Артефакт шипел в руках парня — так сильно раскалился. Но брат даже не замечал этого.

Скрежеща от боли зубами, я отполз к стене дома, попытался по ней подняться на ноги.

Удар — обычный кулачный удар, — прилетел в скулу.

— У-ф-х! — только и выдохнул я.

И вновь шмякнулся на землю.

— Мальчишка! — Александр не сдержался и рассмеялся от удовольствия. — И чего в тебе отец нашел такого необычного? Ты — ничтожество!

— Зачем свел Герцена с Ольгой? — сквозь боль и кровавую пелену прошептал я.

— А разве не понятно? Одним выстрелом — две цели. Укрепился в поддержке сильным родом и устранил конкурента. Точнее, конкурентку.

— Ольга — конкурент? — усмехнулся я.

— От каждого из вас можно ожидать чего угодно. Не ровен час отравы в чай подсыпите.

— Ты больной на всю голову!

— Пусть будет так!

Александр подошел ко мне вплотную и принялся бить ногами. Ему это доставляло неимоверное усилие.

Я как мог закрывался, но удары были мощными, пробивая защиту.

Вновь начало качать и кидать в небытие. Держаться! Не потерять сознание!

Наконец, Александр устал. Отошел, тяжело дыша, произнес:

— Пора уже поставить точку в этом деле.

Артефакт в его руке засиял огненно-красным.

Шатаясь, я поднялся. Брат медлил, ждал, когда я встану на ноги. Ему хотелось ударить наверняка.

Но я не тратил времени зря.

Выкрутка. Свивание. Печать. Руна «Краум». Еще печать. Откат.

Помня о том, к чему приводят взаимопроникновения наших магических заклятий, я швырнул свой конструкт ровно в тот момент, когда это сделал Александр.

Шанс повторить нечто подобное, что произошло в башне, был маленький…

Но это произошло!

Вновь два конструкта поглотились друг другом и с оглушительным грохотом взорвались. Взрыв, казалось, прокатился до самого Барьера.

Александра откинул в сторону.

Я же успел упасть на землю и прикрыть голову руками.

Мощная обжигающая волна пронеслась над самой головой, выжигая воздух.

Мародеры, разгуливающиеся по улице, бросились с криками врассыпную.

Ударной волной снесло кряжистый дуб, часть ограждения, взборанило асфальт. Запоздало в небе прокатилось гулкое эхо. Затихло.

Выждав некоторое время, я поднялся. Мне хотелось увидеть распростертое на земле тело Александра…

Но брать стоял на своих двоих и даже ухмылялся.

— Меня нельзя убить! — произнес он.

И создал еще один конструкт.

«Слишком быстро! — успел подумать я. — Слишком быстро для креста — он не успеет восстановиться!»

Яркая вспышка вспыхнула в руках брата и полетела прямо на меня.

С криком боли я отскочил в сторону.

Пучок огня ударил в стену дома. Да с такой силой, что жилище задрожало.

Александр вновь совторил конструкт — точно такой же. И вновь метнул в меня.

Пришлось извернуться, чтобы не попасться под огонь.

От очередного удара по каменным стенам побежали паутинные трещинки.

Еще удар. Мимо. Вновь вся сила пришлась на стену за моей спиной. Трещины стали расти — все больше, больше, больше… Камень начал сыпаться мелкой крошкой.

Александр смотрел на это с какой-то меланхоличностью. А потом, когда камни начали падать, грозя завалить весь этаж и дом, вскинул руку. Кирпичи, повинуясь жесту, полетели в стороны.

Он хотел направить их на меня, но отвел слишком сильно и те пролетели над моей головой.

Я с удивлением глянул на этот трюк.

От Александра исходила магия, мощнейшая, страшная, и это, безусловно, было благодаря артефакту. Антониев крест был очень мощен. И его происхождение вызывал ряд вопросов. Чтобы создать нечто подобное понадобиться не одна сотня лет и тонны, тонны материала — экстрактов, сублимирующих порошков, субстрата. А еще понадобиться магия и мощнейший маг, которую всю свою силу вложит в крест.

