В ее глазах дрожала слеза.

Она готова была встретить на пороге кого угодно — почтальона, бандитов, да хоть самого Императора. Но меня…

Она уже смирилась с новостью о том, что я навсегда сгинул за Барьером — Александр умел быть убедительным. Но тут вдруг, через три месяца, в час когда точно никого не ждешь.

Девушка бросилась ко мне, обняла.

— Максим…

— Ну успокойся, все в порядке.

— Я думала ты…

— Нет, я живой, — все эти вопросы уже были мне знакомы — от Ольги и Нианзу, — и потому я отвечал наперед.

— Господ, как же я переживала!

Я принял объятия девушки, ощутил вдруг, что тоже соскучился.

Горячее после душа тело под одним только халатиком заставило мои мысли отвлечься на совсем другое, нежели проблемы в доме.

— Проходи! Что же это мы на пороге стоим? — очнулась Анфиса. — Я душ принимала, не ждала гостей! Совсем растерялась.

Я вошел внутрь. Квартира была тесной, скромное убранство сильно контрастировало с тем, что было, когда Анфиса жила в доме Вяземских.

Но порядок был идеальный. Ни пылинки, ни единой соринки, все там, где и должно быть. Казалось, здесь и не жили даже.

Заметив мой удивленный взгляд, Анфиса засмущалась.

— Квартирка скромная, но даже этого позволить себе не могу — Ольга, спасибо ей, помогла с жильем, — начала она оправдываться.

Я помнил слова Ольги, которая рассказывала, что Анфису отец вычеркнул из своего завещания еще в самом начале их отношений. Но я не думал что все так плачевно.

— Анфиса, ты извини, но мы тебя потесним немного, — сказала Ольга, устало садясь на край кровати. — Поживем пару деньков. Обстоятельства так сложились.

— Александр? — поняла девушка.

Сестра кивнула.

— Конечно живите, я только рада буду, — девушка бросила на меня быстрый взгляд. — Вместе веселее. И не так страшно.

Анфиса глянула на Ольгу, всполошилась.

— Ты что-то бледная. С тобой все в порядке?

— Все в порядке, — кивнула сестра, — если не считать того, что во мне сейчас сидит пуля.

Глаза Анфисы округлились.

— Ты сейчас не шутишь?

— Не до шуток, — хмуро сказала сестра. — Братец совсем с катушек съехал. Стреляет в родных, которые против него идут.

— Это же… полицию надо вызывать!

— Нет, полиция тут не поможет, — покачала головой Ольга. — После их вмешательства может получиться так, что это я сама стреляла в брата, да случайно задела себя.

— Ей врач нужен, — сказал я. — Стаханова нам поможет. Я позвоню ей сейчас. Анфиса, если ты не против, то позову сюда — ехать к ней в больницу не лучший вариант, учитывая состояние Ольги.

— Конечно я не против! Давайте скорее звонить ей!

Разговор со Стахановой был короткий. Она словно и не знала, что я отсутствовал три месяца.

«Скоро буду», — скупо ответила она, выслушав ситуацию и положила трубку.

Мы начали напряженно ждать.

Анфиса крутилась возле меня, то ненароком задевая рукой, то гладя по плечу. По всему было заметно, что она рада меня видеть.

Ольга совсем выбилась из сил и задремала. Я наложил на нее заклятие обезболивающего. Сделать что-то еще не мог — боялся, что только усугублю ситуацию.

Стаханова не обманула — приехала скоро.

Глянув на меня, кивнула:

— Рада тебя вновь видеть.

Потом спросила:

— Где раненная?

Мы указали на кровать.

— Мне нужна горячая вода. И света побольше, — тут же произнесла Стаханова, проходя к кровати.

Анфиса засуетилась с чайником, я — со светом.

Стаханова тем временем осмотрела Ольгу, начала раскладывать инструменты из сумочки — небольшие артефакты, бинты, вату, тонкие щипцы, специальные хирургические нити.

— Что тут происходит? — открыла глаза сестра.

Увидев Стаханову, она испугалась.

Вид у нее был не важный. Лицо стало совсем белым, под глазами появились серые круги.

— Сейчас из тебя пулю вытащим, — ответила доктор и махнула рукой.

Ольга тут же закрыла глаза и вновь уснула.

— Мне не мешать, — посмотрела Стаханова на нас. — Даже если будет орать — не лезьте! Только по моей просьбе. Понятно?

