Возможно, я так бы ничего и не решила, позволив себя поцеловать, но наше уединение было прервано самым необычным образом: к нам в овражек подсел Алис. Он просто взял и уселся на корточки прямо передо мной, сверля взглядом Шая. Да так пристально, что демон в одночасье прибрал свои конечности обратно, освободив меня от давления и выбора.

— Старшая, и чем вы тут занимаетесь? — лис был недоволен.

— Грибы собираем, — бесхитростно ответила, понимая, что до сих пор сижу на коленях Аурэля. Это было фаталити.

— Угу. Могу с уверенностью сказать, что на магистре Шае они не растут, кадет, — и снова этот взгляд: пронзительный, внимательный, всезамечающий.

— Я знаю, — с некоей обидой, ответила, не понимая, почему молчал демон.

— Раз знаешь, то хватит отсиживаться! — прошипел Алис, стягивая меня с демона и поднимая вверх. — Я-то думал, она себя ставит в поля в погоне за знаниями, а тут вот оно что.

Да, со стороны картина была очень двусмысленная. Да и не со стороны тоже. Но ведь все это время я действительно упорно трудилась, но в единственный день, когда дала слабину, проведение прислало ревизора. Самого строгого из всех возможных.

— Я правда собирала грибы, — почти хныкнула. Лис меня, конечно, бесил, но тут я реально накосячила, пусть и с подачи другого. Портить отношения с главой не хотелось. Пестрая и так не в фаворе, так пусть хоть старшая не попадет в опалу.

— Сбор трав для тебя закончен, Летиция. С завтрашнего дня в ночную, — холодно отдал приказ Алис и удалился из овражка так же незаметно, как и появился там.

— Прости, Лети. Я не имею права вмешиваться, когда глава решает судьбу кадета. Подписал контракт при приеме на работу, — покаялся демон. Кто бы сомневался, что моих женихов ждут рабские условия труда в Замке.

— Не думала, что он меня в ночную отправит, — честно призналась. Я надеялась, что старшая хоть немного ему нравится. Ошиблась?

— Может, ты ему что-то сделала? — спросил Шай, помогая пробраться по узкому лазу, образованному в спутанных ветвях деревьев.

— Да. Зуб потеряла в его рту, — тихо прошептала, скидывая раздражение. Надеюсь, демон не услышал.

— Апчхи! — я плотнее запахнула воротник куртки, в очередной раз благодаря Ноли за то, что она пришила к нему мех. — Чертов лис.

О да, за свои страдания я костерила куратора на все лады и трехэтажным. Второй месяц практики подходил к концу, никаких происшествий, что радовало, и куча ночных дежурств в моем личном деле. Я уже не помню, когда удавалось нормально поспать, ибо днем кадеты так галдят и Крайняя гудит деятельностью, что невозможно провалиться в глубокой сон. Кио меня жалела, успокоительным отпаивала, но все бестолку. Как оказалось, даже сон-трава не брала меня — какой-то удивительный иммунитет фениксов, черт бы его побрал!

— Потерпи, всего неделя осталась, — подбадривала по утру Лана, собираясь в лес с травницами. Теперь демоница проводила все время с магистром Шаем вместо меня. И я солгу, если скажу, что не хотелось сломать ей ногу, вот только от ночных дежурств это бы меня не избавило.

— Радуйся, что стоишь в тылу, а не на окраине, — бросила Мила. — Все лучше, чем в темноте леса на передовой. Да и не нападал на нас никто, кроме парочки древних трупов. Труха, а не противники.

Легко им говорить. Сегодняшней ночью было настолько холодно, что я больше опасалась замерзнуть насмерть, а не быть съеденной зомби. Я даже желала нападения, хоть согрелась бы.

— Я на опушку, следи за площадью, — кинул Блейк, возомнив себя старостой.

— Это мои слова, — отбивая чечетку зубами, хмуро ответила удаляющейся спине. — Не спи на посту, замерзнешь!

И снова тишина. Луна освещала силуэты домиков и центральную площадь, и, на удивление, этого было достаточно. Мое птичье зрение было не таким хорошим в ночное время, как кошачье или совиное, но даже его хватало, чтобы не пропустить даже малейшего движения на околице. И я его заметила. К моему искреннему удивлению, это был Алис. Он вышел из нашего домика бодрым, будто это была и не середина ночи, вовсе.

