— Скоро! В июне, да ты не расстраивайся, как родим, так и вырастим! Радоваться надо! А что до ущерба делу, так тут женщины рожают и безо всяких декретов обходятся, чуть ли не на следующий день в поле выходят. А мы уже не простые деревенские бабы, да и пример должны остальным показывать! Детский сад есть, устроим и ясли! Организуешь ведь, Захар Михалыч⁈

— Конечно! Все для вас! — Председатель не был самоубийцей, да и выгоды от яслей были столь очевидны, чего не устроить. Попробуй тут не согласись, так такое начнется, Пугачевский бунт и рядом не валялся!

Захар тактично помолчал, пережидая, пока Галка телепатически пообщается со своим ребенком и дождавшись — поинтересовался, чего ещё задумали. И дождался — запланированное бессословное посещение заведений даже для него, рожденного в СССР и доживающего при капитализме — было перебором. Ну не укладывалось в голове, как в этой эпохе организовать совместное времяпровождение под одной крышей чистой публики и подлого сословия. Не говоря уж о интеллигенции из народа…

— Так ведь игнорировать будут⁈ И хана всем нашим начинаниям?

— Кто? — Удивилась Галка. — Дворяне если только будут нос воротить, поначалу. От заведений, которые устроили потомки из будущего? С техническими новинками, диковинами и разнообразными заманухами для детей? Егор, кстати, обещает для фотоателье все сделать, уже к осени. Хотят игнорировать, да ради бога! Тут не наша отсебятина, а политика, одобренная свыше! Очень уж Павла Петровича впечатлила грядущая революция, да и пример Франции как бы намекает, что вся эта сословная спесь до добра ни страну, ни народ не доведет! Вот и будем искоренять, мы исподволь, а соответствующие органы более жестокими и действенными методами. Да и хрен бы на них, если уж на то пошло, на дворян, их в процентном соотношении гораздо меньше остальных…

— Зато чистая публика более платёжеспособная, — стал вроде бы размышлять вслух Захар, тем не менее тщательно отслеживая реакцию Галки. — а то вы размахнулись, и магазинчики, и аттракционы, и газировка с мороженным, а хватит ли денег у клиентов от сохи?

— Хватит, — Галка стояла непоколебимо, как скала. — мы во первых и цены задирать не будем. Во вторых, для тех же детей сладости и развлечения даже не по себестоимости, а дешевле сделаем. Свое на другом отобьем, не расстраивайся, без прибыли не останемся.

— А я и не расстраиваюсь, — признался Захар. — с одной стороны радуюсь, что все так обернулось, а с другой побаиваюсь, чтоб не сглазить, больно уж всё гладко выходит.

— Ну не так уж всё благочинно, — не согласилась с ним Галка. — Та же зима без крови не обошлась, и это только начало перемен. Я лично для своих детей, как для будущих граждан империи, буду стараться изо всех сил. Не обеспечить их, чтоб с детства горя не знали и мажорами росли, а дать возможность жить в обществе, пусть не идеальном, но где они будут востребованы. И сами смогут строить тот мир, в котором они захотят жить. По крайней мере, чтоб у них была такая возможность…

Помолчали, вспоминая тот, потерянный отныне для них две тысячи двадцать третий год и многострадальную Россию. Председатель, коль разговор зашел о детях — поинтересовался отношением к детскому труду в общепите планируемом. На примере того же американского фастфуда, где и школьники, и студенты составляли не маленькую часть кадрового состава. Галка к этому относилась сугубо положительно, даже больше — до осени через несколько организованных в округе заведений хотела прогнать посредством стажировки грамотных детей, чтоб поработали на различных вакансиях. От кухонных работников, до организаторов среднего звена, это что касается самих кафе-ресторанов. Таким же образом провести отбор среди тех, кто будет заниматься сельским хозяйством. Наиболее толковые составят костяк управленцев будущего агрохолдинга и торгово-развлекательной корпорации, поедут по городам и весям страны, с огромным стимулом карьерного и личностного роста.

