Остальные тоже уставились на меня.

— Глухой что ли?

Вожак опешил от удивления, никто еще с ним так не разговаривал.

— Ты кто такой? Смертник что ли?

Он подошел ко мне ближе, почти в плотную. Но я не отступил ни на миллиметр. Его я не боялся. Напротив, испытывал чувство омерзения, словно смотрел на кошачью отрыжку. Таких уродов я навидался. В стае они смелые, дерзкие, а вот когда один на один с ними выходишь, сразу превращаются в трусливых кроликов.

— Я тот, кто тебя не боится. Отстань от толстяка.

— А тебе что этот толстяк? Или он твоя подруга?

Громилы вновь загыгыкали.

— Юморить — не твое. Попробуй себя в чем-нибудь другом. Например, массажистом в мужскую баню, там тоже коллектив сплоченный нужен и крепкое плечо товарища важно — чтобы не поскользнуться на мокром полу, — я кивнул на гогочущих здоровяков, те сразу же замолчали, набычились.

— Ты слишком дерзкий, как я погляжу, — голос вожака зазвенел металлом, глаза налились кровью.

— В отличие от тебя. Особой дерзости идти толпой на одного слабака — так себе смелость. Даже демонстрация трусости.

Вокруг начали собираться зеваки.

— Сразиться хочешь? — зашипел вожак, схватив меня за грудки.

Остальные его дружки тоже меня окружили.

— Один на один — без проблем, — спокойно спросил я. — Или со своими телятами полезешь, по старой привычке?

— Да ты совсем без берегов! — прорычал вожак.

И все остальные сомкнулись вокруг меня.

Я уже был готов к драке, как вдруг тот самый толстяк, за которого я невольно заступился, выдохнул:

— Директор идет!

Вожак напрягся.

— Ладно, потом поговорим, — произнес он, глянув на меня.

— Всегда готов. И дружков своих бери, раз без них страшно ходить.

Это заставило вожака заскрипеть зубами. Он вновь схватил меня, прошипел:

— Завтра, после школы. Ты и я. Поединок. Посмотрим, чего ты стоишь. Или только болтать умеешь?

Мне стало смешно. Он что, правда вызывает меня на дуэль?

— Че ты лыбишься? Или зассал?

Ну и манеры! Такого придурка обязательно нужно проучить, иначе таким идиотом и останется на всю жизнь.

— Принимаю вызов, — ответил я. — А сейчас отстранись от меня, у тебя изо рта воняет членами твоих дружков.

Вожак замахнулся, готовый ударить, а я приготовился отразить его и контратаковать. Но мы оба не успели. К нам подошел рослый пожилой мужчина, одетый с иголочки, с военной выправкой. И сильный. Очень сильный. Сила его была не физической, но магической, мощные плотные эманации внутренней энергии улавливались без всякого дара.

— Что тут происходит? — строго спросил он и я сразу понял, что это директор школы.

Этот человек был явно из военных, чувствовалось по его голосу, который за много лет службы привык отдавать приказы.

— Ничего, — тут же произнес вожак.

— Ничего? Котовский, вы опять хулиганите?

— В мыслях не было!

Директор презрительно фыркнул, перевел взгляд на меня.

— А вы, Шпагин, что устроили?

И не дав мне ответить, отчеканил:

— Я не потерплю в своей школе такого разгильдяйства и хулиганства. Я отстраняю вас от занятий. Идите домой и расскажите своим родителям о своем недопустимом поведении. Завтра жду от них записки с подробным описанием того, какие меры по отношению к вам были приняты. И пусть не забудут магические родовые печати поставить, иначе до уроков я вас не допущу!

Такое наказание не испугало ни меня, ни Котовского и мы с облегчением разошлись.

— Еще увидимся! — в спину бросил мне вожак.

Я не потрудился ему ответить.

Возвращаться домой пришлось бы пешком — водитель Юра уехал по делам со старшим братом. Но видеть раньше времени Велимиру Ивановну не было никакого желания, и я вдруг подумал — а не найти ли мне сейчас Гезе? Время до трех есть. Идея показалась хорошей.

Гезе обитал в северных районах города. Постоянного жилища у него не было, но имелось одно место, где найти его точно можно было в любое время, если не было никакой работенки.