К слову, мы редко пересекались в жилище шаманки. Я спала в ее комнате, лис на двух лавках в сенях. Он наотрез отказался идти на ночевку к другим травницам. Как позже пояснила Кио, боялся на утро проснуться женатым, ведь лисицы-травницы те еще вертихвостки и хитрюги. А то, что на главу положила глаз добрая половина женского поселения Крайней, я убедилась еще в первые дни практики.

Однако, если мы уживались с лисом в доме, то за его пределами шла ожесточенная война. Мы дрались за воду в уличном умывальнике, в результате заканчивая мокрыми, бодрыми, но вряд ли тщательно умывшимися. С туалетом была та же проблема. По утру я кралась мимо спящего Алиса, чтобы первой попасть в заветный маленький домик со скрипучей дверцей, но не всегда у меня это получалось. Часто куратор открывал глаза, хватал меня за лодыжку и утаскивал под лавку, сам же быстренько занимал вожделенное место облегчения, оставляя меня злой и поскакивающей от нетерпения вокруг строения. Иногда удавалась выбежать из дома и тогда вся деревня могла лицезреть наш бег наперегонки до туалета. Все средства были хороши в тот момент, поэтому я не чуралась надеть на голову главе таз и быстро обогнуть его по кривой, или поставить подножку. Хитрый лис же предпочитал облить меня ледяной водой, тем самым замедляя, или поймать меня в объятия, после чего приложить к лицу тряпочку с зельем. Оно жуть как дезориентировало меня, пусть и ненадолго. И вот никто, совершенно никто не мог сказать, зачем мы это делаем. Да, соревновательный дух есть у всех, но не все начинают день со сражения за умывальник и боев без правил за туалет. Что же с нами было не так? Оба не хотели уступать? Оба должны были быть первыми? На эти вопросы у меня не было ответа, но каждое утро что-то щелкало в голове, и, увидев золотые глаза напротив, я со всех ног бежала, чтобы победить.

Кио только посмеивалась над нами, когда за столом мы перетягивали румяные оладушки, стоило им по-одному появляться на столе.

— Как дети малые, — с улыбкой лукаво смотрела на нас шаманка, оставляя новую порцию выпечки. — Глава академии, а за оладушек готов свою студентку покусать.

— Она старшая, к тому же коварная женщина. Дашь слабину, руку по локоть откусит, — отбирая у меня очередное лакомство и щелкая зубами в непосредственной близости от моих пальцев, негодовал Алис.

Правда, подобное происходило с нами только наедине и в доме Кио. В остальное время лис был образцовым, хоть и ворчливым куратором. Сегодня я была особенно на него зла. Из-за постоянных ночных дежурств у меня не хватало сил, чтобы после возвращения со смены соревноваться за еду, воду и туалет, поэтому я проигрывала во всем. Мне даже начало казаться, что не из-за Шая и наших обнимашек меня выставили в караул, а чтобы с чистой совестью умять побольше оладушек на завтрак. Хитровыкопанный лис!

Стоило мысленно его обозвать, как глава тут же повернул голову в мою сторону, прожигая золотом в глазах. Я тут же отвернулась. Не знаю, с какой целью он вышел из теплого дома на ночь глядя, но шел куратор в мою сторону. Разговора не избежать.

— Как проходит дежурство? — с ехидной улыбочкой протянул лис, останавливаясь точно возле меня.

— Завтра будете выбивать меня из земли, сэр. Я туда вмерзну, — раздраженно ответила, стараясь спрятать нос как можно глубже.

— Иди уже в дом, мелкая, — как-то даже ласково произнес Алис. — Хватит с тебя ночных дежурств.

Его профиль был до противного красивым, как и ярко-рыжие волосы, мягко переходящие в белые концы. Извечные косы на этот раз уменьшили свое количество, охватывая только верх и переходя в небрежный пучок, собранный медной заколкой. Остальные пряди свободно свисали до талии мужчины, изредка шевелясь под порывами ветра.

— Не уж то наказание закончилось? — не удержалась я, тут же прикусывая язык.

— О чем ты, Летиция? Какое наказание? — и глаза при этом честные причестные, если они вообще способны такими быть.