Мы кивнули.

Магия, что творила гостья, была высшей, отточенной до такого идеального состояния, что я мог только наблюдать и завидовать.

Мягкие скрутки потока, магические флуктуации, улавливание фона — все это делалось так деликатно, профессионально, что я невольно загляделся. С такой тонкостью держит невидимую иголочку швея, вышивая по щелку, с таким умением создается украшение для девушки.

Стаханова знала свое дело и уже через полтора часа пуля дзынькнула в тарелке, которую принесла Анфиса.

Ольга дрожала — больше от страха, чем от боли. Я робко предложил накинуть на сестру успокаивающие заклинания, но Стаханова покачала головой.

— Пока не надо. Магические конструкты впитываются, им нельзя сейчас мешать. Чуть позже.

— Хорошо, — кивнул я.

— Рану я затянула, — сказала врач, вытирая лоб от пота — лечение потребовало от нее максимум концентрации. — Пуля едва не повредила артерии, пару сантиметров левее — и было бы все гораздо хуже. Вам повезло. Я почистила ее. Слишком много в ней было…. всякого. Но теперь нет.

— Как она? — спросила Анфиса, поглядывая на Ольгу. — Поправиться?

— Уснула, я накинула на нее заклятие отдыха. Пока девушка слаба, но к вечеру станет лучше. Ей пару дней надо быть в покое. Обеспечьте ей его.

— Конечно! — воскликнула Анфиса.

— С ней все. Теперь я хочу поговорить с тобой, — Стаханова пристально посмотрела на меня.

— Хорошо, — кивнул я.

— С глазу на глаз, — уточнила доктор, кинув короткий взгляд на Анфису.

— Я пока в кухню пойду, — понятливо произнесла та. — Приготовлю всем кофе.

— Максим, — произнесла Стаханова, когда хозяйка вышла. — Это не мое дело, но промолчать я не могу. Я знаю, что у тебя сейчас не самые теплые отношения с Александром и мой разговор еще больше подольет огня в ваш конфликт. НО наче поступить я не могу — как женщина я не могу молчать.

— Не совсем понимаю, о чем вы.

— Тебе что-то Ольга говорила о своем состоянии?

— О каком состоянии? О ранении?

— Я сейчас не об этом, — вид Стахановой был предельно сосредоточенным — она в этот момент выглядела еще старше, нахмуренные брови создавали морщины, старили ее. — Когда я сейчас лечила Ольгу, я кое-что заметила. Это сложно не заметить — слишком кричащий лимб. Тебе этого не заметить — ты не того профиля маг, а я врач — я сразу увидела.

— И вновь я не понимаю, о чем вы?

Слова Стахановой были туманны, на душе от ее слов стало не спокойно.

— Ольгу изнасиловали, — произнесла доктор. — И она беременна.

— Вы… — слова застряли у меня в горле.

— Я не ошиблась — уж поверь мне. Столько лет в профессии, атрибут лекаря имею первого уровня — ошибиться я точно не могла. Это четко видно по ауре — я еще когда зашла, почувствовала неладное. А когда ближе посмотрела… в общем, сомнений нет.

— А вы уверены, что изнасилование? Я имею ввиду…

— Да, уверена. Это было не по обоюдному согласию. Четкие следы на краях ауры — синие, фиолетовые, черные. Было насилие, причем жесткое.

— Кто? — только и смог вымолвить я.

— Этого я не могу сказать — Ольга закрыла это воспоминание очень прочно, не удалось их открыть. А ломать… сам понимаешь, сейчас в ее положении это усугубило бы ее общее состояние.

Только теперь до меня начал доходить смысл всего, что я видел и слышал от Ольги. Она была расстроена при нашей встрече. Но не из-за намечаемой свадьбы. А из-за…

— Когда?

— Около трех недель назад, возможно чуть раньше, но ограничивается месяцем. Три недели — это самый похожий срок, судя по цвету и набуханию лимба.

Видя, что я едва держусь чтобы не начать крушить все вокруг, Стаханова успокоила меня небольшим заклятием.

— Я прошу тебя, Максим, не наломай дров. Произошедшего — не изменить. Но можно натворить того, что сделает все только хуже.

— Что может быть еще хуже? — злобно проскрежетал зубами я. — Это дело рук Александра — он сосватал сестру за Герцена, вот и результат. Подонки! Клянусь — я им хребты собственными руками сломаю!