Бар «Красный бык» был злачным местом и ходить туда осмеливался не каждый. Располагался он в нищенских кварталах и контингент там был соответствующий. Воры, преступники, убийцы, мелкие шулера — одним слово сброд всех мастей. Когда-то там можно было найти и меня, когда я еще был в младшей лиге. Правда в это время едва ли там было опасней, чем в школе. Основные сливки стягиваются ближе к вечеру.

Я поймал попутку, доехал до нужной улицы, расплатился мелочью, которую успел подрезать из кармана Котовского, когда конфликтовал с ним. Остановился напротив бара. Сразу заглядывать в него не стал. Сначала нужно убедиться, что там нет посторонних. Или врагов. Старая привычка.

Несколько минут наблюдения подтвердили — чисто. Я двинул в бар.

Внутри было темно, тихо. Громко будет вечером. Причем не от музыки.

«Гезе, где же ты? Где ты, старый плут, маскирующийся под слепого музыканта?»

Знакомого нигде видно не было. Еще не пришел? Или решил прошвырнуться по рынку, подрубить немного денег по старой памяти не ради пропитания, но чтобы не забылся навык?

Я сел в дальний темный угол, заказал себе воды и принялся ждать. Гезе придет, обязательно придет, сердцем чую. За последнюю работенку я ему заплатил щедро, а значит он будет прожигать деньги здесь. Ну где же ты? Давай, иди сюда.

Фигуристая официантка принесла воды.

— Спасибо, Роза! — ответил я и прикусил язык.

— Откуда ты меня знаешь, паренек? — насторожено спросила она. — Тебя я вот вижу впервые.

— У вас на груди табличка с именем, — поспешно ответил я.

Роза пристально посмотрела на меня. Протянула:

— Верно. Послушай, парень, моего совета. Это не самое это лучшее место для таких, как ты.

— Это для каких таких? — не понял я.

— Для интеллигентов и аристократов.

Я хотел возмутиться. Сказать, что это же я. И вновь прикусил губу, на этот раз вовремя. Все верно. Роза видит во мне не Кричевского, который когда-то даже клеился к ней и пьяным пару раз дарил цветы. Сейчас она видит перед собой ухоженного мальчика в дорогой школьной одежде, явно из другого общества.

— Хорошо, — кивнул я. — Я скоро ухожу.

— Чертовски правильно, паренек, с твоей стороны, — согласилась Роза и вернулась за стойку.

Я вновь принялся таращиться на дверь, ожидая, когда зайдет Гезе.

Его все не было.

Но вместо него в бар зашли двое, и я удивленно вытаращил глаза. Двоих посетителей я знал, причем одного из прошлой жизни, а второго — из нынешней. И оба мне не нравились.

Первого, того, что был из прошлой жизни, звали Бритва. Говорящее прозвище не врало — этот сутулый хмурый мужик мастерски управлялся с бритвой, превратив это умение в свой основной доход. Но работал он не цирюльником и людей не брил. Он их убивал. Профессиональный убийца, хладнокровный, жестокий. Порой жертвы даже не понимали, что происходит — лезвие лишало их жизни безболезненно и быстро. Чик! — и на тот свет.

А второй знакомый, из нынешней жизни, был моим старшим братом Борисом Шпагиным…

И судя по непринужденной беседе с шутками и смехом эти двое очень хорошо друг друга знали.

Вот так номер! Интересно, что они обсуждают? Уж явно не премьеру балета.

Водитель Юра говорил, что Борис заказал машину на двенадцать часов для каких-то своих дел. Видимо вот эти дела сейчас и решает. А какие дела можно решать с профессиональным убийцей? Уж явно не хозяйственные и не любовные. Парень решил кого-то заказать, я был в этом уверен. И хищная улыбка Бритвы подсказывала — ему подкинули работенку с щедрым вознаграждением.

Осталось только выяснить кого решили завалить. Кого-то по службе? Или из семьи? Велимиру Ивановну? Или меня? Все версии имели под собой основание — мы были наследниками рода. А намеки на то, чтобы избавиться от меня уже были — Борис говорил про школу и предстоящие экзамены, которые если я не сдам, то пойду по миру.