— Александр, — голос юноши был как лёд. — Сколько лет, братец?

— Борис? Это ты? Но… как?

Впрочем, ответ пришел довольно скоро. Я увидел на голове парня гусеницу и все понял. Этот же самый червяк был и у Авдеева. Только вот я раздавил это насекомое, а оно вновь ожило!

«Сжечь, — злобно подумал я. — Нужно было сжечь эту зеленую гадость, которая впилась в череп братца и теперь управляет сейчас его телом».

Я подумал о том, что мог бы с легкостью прострелить ему голову, но был уверен, что на нем сейчас накинута защита — никакая пуля не возьмет. Да и рисковать не стоило. Если он вышел ко мне, то убивать не собирается. По крайней мере пока. Хочет что-то сказать. Ладно, послушаем.

— Много вопросов, мало времени, — Борис, презрительно усмехнулся. — Я предлагаю тебе выбор, братец. Выслушай его не сердцем, но холодным разумом. И ты поймешь, что я предлагаю тебе очень хороший выбор. Сдавайся. Я убью тебя, тут без вариантов. Быстро и безболезненно. Но я пощажу твоих друзей. Все они останутся в живых. Либо, — улыбка на лице Бориса стала еще шире, — я убью всех — и тебя, и твоих друзей, и даже тех, кто просто с тобой общался, не помогая. Они все умрут в жутких муках. И твоя смерть тоже будет не быстрой.

Он поднял скипетр. Кристалл на его верхушке вспыхнул, и в Куполе появилась трещина, тонкая, но быстро растущая.

— Делай выбор сейчас, — голос Бориса был спокоен, но в нем звучала сталь. — У тебя не осталось времени на размышления.

Пот заливал глаза, каждый вдох обжигал лёгкие. Сердце колотилось в груди, отбивая бешеный ритм. Вокруг царил хаос — крики инсекторов, звон крыльев, треск рушащегося Купола.

Я видел их, своих людей, измождённых, израненных, но всё ещё сражающихся с отчаянной храбростью. Они верили в меня, верили в нашу победу. Но разве можно победить, когда враг в десятки раз сильнее? Разве можно назвать победой то, что унесёт жизни всех, кто мне дорог?

Сдаться… Это слово жгло язык, как яд. Сдаться — значит обречь их на верную смерть, отдать на растерзание инсекторам. Но разве не это же ждёт их, если мы продолжим бессмысленный бой? Разве моя гордость, моё упрямство стоят их жизней?

Выбор… Он стоял перед мной, как пропасть, готовая поглотить меня целиком. Сдаться и умереть — или сражаться и обречь на смерть тех, кто доверил мне свои жизни. Какой выбор правильный? Какой выбор — меньшее зло? Ответа не было. Была только боль, тяжелая, леденящая душу, боль безысходности.

Нет, такой выбор я не согласен делать.

Я сам дам право выбора Борису! Причем выбирать ему придется совсем из другого!

— Гладко ты все рассказал, — сказал я, выходя вперед. — Красиво и интересно. Выбор, конечно, так себе, но спасибо за то, что он хотя бы есть. Только можешь засунут его себе куда подальше!

Глаза Бориса округлились от удивления. Не только у него.

— А теперь слушай меня. Настала пора предлагает мне для тебя свой выбор. И он будет таким.

Я сделал паузу, чтобы дать Борису прийти в себя после таких слов.

— Я знаю для чего ты сюда на самом деле пришел. Искариот. Это он тебе нужен.

Заветное имя заставило Бориса вздрогнуть, невольно выдавая то, что я попал в самую точку.

— Искариот сейчас заперт в одном из миров. Попасть туда могу только я. Убьешь меня — уничтожишь ключ и навсегда потеряешь своего хозяина.

Борис невольно сморщился.

— И выбор мой прост. Мы можем продолжить битву — поверь, у меня еще достаточно сил, чтобы отбиваться. Купол — это лишь часть того, что я могу. И еще не известно кто выйдет из этой битвы победителем.

Я вновь сделал паузу.

— А можем договориться. Ведь всегда можно договориться?

— О чем? — не сдержался Борис.

Ага, значит клюнул! А это уже хорошо.

— Я отдам тебе Искариот. А ты отпустишь нас.

