Николай, в своём скромном мундире, с удовольствием наблюдал оттенки чувств, возникающих на лице британского министра. Их было отлично видно, несмотря на старание последнего держать покер-фейс. Это забавляло. Молчание, атакованного невесёлыми мыслями, сэра Арчибальда затягивалось. Минута, вторая, третья.

– Любезный граф! Меня под надуманным предлогом и так задержали здесь уже на трое суток. Как долго вы ещё собираетесь столь многозначительно молчать, и чего пытаетесь этим молчанием добиться?

– Извините, Ваше Величество, – поклонился наконец граф Розбери, – внезапная головная боль.

– Вызвать вам лекаря?

– Спасибо, мне уже лучше. Но предлог не надуманный, в канале действительно возникли проблемы. Виновные будут наказаны.

– Если из-за меня, то право не стоит, – понимающе усмехнулся молодой Российский Император, – своим визитом вы уже с лихвой компенсировали мне эти мелкие неудобства. Итак, чем обязан, сэр?

– Королева Виктория и правительство Британской Империи очень расстроены вашим отказом от посещения Лондона. Мне поручено выяснить причину и попытаться исправить сложившуюся ситуацию.

– Исправьте, – иронично кивнул Николай, – мой статс-секретарь предоставит вам подшивку газет, высказавшихся неподобающим и даже оскорбительным образом. У нас за такое можно и на каторгу угодить.

– Ваше Величество, но пресса в Британии независима. У нас нет цензуры.

– Ну так введите. Нужная же вещь. А иначе вашу политику вместо вас будут делать безответственные газетчики.

– Не думаю, что это возможно. Правительство уполномочило меня принести извинения, за эту безосновательную и безответственную кампанию в прессе.

– Кампания была публичная, а извинения кулуарные? – опять усмехнулся Николай, – Почему бы вам не выпускать ответственную правительственную газету? Тогда мы бы не обращали внимание на остальные. Мало ли где и какие собаки брешут, пока идёт караван. Ладно, извинения принимаются, граф, но в Лондон я сейчас уже не поверну.

– А на обратном пути, Ваше Величество?

– Если больше ничего подобного не случится, то с удовольствием. А пока приглашаю вас отобедать со мной. Переговоры я вести не полномочен, но почему бы нам не обменяться мнениями во время светской беседы?

– С удовольствием, Ваше Величество. Это честь для меня.

Обмен мнениями во время светской беседы, дал сэру Арчибальду много пищи для размышлений и, в то же время, никакой конкретики. Николай считал, что закат Европы уже начался, и чем быстрее Россия отстранится от этой крысиной возни на маленьком полуострове огромного Евразийского континента, тем больше получит выгод. Балканы, черноморские проливы, славяне, православные – всё это для него было крысиной вознёй. Колонии? Да, определённый интерес к колониальным товарам есть. Кофе, какао, хороший табак, сок каучуконосов в России импортные, но стоит ли ради этого вкладываться в колонии, для защиты которых потребуется дополнительный военный флот? Все эти товары никем не монополизированы, на рынке хватает предложений. Откажется продавать Британия, купим у САСШ, или Бразилии. А если и не купим, то переживём. Тысячу лет без табака и какао как-то жили, и ничего – до Тихого океана дошли в валенках, с квасом и под балалайки. Всех «Потрясателей Вселенной» остановили, и сейчас их земли и народы уже часть России. Мы отдельная цивилизация, Цивилизация Севера. У нас свой путь.

Британия? Сейчас Британия лидер цивилизации Запада, это – бесспорно, достижения Империи впечатляют, но конкуренция за лидерство на Западе очень сильна. Британия уже постарела и зажирела, а ей вскоре предстоит смертельная схватка с голодными, молодыми, сильными и поджарыми хищниками. Устраниться от этой вашей схватки – главная задача России, по моему мнению. Я рекомендовал отцу не заключать никаких союзов и договоров, а вместо этого выстроить на западной границе Империи Великую Русскую стену, с башенными артиллерийскими установками морских калибров, но у него своё мнение на этот счёт. Разумеется, я буду исполнять заключенные им договоры, пока их срок не истечёт.

