщик? - полюбопытствовал дон Кристобаль.

- Каким то Джоном Ли. От дона Диего.

- И зачем ему русские? – недоуменно спросил феодал.

- Не пояснил.

- И кого он представляет? – было видно, что новость заинтересовала латифундиста. – Может, каких-то конкурентов этих русских?

- Может быть. Не знаю. Вот только Кармело с той встречи до сих пор трясет так, будто он не опохмелился после свадьбы своей единственной дочери. Он утверждает, что видел самого дьявола, - зловеще произнес Салинас.

- Давно Кармело стал таким нежным? – с неудовольствием спросил дон Кристобаль.