— Давай, только быстрей! — кивнул Стравинский.

Я вновь вернулся к конструкту, который делал, начал править допуски, ориентируясь на внешние факторы. Элементы, которые мне удалось извлечь из белых волков, были настроены на наш мир. Но этот мир — другой, соответственно и настройка должна быть чуть подкорректирована.

Так, печать расширить. Закрепить дополнительные узлы. Добавить…

— Александр! Поспеши! — произнес Стравинский, едва уворачивась от выпада монстра.

— Все! Можно!

По долине тут же прокатился звук выстрелов: сначала два, потом три и целая очередь. Монстр, похожий на огромную жабу, издал пронзительный крик и упал. Бородавчатое пузо было распорото автоматной очередью, из утроба начали вывалиться зловонные внутренности.

Я прислушался. Агония чудовища мне не была интересна, а вот проверить — не приметили ли нас нужно обязательно. Но вроде все был тихо, и едва тварь замолкла, как в долине вновь воцарился кладбищенский покой.

— Куда идем? — осведомился Стравинский.

Эх, если бы я знал!

— Пока не могу сказать, — честно признался я. — Нужно определять направления. Проведу небольшой риутал.

— Здесь есть сила, — устало произнес Стравинский, глядя по сторонам.

Я и сам чувствовал это. Сила, которая могла бы подпитывать Дар. Пульсирующая, бьющая потоком. Как же я соскучился по ней! Но пользоваться ей нельзя. О чем я тут же и сказал главе Клана Огненных Василисков.

— Но почему⁈ — впервые за все время дал волю эмоциям Стравинский.

— Хозяин этой силы может обнаружить нас по потокам.

Глава Клана, кажется, и сам это понимал. Но было тяжело смириться с этой мыслью. Вот она сила, бери, сколько хочешь. Но нельзя.

Поэтому пришлось довольствоваться теми скудными запасами, что у нас имелись. И для начала нужно было понять, где именно мы находимся, где основные сгустки силы и где может ощущаться сила из нашего мира, Создаваемая Кристаллом Отчизны. А для этого необходимо создать достаточно сложный конструкт.

Стравинский это понял и без слов, поэтому отдал команду солдатам:

— Укрепляемся на месте! Несем оборону на триста шестьдесят!

Бойцы тут же встали кругом, закрывая меня от возможных атак. Я же уселся на корточки и начал вычерчивать в пыли звезду, планируя начать с более грубых расчетов, а потом постепенно перейти к точности и воздушным формулам.

Но не продвинулся и на строчку формул, как вдруг ощутил изменения во внешней среде.

Сила начала вести себя иначе. Я почувствовал, что до того ровный ее поток вдруг сделался хаотичным, острые струи начали бить во все стороны, без всякого порядка, сплетаясь в узлы. Неприятно защипало лицо, будто мы вошли в грозовое облако.

— Александр, что происходит? — спросил Стравинский, ничего не понимая. — Это ты?

— Нет, не я, — покачал я головой и поднялся на ноги.

Нас засели? Нет, не должны, я все правильно подстроил. Хотя разве можно быть хоть в чем-то уверенным в чужом мире?

Воздушные возмущения тем временем продолжали нарастать, и вскоре в плотном сером облаке вдруг возник образ.

И я узнал его. Не смотря на несколько иное обличие и форму, но я узнал это существо.

Потому что уже видел ранее. Две иллюзии показывали мне его, но я не обратил внимания, хотя и в последний раз был на верном пути, выискивая о нем информацию в библиотеке.

— Кто это? — только и смог вымолвить Стравинский, глядя на огромного великана с волчьей головой.

— Буреслав… — только и смог вымолвить я.

— Я не знаю, кто такой этот Буреслав, но он мне уже не нравится! — произнес Стравинский, вскидывая автомат.

Я остановил его.

— Бесполезно стрелять, это всего лишь иллюзия, отблеск, возникший случайно из-за огромной мощи, которую он вокруг себя собрал. Такое бывает.

— Ты его знаешь?

Я глянул на огромное изображение псоглавца. Широкие плечи, обтянутые жгутами мышц, такое же крепкое тело. И жуткая собачья морда, вместо человеческой головы. Черная шерсть лоснилась, вздыбливая на загривке. Злобные глаза, горящие красным, глубоко посажены, вытянутая огромная пасть, усеяна мощными клыками.

