Острые, как зубы, скалы очерчивали границы вулкана. Над одной такой скалой мы и висим.

С шелестом за моей спиной растворяется часть стены, открывая хранилище. Там в углублениях длинного стола в ряд лежат тяжелые металлические пояса — такие на Земле в ходу у водолазов. Не раз я уже ими пользовался. Это замена скафандру. Он окутывает тело силовым пузырем, внутри которого создаются условия для комфортного существования тела. Он же является неплохой защитой от механических повреждений и больших температур.

Интересно, выдержит силовой кокон, если свалиться в вулкан? Вряд ли. Астр предупреждал, что пояс может выдержать вакуум, приличное атмосферное давление, жару и холод. На той же Венере с ее ста атмосферами и четырехстами градусами по Цельсию я мог бы провести с четверть часа. На обычной планете — часов десять. Но система не создана для очень серьезных перегрузок. Ну что ж, пожалуй, что это и хорошо. Сейчас оно мне на руку.

— Бери, — велит мне Астр.

Я привычно нацепляю пояс. Это же делают и Астр с астродесантником Тином. Наш путь опять лежит на поверхность.

Натягивая пояс, я сильно призадумываюсь. Ведь уже почти решился на отчаянный шаг. Оставалось до него совсем немного. А все же в душе готов ли я отважиться на него?

Астр снисходит до похвалы:

— Ты уже начинаешь привыкать. Правильно. Мы теперь вместе навсегда.

Это «навсегда» что-то и сдвигает внутри меня. Будто лавина стронулась. Сошла наледь неуверенности, обнажая гранит намерения. Ну, сейчас поглядим, как долго это «навсегда»!..

Десантирование проходит как обычно.

За кладовкой располагается овальная шлюзовая камера. Мы ступаем во вспыхнувший по краям круг, как будто в колдовскую пентаграмму.

Наступает на миг тьма. А потом пол под нами в границах очерченного круга исчезает. И нас затягивает мерцание зеленого света.

Странный, больше похожий на дубинку, обрезанный зеленый луч бьет в сторону поверхности из днища «Квантового порога». Этот луч, совершенно непонятного мне происхождения, служит для притягивания и отталкивания предметов. А заодно используется как трап.

Поверхность быстро приближается. При этом движения не ощущается, потому что луч нейтрализует гравитацию и инерцию.

Несколько секунд быстрого скольжения вниз. И подошвы моих земных и все еще крепких армейских ботинок касаются ровной каменной вершины скалы. Она плоская, не слишком большая, метров тридцати в диаметре. Скала обрывается почти отвесно. А внизу жадно и зло кипит алая пупырчатая магма. Здесь наверняка очень жарко. Но пояс заботливо защищает меня.

Астр, по традиции, опускается на колено и гладит трехпалой ладонью поверхность. Я следую его примеру. Что-то есть завораживающее в этом ритуале. Ты будто нащупываешь пульс новой планеты.

— Будьте осторожны! — приказывает капитан, поднимаясь.

Мы расходимся по площадке в разные стороны. В руках у Астра и Тина увесистые бляхи с вензелями, похожие на шерифские жетоны. Ими они водят из стороны в сторону. В чем заключался смысл этого из раза в раз повторяющегося ритуала? Таким способом чужики что-то исследуют. Что-то улавливают. Что-то добывают. А штурман потом это анализирует — в этой игре он заправила. Он указывает, кому, куда надо идти и лететь. Это по его рекомендации я сейчас брожу кругами и пинаю камни на этой каменистой площадке.

Я делаю несколько шагов и подхожу к краю скалы.

— Осторожно! — звучит в голове голос Астра. — Твой кокон не выдержит соприкосновения с магмой!

Что и требовалась доказать. Любые технологии имеют предел, когда сталкиваются со стихией.

Ну что, братья инопланетяне. А, может, мне лучше перевернуть шахматную доску, чем видеть, как приближается неотвратимый мат?

Прощайте, серенькие. Увидимся в следующем воплощении. Или в аду.

Я делаю шаг к пропасти.

Сделать еще один — и дальше боль. А дальше… А дальше посмотрим…

Меня мог бы остановить астродесантник Тин своим коронным пси-ударом. Но он метрах в двадцати позади. И явно не успевает сконцентрироваться. Так что все у меня получилось. Пусть и страшным образом, но я ухожу из этой жизни, мешая карты и Католику, и чужикам. Они заслужили остаться в дураках, потому что стоят друг друга.

