— Что-о⁈ — удивленно протянул братец.

Было видно, что он не привык, когда с ним так разговаривали и давали отпор. Но терпеть такого поведения по отношению к себе я не собирался.

— Да и проблемы с зубами часто обнаруживаются — их выбивают, — продолжил я.

— Да я тебя!..

Он рванул ко мне, вскинул руку, и я вдруг увидел, что пальцы его вспыхнули голубым пламенем. Ага, тоже имеет дар! Видимо, что-то из боевых кулачных боев.

Ну давай, рискни!

Я готов был отразить атаку, но в потасовку вмешалась женщина.

— Вы что тут устроили⁈ — голос ее был властным, привыкшим отдавать приказы.

Мы разом оглянулись.

Неизвестная вышла со второй лестницы. Женщина была крупной и двигалась словно баржа. Лицо ястребиное, нос крючком, глаза зоркие. Мать?

— Тетушка, он первый начал! — произнес братец, скорчив жалобную гримасу.

Сестра отца глянула на меня так, словно перед ней стоял не человек, а животное.

— Александр, что ты тут опять устроил?

— Я⁈ Да я…

— Не спорь! — рявкнула тетушка.

— Отправляйся к себе в комнату! Ты наказан!

Вот так номер! Не успел еще ничего сказать, как уже наказан. Семейка и в самом деле еще то змеиное логово.

Я с трудом сдержал себя, чтобы как следует не отвесить этой взбалмошной тетке. Однако нужно держать себя в руках. Какие в этой семье уклады и порядки я не знал, так что лучше пока не рисковать.

— В комнату — так в комнату, — пожал я плечами и кивнул служанке, чтобы та вела меня дальше.

— Еще поговорим! — красный от злости прошипел братец.

— Обращайся в любое время.

Понимая, что раунд остался за мной, братец решил напоследок хоть как-то реабилитироваться и выпалил:

— Насчет тебя я не переживаю. Через неделю у тебя будет экзамен в школе, который ты точно не сдашь. И тогда отправишься куда подальше! Посмотрим, как ты после этого запоешь!

«О чем это он?» — не понял я.

Братец показал мне язык и двинул прочь. Я незаметно достал камешек мрамора из кармана — отломанное ухо фигуры. И запулил его в стену. Поверхность снаряда была неровной, но я точно высчитал траекторию. Камешек ударился о преграду и отскочил братцу в глаз.

Дар мой вновь не подвел!

— Ай! — вскрикнул парень, схватившись за лицо.

— Что случилось? — раздраженно произнесла женщина.

— В глаз что-то попало! Это Александр кинул!

Женщина недоуменно повернула голову. Я пожал плечами. Произнес:

— Как бы я попал в него? Он ко мне спиной стоит. Да и расстояние вон какое.

Женщина это тоже понимала, поэтому лишь злобно бросила:

— Иди к себе в комнату!

Оставив стонущего от боли братца, мы поднялись наверх. Служанка указала на дверь.

— Что-нибудь еще нужно, мой господин?

— Нужно, — глядя на девушку, сказал я.

Лисенок кивнул, послушно зашел в комнату.

— Братец говорил про школу… — осторожно начал я, думая, как бы так выяснить у нее все подробности.

Но, к моему счастью, служанка сама все рассказала.

— Вы учитесь в аристократической школе. Через неделю ожидается проходной экзамен. Все, кто его сдаст, получат дипломы завершения обучения.

— А кто не сдаст?

— Не получит диплом.

— И из-за какой-то бумажки такая паника? — удивился я.

— Ваш покойный отец включил вас в наследство с одним условием — что вы получите диплом. Если же не получите, то вас лишат титула и родового тотема. А госпожа Велимира Ивановна, родная тетушка вашего отца, после его кончины, как старшая из рода, издала приказ о том, что все отпрыски рода, не имеющие тотема, изгоняются из него.

Я присвистнул. Да эта тетка явно берега попутала. Таким не хитрым способом хочет сократить круг наследников, чтобы основное богатство семьи захапать себе. Мне было бы на это наплевать, если бы не одна маленькая деталь — я сам теперь был частью этой семьи, а когда вновь стану самим собой вообще неизвестно. Если вообще стану. Так что невольно приходится вступать в борьбу.