Повисла пауза. Я видел, как мои спутники удивленно глядят на меня, особенно Славия. Правда в ее взгляде, помимо удивления, было еще и негодование. Отдать Искариота⁈ Того, кто уничтожил их мир⁈ Отдать⁈ Что, серьезно⁈

Я ничего не говорил и молился лишь о том, чтобы и остальные молчали — сейчас нужно подсечь рыбу.

Борис тоже молчал. Он мучился непростым выбором. Гусеница на его голове ерзала, пытаясь принять решение. Соблазн был и в самом деле большим. Искариот… Ведь именно из-за него они все здесь. А я предлагал им это.

— Хорошо, — наконец ответил Борис. — Такой выбор меня устроит. Я согласен.

Я понимал, что наши договоренности будут действовать ровно до того момента, когда я передам Искариота гусенице. Потом меня тут же убьют. Но я не собирался этого делать. Нужна приманка. На которую сейчас враг и клюнул. Однако нужно отыгрывать роль до конца, чтобы не возникло сомнения.

— И за это ты оставишь меня и моих друзей в покое?

— Да.

— Обещай.

— Даю слово инсектора! — торжественно произнес Борис, а я с трудом сдержал гримасу отвращения — слово инсектора ничего для меня не значит.

— Дай мне время принести тебе обещанное. Три дня для того, чтобы…

— Сутки, — перебил меня Борис. — И ни часом больше. Ровно через сутки, если ты не выполнишь своего слова, я продолжу атаку. И тогда пеняй на себя.

Он вскинул над головой скипетр и Купол в тот же миг лопнул словно тонкое стекло и мелкими осколками посыпался к нашим ногам. Демонстрация силы произвела на меня впечатление.

— Ты что, сошел с ума⁈

Славия была вне себя от гнева. Она ворвалась в дом вихрем, глаза её метали молнии, голос дрожал от гнева.

— Ты отдаешь Искариота⁈ — взревела она. — Отдашь ему Искариота⁈ Этого демона во плоти⁈ Как ты можешь⁈

— Уймись, Славия.

— Нет, я только начинаю! Ты с ума сошёл! Ты обещал мне, что… что… слова застряли в горле, Славия едва не рыдала от бессилия и ярости.

— Я не собираюсь отдавать Искариота этой гусенице, — ответил я, когда девушка немного успокоилась и обрела способность вновь слушать. — Мы обманем Бориса.

— Обманем? — Славия осеклась, надежда затеплилась в ее глазах. — Как?

Я поднялся, подошел к Славии и, пристально глядя ей в глаза, произнес:

— Как Кузякина.

— Кого? — удивленно переспросила Славия. — Какого Кузякина?

— У него была часть земельного участка, который я хотел заполучить. Кузякин очень сильно любил виски, коллекционировал его. Я купил одну бутылку, которую он сильно хотел заполучить в свою коллекцию. И использовал ее как приманку. Понимаешь?

Славия не ответила.

— Искариот — это виски. Которым я лишь поманю Бориса, но ничего ему не дам. У нас есть время — сутки, — за которое мы должны уничтожить всех наших врагов.

— Безумный план! — выдохнула Славия.

Я кивнул. Добавил:

— Настало время исполнить слово, которое я тебе дал. Славия, мы отправляемся в твой мир, чтобы наконец достать Искариота.

— Я иду с тобой, — тут же воскликнула Славия. — Ты же ведь это понимаешь? И спорить со мной тоже не нужно — бесполезно.

— Я и не собирался, — улыбнулся я.

— И я иду с вами, — тут же подключилась Агнета.

— Это опасно… — начал я, но девушка была неумолима.

— Я иду с вами!

— Я тоже, — добавила Дарья.

— И я, — подытожил Айрон.

Что ж, я не сомневался, что одному мне получится уйти. Впрочем, это даже и к лучшему. Потому что у меня есть только сутки на то, чтобы поймать демона хаоса, который в тысячу раз меня сильней. И он чертовски зол на то, что я запер его в другом мире.

Уже подходя к башне, Славия незаметно отвела меня в сторону и тихо сказала:

— Александр, ты должен понимать, что Искариот все это время не просто так нас там ждал. Он готовился. И он очень зол.

— Я это понимаю, — кивнул я.

Славия кивнула. Было видно, что этого момента она ждала очень долго — она и появилась то в этом мире только для того, чтобы призвать меня на помощь и защитить свой мир. И вот заветный час настал.