Еще шаг!..

Всплеск пламени! Жара! Лопнувший полог кокона! Обугливающиеся ноги! Опадающая с лица черная кожа! И смерть через страшное огненное мучение, к которой я был готов… Почти готов. Потому что полностью быть готовым к такому невозможно!..

Только вот ничего этого не было! Мысли мои четкие, ясные, волевые импульсы определенные. Но они не доходят до тела.

Я замираю изваянием, не в силах сделать свой последний шаг. Что происходит? Тим успел среагировать и ментальным ударом обездвижил меня?

Руку мою обжигает. Тот проклятый браслет на моем запястье приобретает алый цвет, как стихия в жерле вулкана. А еще он нагревается и нешуточно жжет кожу.

— Ничего не получится, — слышится в голове как всегда равнодушный голос капитана, но сейчас мне чудится в нем ехидство. — Ментальный дубликатор не позволит тебе прыгнуть в вулкан.

— Что это за ментальный дубликатор? — как ни странно, говорить я мог свободно.

— Устройство запретов. При деструктивном поведении объекта, создающем риск для целостности организма, оно берет на себя управление биологическим телом. Вот как сейчас…

Ноги сами, без моего волевого усилия и импульса, делают несколько неуклюжих шагов. Я удаляюсь, помимо своего желания, от края пропасти. После чего чужая власть мигом пропадает, растворяясь в тяжелой атмосфере планеты. И вот я снова принадлежу себе.

— Как такое может быть? — спрашиваю я с досадой, но вместе с тем и с некоторым облегчением. Я в глубине души малодушно рад, что мое тело не испаряется сейчас в адском вулканическом пекле.

— Ты же видишь, что это есть. Значит, может быть, — вполне резонно замечает капитан. — В мирах может быть все.

— Вы предусмотрели и возможность самоубийства?

— Конечно. Меня даже удивило, что ты так долго тянул. Ментальный дубликатор не только присмотрит за твоим здоровьем, но и не даст выпить яду или сделать себе, как говорят ваши фаталисты японцы, харакири. Ты не можешь причинить себе серьезный вред.

Юмор, ассоциации, метафоры время от времени встречаются в речи капитана. Астр умеет подстраиваться под меня. Я под него не умею. Потому что он знает, что я представляю из себя. А я о нем не знаю ничего. Ведь это чужики нас тысячелетиями изучали, направляли, казнили и миловали, а не наоборот.

— Вы не такие дураки, какими кажетесь, — хмыкаю я.

— Понимаю, — кивает Астр. — Это человеческая примитивная ирония, поскольку в реальности индекс моего разума превосходит твой в разы… Наш контракт включает то, чтобы ты не вернулся в свой мир. И чтобы не скрылся в смерти.

— Скрыться в смерти, — криво улыбаюсь я.

— Это самый простой способ бегства. И смерть — порой самое надежное убежище. А лучший способ избежать плена тому, кто помнит прошлые воплощения — это по своей воле уйти на новое воплощение. Для заказчика уничтожение твоего тела большая неприятность. Ты уйдешь на другую грань реальности, где с памятью прошлых жизней доставишь ему много больше хлопот. И мы потеряем тебя, когда ты нам так нужен.

Да, недооценил я этих ребят. Перекрыли они мне все лазейки. От ощущения бессилия накатывает волной отчаянье. Оно будто штормом встряхивает мою душу. Приподнимает над обыденностью. И кидает вниз, в тихую спокойную бухту. Где на меня снисходит какое-то просветление.

Я вдруг четко интуитивно осознаю, что должен благодарить чужиков, удержавших меня от рокового шага. Скорее всего, соверши я его, так попал бы в тюрьму гораздо более худшую, чем сейчас — очутился бы где-нибудь в сырой тьме сумрачных миров. И оказался бы куда дальше от цели, чем сейчас.

Нет, умирать нам пока рановато, есть еще у нас дома дела, как поется в старой песне. Любая дорога может привести к цели. Даже такая, кажущаяся совсем тупиковой. Если только по ней идет Старьевщик, умеющий использовать шансы.