Лорд, наверное, решил, что мы проваливаемся прямиком в ад, где и место всему человечеству, отказавшемуся от благостного доминирования британской великолепной, хотя и слишком сильно заляпанной кровью, короны. Он застыл всего лишь на миг. Но тут же его рука потянулась к бокалу с виски, который и был опустошен одним глотком.

А феминистка, видимо, по привычке не думала ничего. Она просто подняла дикий визг. Выла, как сирена на речном буксире.

Впрочем, настоящая сирена тоже включилась. Но чуть попозже.

— Всем оставаться на местах! — гаркнул я. — Не двигаться! Не суетиться! Слушаться указаний капитана!

Гаркнуть я могу так, что весь посторонний туман из голов сдует. Когда я замолк, в салоне образовалась растерянная тишина. Все притихли. Конечно, на время.

Я бросился в рубку. Двигался максимально быстро, обходя, а то и отталкивая попадающихся на пути людей.

— Не включай форсаж! — крикнул я с порога.

Капитан только кивнул, мельком взглянув на меня, и указал жестом руки на свободное противоперегрузочное кресло. И вновь стал переводить глаза от показаний приборов на меняющие цвет и скачущие звезды. Иногда касался пульта управления. Или отдавал короткие приказы. Он действовал четко, как машина — никаких эмоций.

Вся эта дискотека продолжалась еще пять минут.

А потом космос снова стал космосом.

— Кажется, выбрались, — произнес Железняков ровным голосом.

Представляю, чего стоило ему это спокойствие. Я-то такие фокусы видел не раз. Бесконечные прыжки и дрейфы на «Квантовом пороге». Меняющаяся частотность. Выход в параллельные слои. Но в первый раз, когда увидел это, мне хотелось взвыть в голос.

Ну что, команда проявила себя отлично.

— Вот мы и провалились в легендарный пространственный зазор, — произнес капитан. — В глубине души считал это выдумкой.

— Если бы, — хмыкнул я.

Это был третий случай, когда корабли входили в частотную аномалию. Описывали все ее примерно одинаково. Странные звезды. Изменение света Солнца. Изменение курса. Вот только красного космоса пока не видел никто.

— О, как нас забросило, — ознакомившись со значками и диаграммами, сказал развалившийся в противоперегрузочном кресле рядом с капитаном навигатор. — Почти на полмиллиона километров в сторону.

— А курс? — спросил капитан.

— Смещен. Но не критически.

— Как быстро удастся выровнять?

— Выровняем, — заверил навигатор. — Особенно ничего не требуется. Просто коррекция.

— Волнительное происшествие, — совершенно спокойно произнес капитан.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — мудро заметил я. — Нам повезло. За последние десять лет бесследно пропали два корабля. Если бы они стали жертвами метеорита или радиоактивного удара — что-то бы от них осталось. Или их обломки засекли бы средствами наблюдения. Скорее всего, они просто растворились в таком зазоре.

— Может, так и плывут где-нибудь в десятке парсек от нас, — добавил навигатор и поежился от такой перспективы — тихоходный корабль, с экипажем, в бесконечной межзвездной пустоте. Когда не то, что помощь не дождешься, даже сигнала не подашь, где и как ты сгинул. Это действительно страшно.

— Теперь еще одна проблема, — сказал капитан. — Успокоить табор…

С этим пространственным зазором мы легко отделались. Корабль практически не пострадал. Чего не скажешь о нервной системе впечатлительных пассажиров. Но мне это было только на руку.

ЧП явилось той самой удачно подвернувшейся встряской, о которой мы с Волхвом мечтали. Контрольные системы позволили получить новую информацию об эмоционально-волевой динамике изучаемых объектов — то есть обо всех пассажирах и большей части экипажа.

Безопасники обещали в ближайшее время выдать результат. Малейшее несоответствие ситуации и психологического отклика — это уже намек на то, что человек не тот, за кого себя выдает. А мы как раз и ищем таких вот «не тех». Которые себя выдают за других, а самих себя выдавать не спешат. И им нужно помочь…

Но результат опять был нулевым.