— Да и какой детский труд, Захар Михалыч, — Высказалась Галка. — у нас носятся с детьми, как с писаной торбой, а в результате имеем инфантильных сорокалетних скуфов с бородками и пивными животами, которые жизнь проводят на диване у компьютера. Они не то что за кого-то ни несут ответственности, они за себя ничего решить не могут. То у них страна не та, то народ, и вечно кто-то не прав в интернете! Я вон на Петьку своего не нарадуюсь, как их Серёга отчихвостил весной и отправил на исправление в Сатку к казакам, так не узнать. Ну а уж помолвка Мани с Ермоловым им вообще мозги на место вправила.

— Это каким же образом⁈ — Не смог унять любопытство Председатель. — Они же же за Маней всей компанией чуть ли не с детского сада бегали? Всё её меж собой делили и никак поделить не могли…

— Ага, — усмехнулась Галия. — Вот у меня Петька так же и спросил, в глазах слезы, губы трясутся: «Мааам, ну почему он⁈»

— И чо, и чо ты ответила⁈ — Подобрался Захар.

— Как есть, что Лёшка в четырнадцать лет поступил в чине поручика на должность старшего адъютанта при генерал-прокуроре Петербурга, но был переведен по собственному настоянию в действующую армию. И кого должна была выбрать Маня, мужчину, который уже в их возрасте знал чего хочет и шел к этой цели, или на них заглядываться, сопливых пацанов, которые ещё ни в чем не определились и не собираются даже? Мой четырнадцатилетний лоб задумался, ну а после командировки к казакам таких глупых вопросов не задает, и учиться стал лучше, и в гараже пропадает все время, даже помимо практики.

Председатель, уяснив для себя основные моменты — полюбопытствовал, когда им ждать постройки первого ресторана в деревне. И чем поспособствовать.

— Не мешать, главное, и добро на стройматериалы дай, со склада пилорамы, а то у Бориса не допросишься. Сколотим за день павильон и летнюю кухню, на дворе теплынь, для начала так запустим, со временем и капитально обустроимся. У нас уникальная ситуация для первого социального эксперимента и обкатки, толпа знати в деревне… — Заметив негодование Председателя, набравшего воздух для отповеди, тут же поправилась. — Ой, конечно же в селе, совсем из головы вылетело! Так что через пару дней приглашаю на открытие! Пока без помпы и рекламы, в рамках тест-драйва. И по ходу работы будем учитывать недостатки, вносить коррективы. А через неделю и при заводах откроем.

Захар залюбовался Галкой — она раскраснелась, оживилась, в общем — даже известие о дарование ей императором звание купца первой гильдии не вызвало у неё таких эмоций, как предвкушение открытия первого, пилотного ресторанчика.

— Эко как тебя разобрало! — С одобрением заметил он. — Прям энтузиазм прёт, как у покорителей целины! А вообще, голова ты Галка, такое придумать!

— Да причем тут я⁈ — Искренне удивилась она. — Это совместная работа, все принимали участие, с зимы обсуждали. Маша Серёгина, считай, на себя большую часть работ по организации кухни берет, мы же с ней вместе в торгово-экономическом учились, только я на товароведа, она на пищевом производстве. Или на повара-кондитера? Блин, как в прошлой жизни всё это было.

— А чо меня ни о чем не спросили? — Затаив обиду, всё-таки не удержался от высказывания претензии Председатель.

— А чтоб не отвлекать, Захар Михалыч! Я же к тебе подходила с этим, ты отмахнулся, вот мы и не тревожили! — Галка с таким участием и неподдельной заботой посмотрела на него, что тот устыдился недавних мыслей. — К тому же, ничего ещё не обрело форму, вот у нас и начнем, весь процесс на глазах будет! Замечания и советы приветствуются!

— Иди уж, егоза, извертелась вся! — Благодушно напутствовал Захар Галку.

— Да мне ещё с Маней надо договориться о ролевых играх! — Извиняюще оправдалась Галка, поднимаясь со стула.