Да, я знал его.

Буреслав, верный пес Первого Императора Российской Империи Ивана I. Но не простой пес, а разумный. В первом видении, которое пришло мне, он даже разговаривал с Императором. А теперь…

Не укладывало в голове.

Впрочем, если откинуть все эмоции, вспомнить увиденное и все подсказки, начать мыслить логически, то выстраивалась одна версия, вполне себе рабочая.

Первое мое видение, которое показал Охиндо, было про то, как Император Иван, тогда еще просто князь, создал Кристалл. И Буреслав был с ним. Именно он просил своего хозяина о чем-то. Я напряг память.

«Он просил Императора превратить его в человека!»

Но Император отказал. На то были причины — некий подступающий к границам города враг. Император хотел сосредоточить свои силы именно на этом, не распаляясь и не отвлекаясь на то, что можно было сделать потом. И это было абсолютно правильным решением. Но Буреслав думал иначе и не забыл этого отказа.

Я вновь посмотрел на псоглавца. Тело человека, но голова… Да, Буреслав пытался сделать обращение, но суть свою преодолеть не смог и потому вместо головы человека осталась собачья башка.

М-да, на уроках истории нам такое не рассказывали.

Но как он смог выжить? Как он смог просуществовать столько времени? Ведь Император Иван давно мертв. И после него целая армия Императоров тоже почила. А пес выжил. Сколько сотен лет? Аким образом?

Ответ пришел довольно скоро. Пес и не жил. Провалившись каким-то загадочным способом в ином мир, он существовал тут в виде сгустка энергии. Жалкое существование, сравнимое с маринованным огурцом. Сидел себе сотни лет в подвале свое мелкой душонки, пытался что-то делать, пока каким-то чудом не вышел на разум Калинина. И наобещал ему в три короба. А тот, дурак, поверил. И натворил дел.

Вот все и сложилось.

— Это из-за него пропала сила? — спросил Стравинский.

Я кивнул.

— Тогда давай просто убьем его?

— Нет, просто убить его уже не получится, — покачал я головой.

Бурислав успел насытиться мощью Кристалла вдоволь. И теперь справиться с ним будет чертовски сложно. Тут нужно действовать иначе, хитростью.

— Нужно понять, где он находится, — сказал я. — Пробраться незаметно и выкрасть то, что принадлежит нам.

Стравинский не знал про Кристалл, как и остальные — никто вообще не знал про Кристалл, кроме Императора и магистров, — но лишних вопросов задавать не стал. Нужно вернуть — вернем. Его исполнительность меня удивляла. Старик Гарх натаскал их очень хорошо.

Видение вскоре померкло, облако растаяло под напором порывистого ветра.

Мы некоторое время размышляли, куда следует идти, потом все же решили в сторону, где показалась иллюзия. Неровные потоки силы, идущие именно оттуда, как бы говорили, что решение верное.

Шли молча, сиюминутно оглядываясь. Мир был незнаком, и все здесь, хоть и на первый взгляд походило на знакомые вещи, при ближайшем рассмотрении становилось иным. Деревья внезапно оказывались живыми, их ветки провожали нас скрипом, камни переползали дорогу, а трава то и дело шевелилась и угрожающе шипела.

Однако постепенно мы привыкли и к этому необычному пейзажу. Я решил начать разговор, потому что слушать вой ветра, похожий на волчий не было уже никаких сил.

— Кстати, а кем раньше был Гарх? — спросил я, когда наш отряд вышел к ущелью. — Что-то раньше я его не видел и не замечал.

— Верно, — улыбнулся Стравинский. — Его никто не замечал. Потому что раньше его и не было.

— Как это?

Объяснение главы клана Огненных Василисков только добавило тумана.

— Он — накопитель общего опыта Клана.

И вновь мой вопросительный взгляд заставил улыбнуться Стравинского.

— В истории Клана было множество старейшин, которые не руководили им, но хранили мудрость — с помощью фамильного артефакта. В какой-то момент мы поняли, что артефакт — это наша сила, и наша слабость одновременно. Вся вековая мудрость Клана может в один момент исчезнуть — если артефакт разобьется или его украдут. И поэтому Гарх, наш нынешний старейшина, придумал то, что ты и видел. Он оцифровал всю мудрость клана и внедрил к себе в мозг, с помощью высоких технологий.