— Все ложь! — процедил сквозь зубы Антон Павлович. — Он — предатель! На нем же четкий след Герцена.

— Что еще за след? — я быстро просканировал лежащего, но ничего не увидел.

— На субастральном уровне виден, — пояснил Вебер.

Я глянул, но ничего, кроме какого-то расплывчатого грязного пятна не увидел.

— Это его след, — поняв мое недоумение, пояснил Вебер. — Я с Герценым много лет общался, знаю, какие он отпечатки оставляет. Этот солдат, — Антон Павлович кивнул на лежащего, — работает на Герцена.

— Я на господина Бартынова работаю! — запищал тот.

— Отпусти его! — прорычал Бартынов. — Пока я тебя самого к этой деревяшке не привязал.

Стоящие за спиной братья Вебер сделали шаг вперед, готовые вступиться за отца. Антон Павлович остановил их жестом.

— Так, спокойнее, ребята, — выступил я, становясь между двумя образовавшимся группировками. — Склоки нам тут не нужны. Антон Павлович, я не вижу никаких следов, которые доказывали бы причастность сержанта Крупнова к Герцену. Поэтому я прошу развязать его. В любом случае, если такие улики будут в последующем найдены, прошу не вязать людей без суда и следствия и вспарывать им животы, а идти ко мне.

На лице Вебера заиграли желваки. Командный тон, которым ему что-то говорили, был для него нов. Обычно он сам, глава рода, аристократ, привык отдавать приказы и отчитывать людей. А тут какой-то подросток ему высказывает.

Но я был не преклонен. В чужой монастырь, как известно, не ходят со своим уставом.

— Хорошо, — сдержанно поклонился Вебер.

И кивнул своим парням, чтобы те развязали пленного.

Те нехотя освободили солдата.

— Максим Петрович, — обратился заведомо официально Бартынов ко мне. — Мне кажется, такое поведение не приемлемо. Сегодня он обычных солдат вяжет и в жертвы приносит, а завтра нас с вами к столбу прикует.

— Максим Петрович, — сказал Вебер. — Поверьте мне, этот солдат общался с Герценым, и причем совсем недавно. У него в астральном следе осталось пятно. Через час оно раствориться. Тогда уже ничего доказать не получится.

— Вы и сейчас ничего не доказали! — выдохнул Бартынов.

— Разуйте глаза, господин Бартынов! — произнес Вебер. — Субастральный уровень, загляните в него, если конечно умеете это делать.

— Что? — злобно протянул Бартынов.

— Мне нужны более веские доказательства, — жестко ответил я. — А пока сержант Крупнов может быть свободен и заниматься своими непосредственными обязанностями. Вы же, — я посмотрел на Вебера. — Делайте защиту воздуха и не лезьте к людям. В противном случае я вынужден буду расторгнуть наше соглашение.

— Хорошо, — хмуро кивнул Антон Павлович.

— Максим… — Бартынов хотел крови гостя и не ожидал такого мягкого решения.

Он подошел ко мне и зашептал в самое ухо.

— Ты что, не видишь, что он больной на всю голову?! Неадекватный! А если он еще чего учудит?

— Не учудит, — ответил я.

— С чего ты так уверен?

— Я слежку за ним поставил.

— Как это? — выпучил глаза Бартынов.

— Когда разговаривал с ним, то незаметно накинул магический считыватель. Все, что будет делать Вебер, будет известно и мне.

— А если увидит?

— Не увидит. Вебер хороший воздушник, а с земляной магией у него очень слабо — это видно даже не вооруженным глазом. Я накинул именно земляного элементаля, приправленного одним секретным ингредиентом.

Каким именно — не стал уточнять.

А еще не стал уточнять, что точно такой же считыватель накинул на старшего сержанта Крупнова.

Как в дальнейшем оказалось не зря.

Работы по укреплению обороны поместья были закончены. Нам оставалось только тестировать систему связи и дорабатывать некоторые мелочи.

Вебер больше не чудил, занимаясь только воздушными укреплениями. Считыватель откровенно скучал.

А вот Крупнов вел себя странно. Вместо того, чтобы пойти на свое место, он двинул в обход, долго и суетливо блуждал в северной части дома. Потом вернулся, начал ходить возле стен дома.

