— Подойди.

Я подошел. Девушка обняла меня, глянула прямо в глаза. И поцеловала. В ту же секунду я почувствовал, как в меня словно вливают мощным потоком силу. Она была обжигающей, заставляя напрячься все мышцы.

Это продолжало не долго, но хватило, чтобы ощутить себя гораздо лучше. Только вот для Лариель это было напротив, травмирующим опытом. Она поделилась своей силой, поэтому сейчас и едва стояла.

— Ты как? — спросил я, помогая девушке не упасть.

— Нормально. Сейчас будет лучше.

Мы оделись и некоторое время сидели молча, слушая жуткие крики на улице. Потом, когда вой и жадная грызня тварей начала стихать, моя спутница сказала:

— Совсем скоро они улетят. Нам нужно готовиться к переходу.

— Сколько идти до старика Аргуса?

— Не так долго, но нам все равно нужно ускориться — времени будет очень мало. Идите все время за мной и не на что не отвлекайтесь.

Дождавшись, когда снаружи воцарится могильная тишина, мы распахнули двери и тут же бросились вперед.

Бежали быстро, сильно по сторонам не оглядываясь. В таком темпе нужно следить за тем, что твориться под ногами, а не глазеть на деревья. Прошлогодний валежник, корни деревьев, камни и вздыбленные мхи не давали бежать слишком быстро.

Хоть девушка и поделилась своей силой со мной, я понимал, что долго нам в таком темпе не продержаться.

Сердце колотилось в груди, словно птица в клетке, рвущаяся на волю. Каждый вздох вырывался с хрипом, а ноги, будто налитые свинцом, с трудом переставлялись. Листья шуршали под ногами, создавая тревожный фон для бега.

Гнетущая тишина давила на мозг. Если раньше опасность была понятной — вот они твари, летают и хотят укусить, — то теперь неизвестность лишь усиливала тревогу. Кого ждать? Какой опасности? И насколько она большая? Что за ночные охотники, про которых говорила Лариель?

— Еще немного, — прошептала девушка, оборачиваясь. — Мы уже почти на месте.

Хотелось мне верить, что мы и в самом деле почти на месте. Но этот лес… он словно был нескончаемым. Деревья, похожие одно на другое, смешались в одну кашу, давящую на мозг. Этот лес был явно не простым, здесь ощущались рваные потоки силы и магии, но не просто, древней, видимо покоящейся здесь еще с самого образования этого леса. Интересно, можно ли взять эту силу?

Я задался этим вопросом и невольно начал создавать что-то вроде веретена, на которое тонкой нитью принялся накручивать эту лесную силу. кто знает, может сгодиться для чего-то.

Солнце, которое еще совсем недавно пробивалось сквозь кроны деревьев, словно играя в прятки, неумолимо клонилось к закату. Его лучи, ослабевшие, не могли уже пробить густую листву, и лес погружался в сумерки. Нам оставалось совсем мало времени до прихода загадочных ночных охотников.

С каждым мгновением тени начинали сгущаться. Они словно стали живыми существами, ползущими по стволам деревьев, обволакивающими корни, и заполняющими пространство между ветвями.

В воздухе повис тяжелый запах сырости и гниющих листьев, и вместе с ним пришло ощущение опасности. Ветер пронесся сквозь листву, шелестя ею так громко, будто тысячи голосов шептали одно и то же страшное слово.

Наши шаги звучали все тише на фоне этой угнетающей тишины. Сердце билось в груди с усилием, отбивая ритм близящейся беды. Каждое дерево казалось грозным стражем, каждый куст — тайным укрытием для неизвестной угрозы. Мы словно ни были окружены невидимыми глазами, которые следили за каждым нашим движением, готовясь броситься в атаку в любой момент.

В глубине леса прозвучал странный звук, словно сухой листок треснул под ногой невидимого существа.

Тревожный шепот листвы сменился резким треском, словно кто-то ломал ветки, пробираясь сквозь чащу. Звук приближался, и в нем чувствовалась не просто злость, а холодная преднамеренность, которая пробирала до костей.

Это были не ночные охотники. Сначала это понял я, потом и Лариель.

— Гончие… — прошептала девушка, её голос дрожал, но она не сдавалась. — Они вернулись!

Верно. Они каким-то образом смогли разгадать нашу обманку, вновь вышли на правильный след и догоняли нас.