Но всякому, даже самому мощному артефакту, нужна подзарядка. Иначе он может…

От очередного огненного удара меня спасла хорошая реакция.

Я сотворил щит — самый первый, что пришел в голову, — и отпрянул назад.

Щит разбило на мелкие искры.

Но не это сейчас было главное. Артефакт на время стал не таким мощным — понял я. Ему требуется хотя бы минутная подзарядка, а значит у меня есть время — очень мало времени, — чтобы контратаковать.

Активация атрибута — и стремительный бросок вперед.

Удар кулаком прямо в нос.

Хрустнуло. Александр вскрикнул, из перекошенного носа хлынула кровь.

Я схватил его за грудки и повалил на землю. Начал бить — методично, жестко, слыша, как шамкают его губы, нос, щеки.

Но Александр словно бы не обращал на это внимания. Он продолжал сжимать Антониев крест и трясти его, пытаясь выдать хоть одну молнию или огненный пучок.

У него это получилось.

Меня ослепило. И тут же я получил удар по лицу. Александр, брызгая кровью из разбитых губ, схватил меня и повалил на землю. А потом занес над головой Антониев крест, который вовсю полыхал адским пламенем.

Это был конец. Мой конец. И Александр уже практически был победителем в этой схватке.

— Сдохни! — процедил он.

Антониев крест издал шипение — и родил заклятие.

Я уже распрощался с жизнью, готовый ощутить как магическая тугая струя огня пронзить меня…

Как пришла помощь, откуда я не ждал.

Егор Вяземский — этот молчаливый паренек, мой брат, от которого за все свое существование здесь я услышал едва ли десяток слов, этот хмурым парнишка, которому ничего, кроме компьютерных игр не нужно было, — явился на помощь.

Он выскочил неожиданно, из дома, и бросился прямиком к нам. Скорее всего он видел все из окна своей комнаты и в последний момент решил вмешаться.

Он то и спас мне жизнь.

В руках у парня было что-то черное, продолговатое. Я не сразу рассмотрел в предмете мраморную статуэтку, стоящую в коридоре. Какой-то африканский губастый идол.

Именно им он и ударил Александра по голове.

Удар получился глухим, жутким, словно по тыкве врезали битой.

Тюк!

Александр вскрикнул и, зашатавшись, отскочил в сторону.

Потом, поняв, что это не какое-то магическое воздействие, исходящее от меня, а всего лишь его младший брат Егор, со злобным криком швырнул в него молнию.

Магический конструкт прожег в животе парня дыру, черную, страшную.

Егор умер еще до того, как упал на землю.

Но следом за ним отправился и сам Александр.

Я скастовал огненное заклятие, метнул его в руку брата, выбивая Антониев крест. И тут же — второй снаряд.

Огонь не пробил в груди Александра дыру — его действие было несколько иным. Магическое пламя проникло внутрь тела, словно вода в песок и начала свое жуткое действие там.

Александр не сразу понял что случилось. Дернулся, пытаясь стряхнуть с груди что-то, что жгло. Но не получилось. Пламя было внутри него.

Александр истошно закричал, начал метаться в стороны потом упал, пытаясь сбить огонь. Но огня не было.

Лишь только повалил из носа серый дым, пахнущий паленой плотью.

Смерть Александра была не быстрой, он долго кричал, барахтаясь на траве, потом наконец замолчал и уже просто дергался. Потом и вовсе затих.

Я подскочил к Егору, но спасать его было поздно.

Меня вдруг обуяла страшная слабость. Захотелось закрыть глаза и просто провалиться в сон, спасаясь от всего этого.

Я зашел в дом, уставший, вымотанный. Огонь на крыше погас и теперь повсюду был дым.

Все было окончено. У рода Вяземских опять потери — два брата умерли. И пусть один был сумасшедшим, едва не погубившим весь род, это тоже потеря. Нас осталось двое — Ольга и я.

— Ну вот и снова встретились! — раздался знакомый голос. — «Красные Казематы» в моем лице рады приветствовать тебя, Максим Петрович!

Ко мне навстречу шел Крот.

— Что вам… надо? — выдохнул я, ругая себя за то, что не прихватил с собой Антониев креста Александра — сейчас он был бы весьма кстати.