А бороться было за что. И даже не богатство было самым желанным куском (хотя, и оно тоже, чего уж греха таить). Главное в этом — отстранение от семьи. Видел я таких примеров множество. Неугодных отпрысков, бастардов, слабых, недоношенных, словом, всех, кто недостоин был представлять семью, переводили в черные простолюдины. А это полная труба. Никаких прав, никаких свобод. Одним словом раб, которого может убить каждый.

— Что-нибудь еще, мой господин? — спросил Лисенок.

— Да, — после паузы ответил я. — Принеси мне пожалуйста фамильные фотографии и альбомы. Хочу пересмотреть на ночь глядя.

— Хорошо, мой господин.

Хочешь выиграть войну — как можно лучше узнай своего врага. Семья мне, конечно же, не враг, но вот некоторые ее члены, типа старшего братца и горячо любимой тети — похоже таковыми скоро станут. К тому же я не успел познакомиться со всеми остальными. Кто знает, как они меня встретят? Может быть, тетя и брат покажутся мне вполне себе милыми добряками по сравнению с другими? Аристократические семьи известны своими причудами и жесткими нравами.

Через некоторое время вернулся Лисенок с тремя большими альбомами.

— Тут основные архивы, — пояснила она, протягивая толстые фолианты. — Зеленый и красный альбомы — общесемейные, а черный — вашего покойного отца. Я достала его из его кабинета.

— Спасибо, — я взял увесистую ношу.

— Что-то еще, мой господин?

Не привык я когда ко мне обращаются «мой господин», тем более такие симпатичные девушки. В голову сразу же лезут всякие непристойности. Я пристально оглядел Лисенка. Природа не обделила ее. Под тесной блузкой виднелась пышная грудь, а крепкие бедра невольно приковывали взгляд. Отношения между маши и людьми запрещены, но обычно все плюют на это. Эта раса известна своим жарким характером. Особенно в постели.

— Тебе говорили, что ты очень красивая? — прямо спросил я.

Пушистый хвост служанки стал игриво покачиваться. Щеки заалели, а взгляд стеснительно опустился.

— Говорили. Вы.

— И буду говорить еще.

— Тогда я зайду чуть позже?

Вот так поворот!

— А почему не сейчас?

— Сейчас мне нужно еще сделать уборку в других комнатах.

— Хорошо, — кивнул я.

Вильнув хвостом, девушка ушла. Я глянул на фотографии, тяжело вздохнул. Потом плюхнулся на мягкую кровать и принялся рассматривать альбомы. Просмотрел в том порядке, в котором принесла их служанка — сначала зеленый, потом красный. Черный оставил напоследок. Но едва его раскрыл, как к моим ногам выпал конверт. Я поднял его, рассмотрел со всех сторон. Ни адреса, ни улицы. Лишь по центру было выведено аккуратным подчерком:

Александру Шпагину

Значит, мне.

Некоторое время я сомневался. Потом все же осторожно вскрыл конверт и прочитал первый абзац:

Александр, я пишу тебе это послание в тайне и если ты читаешь эти строки, то я скорее всего уже мертв.

Я ответ взгляд от письма и невольно присвистнул. Прочитанное поразило. Вот так поворот! Это было послание с того света.

Но это были еще «цветочки». Вторая строчка была куда как интересней. Она буквально кричала, заставляя меня покрыться холодным потом.

АЛЕКСАНДР, БУДЬ ОСТОРОЖЕН, ТЫ В ОПАСНОСТИ! В СМЕРТЕЛЬНОЙ ОПАСНОСТИ!

Вот так поворот. Я даже оторвался от чтения, чувствуя, что если прочитаю дальше, то жизнь моя измениться и будет уже совсем другой. Впрочем, она и так уже другая — я в чужом теле, в чужом доме, и повсюду незнакомые люди, — так чего я теряю?

АЛЕКСАНДР, БУДЬ ОСТОРОЖЕН, ТЫ В ОПАСНОСТИ! В СМЕРТЕЛЬНОЙ ОПАСНОСТИ!

Я пишу это в первых строчках заглавными буквами, чтобы привлечь твое рассеянное внимание, и ты понял единственное — это послание очень важно для тебя и нашего рода. И от тебя сейчас многое зависит. Прошу тебя — отнесись ко всему этому максимально серьёзно.