— Первый раз у меня такое, — устало произнес Волхв, разглядывая дисплей перед собой, усеянный понятными только ему значками и иероглифами. — Столько сил. И ни одного указателя. Ни одного нестандартного возмущения ментального пространства. Ни одного крючка или, хотя бы, ощущения непорядка.

— Гордеич, моя личная паранойя все крепнет и наглеет, — произнес я с усмешкой. — Мне уже за каждым углом и в каждом лице видится Доппельгангер.

— Не ты один такой, — улыбнулся зло Волхв. — Мне он тоже в ночных кошмарах снится.

— И кто он во сне? — заинтересовался я.

— Так он лицо, скотина такая, скрывает за маской!

— Жаль, — разочарованно произнес я. — Думал, ты нырнул в информационный слой. И оттуда напрямую считаешь ответ.

— Три раза ха! Если бы все было так просто, так зачем нам вся эта аппаратура, все эти программы! — Волхв досадливо постучал по пульту управления системами безопасности и контроля.

— А представь, — протянул я. — Вот прилетаем мы на Землю после успешного завершения нашей героической миссии. Контакт установлен. Все в ажуре. Все живы. И потом будем годами вспоминать, каким были дураками, сколько душевных сил потратили, ожидая того, кто и не думал приходить.

— Такое может быть, — задумчиво произнес Волхв. — Но паранойя позволяет встретить врага во всеоружии.

— Или окончательно съехать с катушек на нервной почве.

— Нам все равно некуда деваться, Старьевщик!

Дежуривший за контрольными экранами безопасник неожиданно взволнованно воскликнул:

— У нас пробой информационной защиты! Проникновение в информационно-управляющий блок корабля.

— Откуда проникновение? — Волхв вскочил и подался вперед, вглядываясь в экран.

— Из пассажирского сектора.

— Точнее!

Безопасник замешкался. Потом доложил четко:

— Каюта лорда Ховарда!

Творилась полная чертовщина. В бортовую электронную систему корабля бесцеремонно стучались, и она в ответ поддавалась.

— Как это возможно? — спросил я. — Управляющая система автономна.

— На крайний случай оставлены туда доступы с обычной сети, — пояснил Волхв, всматриваясь в экран.

— На какой, к черту, крайний случай?!

— На самый крайний, — добавил Волхв. — И только для тех, кто имеет код.

— Вот он и имеет, — кивнул я на экран, который заняло изображение нашего бестолкового, но в целом, как еще недавно казалось, безобидного лорда-пьяницы.

Сейчас это был другой человек. Он сидел, выпрямившись, перед внутренним сетевым терминалом, который есть в каждой каюте. И монотонно барабанил по клавишам, не смотря на клавиатуру, безошибочно вводя комбинацию за комбинацией и вгрызаясь все глубже в сервисно-информационный центр «Афанасия Никитина».

При этом взгляд у него был остекленевший. Движения выверенные, будто это робот.

— Что с ним творится?! — воскликнул я.

— Не знаю, — покачал головой Волхв. — Возможно, включилась дублированная личность.

— Вот же зараза!

Есть такие технологии в самых закрытых лабораториях и научных центрах. Психокодирование, гипноз, чипы — и вот в определенный момент основная личность отступает, а на ее место приходит дубликат. У него свои цели. Своя задача. Например, он вполне может стать камикадзе и, ни секунды не думая, взорвать корабль.

— Как он влез в систему? — спросил я. — Протащил на корабль какой-то технический сюрприз, который мы пропустили?

— Да если бы! — возразил Волхв. — Только клавиатура и циферки в голове. Иногда этого достаточно.

Лорд все барабанил и барабанил неистово по клавишам.

— Ведь, гадина такая, момент наилучший выбрал — когда после провала в зазор идет ремонт и все системы раскачаны, — зло проговорил Волхв.

— Надо что-то делать! — воскликнул я. — Пока мы тут трепимся, он нам разнесет весь корабль!

— Не сможет! — торжествующе произнес Волхв. — Мы его загнали в виртуальный отстойник!