Возможен ли между нами союз, в моё правление? Всё возможно, милейший граф. У России при мне, как и у вас, тоже не будет постоянных союзников, только постоянные интересы. Когда наши интересы начнут совпадать, тогда мы и будем союзниками. Нет, Индия нам не нужна. И Суэцкий канал не нужен. И даже черноморские проливы не нужны. Нас интересует протекторат над Персией и Аравией, контроль над Меккой и Мединой. Шиитскими и суннитскими религиозными святынями. В России уже четверть населения мусульмане, нам это очень важно. И Афганистан нам точно не нужен, как и Индия. И от Османской Империи ни кусочка больше, кроме пустынной Аравии. Да, я берусь убедить в этом отца. На посошок, за здоровье королевы Виктории? Прозит!

– И что теперь будет, Государь? – спросил после обеда статс-секретарь, Пётр Аркадьевич Столыпин.

– Через час нас впустят в канал.

– Это очевидно, Ваше Величество. А в Европе?

– А как-же Вавилонская башня, она ведь красивая? – усмехнулся Николай, – В Европе теперь будет полная свобода, «русский жандарм» из неё уходит.

В Бендер-Аббасе, куда зашли с целью обмена телеграммами, задержались на двое суток. Телеграфный «он-лайн» потребовался не только Государю-Императору Александру Третьему, но и Сергею Юльевичу Витте. Впрочем, обо всём по порядку.

В Российской Империи произошла революция. Революция под предводительством самого Государя-Императора. Выкупные платежи с крестьян списали, долг дворянам взяла на себя казна. Но не весь, а только за находящихся на службе: гвардейцев, армейцев, флотских и чиновников. Бездельники переводились в сословие мещан, а долги в отношении них просто списывались. Недовольные были, их было много, но были и удовлетворённые. И именно они, довольные справедливостью Государя-Императора, Александра Третьего, Миротворца и Справедливца, были вооружены, а как известно – винтовка рождает власть. Случились беспорядки, но они лишь пополнили казну конфискованным имуществом обнаглевших мещан. Бывших дворян, в том числе и титулованных, которых усмиряла в основном гвардия. Князь пошёл против князя, граф против графа, никакой сословной дворянской солидарности не возникло. Служивые тунеядцев не любили. Государю-Императору даже поступила петиция от польских дворян, призывающая точно так же поступить в Привислинских губерниях, где проблемы с выкупными платежами не было изначально, но это сочли пока несвоевременным и чрезмерным. Всё-таки в Царстве Польском, ещё со времён Александра Первого имелась конституция, да и служили поляки с большей охотой. Прибытка от такой кампании будет мало, а проблем много.

Так, почти бескровно, дворянское сословие в Российской Империи разом сократилось на две трети, а в распоряжении государства оказались огромные территории. Витте предложил использовать изъятые у взбунтовавшихся новых мещан поместья для организации свободного земельного рынка, с привлечением иностранцев. В самом деле, выручить за конфискованные земли можно было прилично. Сумму сопоставимую с государственным займом у евреев (в народе называемого «жидовским», или «христопродавским»), или у староверов («раскольничьим»), но Николай высказался категорически против: – «Нельзя нам так. У нас тут не Сатанинская Европа, а Богоспасаемая Россия. Земля у нас Божья, а торговать Благодатью на рынке – Грех. Удача от нас отвернётся. Денег найдём и без этого».

В итоге: часть изъятых земель решили разделить между крестьянскими общинами, часть выделялась в наградной фонд для служивого дворянства, и примерно половина отходила казне, для организации экспериментальных хозяйств. Нужно же где-то внедрять передовые методы. Скоро (лет через пять) на поля выйдут стальные кони – трактора, начнётся промышленное производство минеральных удобрений, да и селекцией нужно заниматься не кустарно, а централизованно. Госрезерв тоже создавать необходимо, в этом Николай был уверен, а значит нужно осваивать промышленную переработку и хранение сельхозпродукции. Раз уж теперь государство монополист во внешней торговле, ему и думать – как сохранить товар и избежать колебания цен.