Цокот копыт стал ясно слышен, словно несколько тяжелых карет мчались по лесу, не задевая деревьев, не останавливаясь ни перед чем. Твою мать!

Мы остановились, опираясь спинами на могучий дуб, пытаясь понять откуда идут звуки, чтобы выбрать правильное направление для бегства и не выйти прямиком в руки противника. Но цокот словно раздавался со всех сторон.

Пришлось использовать магию, чтобы отсечь иллюзии и определить единственное верное направление.

— Туда! — воскликнула Лариель и мы рванули в сторону болотистой низины, где можно было укрыться.

Всадники возникли сразу. Они вынырнули из мрака леса, окружили дуб, где мы стояли еще секунду назад. Черные кони фырчали, зыркая красными глазами во все стороны, словно тоже определяя, куда мы запропастились.

Быстрый осмотр — и преследователи быстро определили куда мы ушли. Мы бежали со всех ног, но шансов у нас не оставалось. Всадники настигли нас у самого болота, окружили, не давая уйти. Я выхватил пистолет, но Лариель остановила меня.

— Это не поможет, — совсем тихо произнесла она.

— Но…

— Только сделаешь хуже.

Что же мы, просто так им сдадимся⁈

Из общей своры вперед к нам вышел главарь. Всадник был словно воплощение самого мрака. Его фигура была нечеткой, расплывчатой, словно тень, брошенная на закатном солнце. Он сидел на коне, который тоже казался выкованным из темноты, только его глаза горели красным пламенем.

Всадник был лишен лица, только черная дыра на месте глаз светилась нечеловеческим огнем. От него исходил холод, пронизывающий до костей, и запах гниющих листьев, смешанный с горьковатым ароматом чего-то ядовитого.

Он был безмолвным, но в фигуре чувствовалась непоколебимая сила и угроза. Он не был человеком, а нечто иным, порождением тьмы, и в его безмолвной ярости читалось стремление уничтожить все живое на своем пути.

Гончий разглядывал меня с любопытством, видимо пытаясь понять, кто я такой.

— Отдайте ее, — прозвучал шепот, не человеческий, а пронизывающий до костей голос, который казался пропитан мраком. — Мы пришли за нею.

Главарь кивнул на Лариель.

Это конечно же была не просьба. Всадник мог без труда забрать девушку и без лишних слов. Но он давал мне шанс уйти, не вмешиваясь в их дела.

Но нет, позорно бежать я не собираюсь.

— Нет, — с вызовом ответил я, глядя на всадника. — Ее ты не получишь!

Он задумчиво посмотрел на меня, словно пытаясь понять, откуда я взялся такой наглый.

— Глупец… — задумчиво произнес всадник, взмахнул рукой, облаченной в черную перчатку.

В следующую секунду нас окутала черная волна магии. Она была удушливой и едкой, проникающей под кожу. Первой закричала Лариель, потом и я не смог сдержать крика. Короткое заклятие блока не помогло — оно рассыпалось об этот невидимый конструкт. Напасть на всадника тоже не получилось — все тело сковало.

Потом и вовсе перед глазами начали плясать кровавые всполохи.

— У тебя был шанс уйти, — пробасил всадник. В его голосе чувствовалась насмешка. — Но ты им не воспользовался. За что и поплатишься. Ты будешь сожалеть, что не ушел.

Сквозь красное марево я почувствовал, как крепкие руки поднимают меня, словно мешок и закидывают на седло. Потом точный удар обухом меха по темечку — и темнота…

Голова гудела, словно в нее колотили молотом. Я открыл глаза, ослепленный ярким солнцем, и попытался подняться, но тяжесть не позволяла сдвинуться. Тогда я увидел их — двоих мускулистых мужчин в темных плащах, они снимали меня с коня, который беспокойно брыкался и ржал. Гончие. Все те же головы без лиц. Но эти ребята были точно не из той пятерки, которая охотилась на нас.

Где я? Голова кружилась, а горло пересохло.

Меня стянули вниз, поставили на ноги. Я осмотрелся. Нас с Лариель привезли в какую-то деревню. Весьма странную деревню. Дома были выстроены из черного камня, а крыши покрыты острыми шипами. Вместо окон в стенах были узкие щели. Повсюду висели странные деревянные механизмы, состоящие из вращающихся шестеренок и рычагов. Воздух был пропитан странным запахом машинного масла и гниющей плоти.