Я пригляделся к подчерку, к чернилам, к наклону букв. Мне хотелось найти хоть что-то, что могло бы мне приоткрыть тайну этого письма. Внимательней присмотрел к бумаге, наклоняя ее на свету.

И вдруг понял, что одна ниточка, за которую можно зацепиться, у меня все же есть. И как сразу этого не заметил⁈

Отец писал письмо за раз, все три листа. Написал первый лист (который, сейчас у меня был на руках), потом подложил его под другие листы. Начал второй, который тоже подложил под низ — для мягкости письма. Соответственно, когда он писал третий лист, то первый был прямо под ним.

— Буквы! — выдохнул я, видя едва заметные продавленные линии.

Мне повезло, листы лежали не ровно, сдвинувшись немного. И потому отпечатки предложений третьего листа шли между строчками.

Трясущимися руками я схватил со стола карандаш и принялся очень аккуратно закрашивать бумагу. Раньше, когда я был ребенком, была у меня такая забава. Берешь монету, кладешь ее под лист и закрашивает карандашом. Получается черный оттиск с рельефом того, что лежало под бумагой.

Тут эффект похожий. Если закрасить карандашом бумагу, то проявиться в форме негатива то, что продавилось ручкой.

Я закончил работу и взглянул на письмо. Текст просматривался и читался довольно легко. Написано было немного — это и в самом деле был завершающий лист. Но и пары абзацев хватило, чтобы потерять сон.

…и в этом суть башни. По бумагам она принадлежит нам, но на самом деле лишь только позволяет находиться с ней рядом. Башня разумна. Знай об этом, когда будешь каждый раз смотреть на нее. И ни в коем случае — слышишь меня? — ни в коем случае не заходи внутрь и тем более не спускайся в подземелья! Это очень опасно. Да, там спрятаны огромные богатства, просто неимоверные (особенно, на пятом уровне). И кто-то хочет ими завладеть. Только богатства эти лежат в самом центре капкана. Протянешь руку — и останешься без конечности .

А теперь самое важное. Я тебе рассказывал когда-то, что наш род давно защищал свою честь. Помнишь, я надеюсь, и про Искариота. Наш род отбил его вторжение, огромной ценой откинул его на иные планы бытия. Но чует мое сердце, что ничего еще не закончено. Искариот был побежден, но не убит.

Думаю, когда-нибудь все же настанет час — я молю, чтобы это случилось как можно позже, — но он придет. Искариот придет вновь. И тогда нужно будет вновь встать на защиту рода. Потому что выбора иногда нет. Точнее он есть, простой и оттого еще более жуткий от этого: либо мы победим Искариот. Либо умрем. И смерть наша будет незавидной.

Береги себя. И готовься к испытаниям.

С любовью, твой отец, К. Л. Шпагин

Я перечитывал это послание вновь и вновь. Теперь понятно, почему Амадей и Борис искали этот лист. В нем очень много важного. В том числе информация о неких сокровищах, которые есть в подземельях башни (интересно, что за пятый уровень?). Я не сомневался, что под сокровищами отец подразумевал руду и артефакты. А опасность — тех тварей, что живут под землей.

Не менее интересна информация про Искариота. Признаться, едва я прочитал это имя, как все мое внимание было поглощено только этим абзацем. Особенно привлекла фраза «наш род отбил его вторжение, огромной ценой откинул его на иные планы бытия». Над этим стоит поразмыслить более глубоко. А пока есть одна задумка.

Отец пишет, что род Шпагиных защищал себя в войне с Искариотом, а значит кто-то может быть в курсе этого и рассказать мне об этом более подробно. Например, Дарья.

Ругая себя, за то, что не спросил об этом раньше (ведь в первом листе письма также упоминается Искариот, только вскользь), я вышел из своей комнаты и направился к Дарье.

Постучал. Но вместо ответа — лишь тишина.Сестра уснула?

Я постучался вновь. И вновь мне не ответили. Тогда я распахнул дверь и с удивлением обнаружил, что в комнате никого нет.

— Дарья? — позвал я, пристально оглядывая мебель.

Может, спряталась под кровать? Но там никого не было. Да и зачем ей прятаться?