Я предположил, что он пытается найти туалет — а их в той части дома было два, — но Крупнов и близко там не проходил.

Потом он вернулся на свой пост, и некоторое время был там. Ходил вдоль забора, разговаривал с несколькими солдатами — обсуждали какие-то мелочи, не имеющие значения. Его поведение настораживало. Возможно, сказывалась стычка с Вебером — все-таки не каждый день тебя хватают и привязывают к брускам, чтобы выпотрошить. Но чутье подсказывало — дело не в этом.

— Что ты можешь сказать про Крупнова? — спросил я Бартынова, подойдя главе рода.

— Сложно что-то выделить, я его брал вместе с группой других бойцов, — ответил тот.

Мы стояли в гостиной и смотрели в окно на то, как солдаты обходят территорию. Среди них был и Крупнов. Он нервно оглядывался, останавливался, подолгу куда-то смотря.

— Вроде нормальный парень, претензий к нему у меня никогда не было. Ты правда думаешь, что он предатель?

— Я уже не знаю, что и думать, — устало ответил я.

— Если бы он им был, как говорит Вебер, то почему ему, вместо того, чтобы следить за тобой, не устроить какой-нибудь подрыв?

— Слишком опасно и есть большая вероятность, что его могут раскусить. Герцену выгоднее иметь просто уши тут, которые бы рассказывали обо всем. А основной удар он нанесет сам.

— Ох, я бы на твоем месте этому самому Веберу не доверял, Все-таки это он много лет был другом Герцена, а не мой солдат из простолюдин.

— Давно он у тебя, этот Крупнов?

Бартынов задумался.

— Нет, новый набор был совсем недавно. Половина моих старых бойцов разбежалась — едва я в отрыв ушел, — Бартынов виновато улыбнулся. — Поэтому я других набрал. Но он не предатель!

— Он — новичок, — произнес я, поворачиваясь к собеседнику. — Я бы не стал так уверено говорить про него.

— Ты что, Веберу веришь?! — не вытерпел Бартынов.

Он повернулся ко мне, глаза его горели яростью.

— Да он же больной на всю голову — это сразу видно! Непонятно что у него в башке твориться, а ты ему веришь! Жертвоприношения, нож — сатанист какой-то, ей-богу! У этого Антона Павловича больше интересов быть предателем и работать на Герцена, чем у…

Бартынов вновь повернулся к окну, желая показать на Крупнова.

Но того нигде не было.

— А где наш боец? — растерянно спросил Бартынов.

Считыватель уже показал мне, где был солдат.

Он шел в сторону мегалита.

— Пошли, — кивнул я Бартынову, понимая, что скоро будет финальная часть всего представления, которое затеял Вебер.

— Да он, наверное, в туалет пошел, — на ходу начал говорить Бартынов, хотя и сам не верил собственным словам.

Мы обошли дом, двинули наперерез Крупнову.

Вышли на него в тот момент, когда он, остановившись возле куста, достал сотовый телефон и воровато набирал номер.

— Маме звонишь? — спросил Бартынов, заставая солдата врасплох.

Я выскочил с другой стороны.

И пока тот не успел нажать на сброс, выхватил телефон.

Бартынов зажал рот бойцу.

— Алло? Слушаю тебя? Говори, — раздался из трубки голос вызываемого абонента.

Герцен.

Собственной персоной.

Пока Крупнов не успел предупредить его мычанием или еще каким звуком, я нажал на кнопку сброса.

— Твою же матушку! — прорычал Бартынов.

Он вдруг разом превратился в зверя — даже мне стало жутко.

Крупнов и вовсе вжал шею в плечи.

— Максим, разреши я его собственноручно придушу! Или лучше помогу Веберу — вместе предателя выпотрошим!

— Нет! Не надо! Я… я… просто… — сержант едва не плакал.

— Сейчас я тебе голыми руками кишки вырву, гнида болотная! — зарычал Бартынов, схватив пленника за горло.

— Я… кх… кхгх…

— Ослабь хватку, — попросил я.

Бартынов отпустил его.

— Хочешь жить — говори. Давно сливаешь инфу Герцену?

— Совсем недавно…

— Врешь! — закричал в самое лицо Бартынов.