Ответ куда запропастилась сестра нашелся довольно быстро. Подул сквозняк и дальнее окно тут же распахнулось. Оно было не закрыто. Я подошел ближе и обнаружил на подоконнике четкий след от кроссовки.

Дарья сбежала из дома.

Я выглянул из окна, пытаясь понять куда она могла скрыться. И с ужасом обнаружил, что цепочка следов вела прямиком в башню.

И за каким хреном она туда поперлась⁈

Я выругался.

Оставить в беде девушку я не мог. В памяти еще были свежи воспоминания о том монстре, которого я встретил. Да, мне удалось его прогнать, но где гарантия того, что чудовище не вернется? Тем более, что Дарья едва ли сможет дать ему отпор. Она — легкая добыча.

Выругавшись еще сильней, я выскочил на улицу через то же окно.

Следуя уже привычным маршрутом, я добрался до башни. Остановился. Следов тут было мало, девушка явно не сомневалась и не топталась на месте, когда шла сюда, сразу шмыгнула внутрь. Двери башни был распахнуты, замок валялся рядом. Я усмехнулся — не только я один знаю о том, что попасть в строение можно проще простого.

Было уже поздно, но полная луна, светившая над головой, прекрасно все освещала.

— Дарья! — позвал я сестру. — Выходи. Тут небезопасно. Какого лешего тебя сюда потянуло?

Но она не ответила.

Понимая, что этого не избежать, я вошел внутрь. С момента моего последнего визита тут ничего не изменилось, все тот же мусор и тряпье. И дыра метрах в двадцати, в которую я провалился. Дарьи нигде видно не было, что наводило на не самые приятные мысли.

Я вновь окликнул девушку:

— Дарья! Не время сейчас в прятки играть! Тут опасно!

И прислушался, пытаясь понять, куда сестра скрылась. Сейчас важен любо шорох. Я ожидал, что голос она подаст снизу, из дыры, в которую провалился и сам. Но четкий звук вздоха послышался внезапно откуда-то сверху.

Я поднял голову.

И увидел винтовую лестницу, ведущую на самый верх башни. Туда шмыгнула? Насколько я помню, на самом верху башни есть наблюдательная площадка с бойницами. Весьма небезопасное место. Тем более ночью и для хрупкой расстроенной девушки. Один неловкий шаг — и полетишь вниз. Значит придется подниматься.

Лестница оказалось крутой и чертовски скользкой. Вся она была покрыта какой-то слизью и влажным мхом. А еще жутко скрипела при каждом моем шаге, и я ощущал, как истираются ржавые крепежи, готовые в любой момент лопнуть и обрушить всю ветхую конструкцию.

Я поднялся на один этаж выше, прислушался. Дарьи слышно не было. Вместо этого ощущался какой-то странный монотонный звук, словно я находился сейчас не в башне, а в трансформаторной подстанции. Помимо этого, ощущалось легкое покалывание и пощипывание на лице. Что это? Какой-то электрический кабель рядом проходит? Или вышка сотовой связи где-то поблизости расположена? Даже волосы на голове шевелятся.

— Дарья, спускайся!

Мне никто не ответил. Вместо этого вновь раздался стон, но уже более явный. Дарья была где-то поблизости.

Я сделал еще шаг. Потом рванул вперед. И едва пробежал с десяток ступеней, как почувствовал, что монотонный шум стал значительно громче, практически нестерпимый. Да что же за чертовщина тут твориться⁈ Что за…

Еще одни шаг — и невидимая невообразимая по мощи сила обрушилась на меня. Она швырнула меня в сторону, смахнув словно пешку с шахматной доски.

Я кубарем полетел вниз по лестнице, успев только обхватить голову, чтобы не разбить ее. И полетел до самого низа, выкатившись на улицу колобком.

Перед глазами все плыло, но не от боли. Я чувствовал, что на меня оказала воздействие магическая сила. Но создана она была не человеком. Не ловушка, не конструкт. Я вновь вдруг ощутил что-то похожее, что испытал, когда умер и переселился в нынешнее тело. Этот странный поток, который нес меня, начинался тут. Он был мощный и древний. Тут тоже ощущалось что-то древнее, могущественное, невероятное и неописуемое.