Помахав оркам ручкой, мы поднялись наверх.

— Арс, отсчитай золото для Эрика. — Я протянула ему свой мешок, набитый деньгами.

— Уже прикинул, не хватает ста плат, все златы уйдут на мечи, — посетовал он, отсчитывая нужную сумму.

— Зато избавимся от лишнего веса, — заметила я.

— Никогда еще не видел столько денег одновременно. Нет, видел, у колдуна в сундуке, но в руках точно не держал.

— Надо спешить. — Меня беспокоило быстро утекающее время. — Пошли, до лавки Эрика еще топать и топать.

Глубокая ночь. Продираясь сквозь объятия тьмы, мы шли, избегая освещенных участков и патрулей церковной стражи, которые шествовали по мостовой, бряцая оружием, только глухой не услышит. Мы скользили в тени домов и деревьев, опасаясь попасть на глаза какому-нибудь праздному наблюдателю, страдающему бессонницей. Вызывать подозрение, а тем более связываться с гномами очень уж не хотелось. Где-то далеко скулила собака, другая надрывалась громким лаем. Ночь.

Не выходя на открытую местность перед мастерской эльфа-оружейника, Арс спрятал меня в густой тени маленького садика, приютившегося у мрачного дома, а сам побежал к Эрику.

Минут через пятнадцать — двадцать он вернулся без увесистого мешка, зато со свертком в руках и торчащей из-за спины рукояткой двуручного меча. Сверток он протянул мне:

— Они твои. Эльф в подарок изготовил ножны из крокодиловой кожи.

— Как прошла встреча, все нормально? — принимая мечи, спросила я.

— Да, мы поболтали немного, я сказал ему, что мы уезжаем.

— Объяснил почему?

— Скрывать нечего. — Арс тяжело вздохнул. — Эрик очень расстроился и обещал сделать несколько серебряных стрел для арбалета. Пришлет их завтра вечером.

— Они что, решили не ходить к нам на свадьбу?

— В церковь они придут, но в последующей пьянке категорически отказываются участвовать. — В темноте я заметила, как Арс улыбнулся.

— Почему?

— А кто их знает?

— Ты не спросил?

— Спрашивал. Не хочу, говорит, опять отравиться Мумитовым пойлом.

— Это отговорка или как?

— Все возможно, его так просто не понять, одно слово — эльф.

За разговором и не заметили, как дошли. Хозяин заведения ждал нас, лежа на диване, и оглушительно храпел, аж чердак раскачивало.

Арс толкнул заснувшего тролля:

— Эй, братец. Хватит сотрясать воздух. Мы принесли квартплату лет на пять вперед.

Мумит мгновенно пробудился.

— Уже вернулись? — Праздный вопрос, мы ведь стояли рядом. — Как там ночная прогулка, удачно?

— Сам видишь, все прошло отлично. — Мое настроение поднялось, и я верила в светлое будущее.

— Кстати, Джокер, — Арс зевнул, заразительно, смачно, — что ты делала, оставив меня с орками?

— Успокоила истерзанную душу Торвина. — Я не удержалась и прикрыла ладонью рот.

— Убила? — воскликнули оба разом.

— А что прикажете? — Их тон меня возмутил. — Он был неизлечим. Только смерть ему помогла. — Я просверлила их яростным взглядом. — Можете говорить все, что угодно, а мне нужно ознакомиться с записями Торвина.

Положив оружие и сняв плащ, я погрузилась в изучение книжечки, уже не обращая внимания на ворчавших братьев.

Торвин вел дневник несколько лет, но меня интересовал последний год его жизни, и я, не углубляясь в чтение, пролистала страницы до места, где с гномом случилось несчастье. Вот они, записи, которые он делал в дни просветления. Найти их оказалось легко по изменившемуся, правда, совсем чуть-чуть, почерку. В каких грехах каялся Торвин! Не буду здесь приводить эту мерзость. Нашлось и описание женщины, наложившей на него заклятие. По мнению гнома, рабов отправляли на Триамские острова. Он платил Грому и другим «поставщикам» из своих немалых сбережений. С помощью кобольдов доставлял «товар» в бухту к югу от города, там сдавал несчастных на пиратские корабли и за это не получал ничего! Торвин подробно описывал приметы пиратов и их капитанов, но постепенно разум все реже подчинялся ему, и последние записи больше походили на бред сумасшедшего, абсолютно безумны и нечитаемы.

Увлекшись дневником гнома, я совершенно не слышала, о чем говорили мужчины. Покончив с записями, удивилась, как это я не заметила, что Мумит уже ушел.

— А где твой брат? — спросила я Арса.

— Готовит ванну. — Он сверкнул глазами. — Для нас. Неплохо бы помыться.

— Это точно. Слушай, Арс, Триамские острова тебе известны? Чего-нибудь о них знаешь?

— Мало. Это пиратский архипелаг, моряки обходят его стороной как можно дальше. Вот и все мои познания, — развел он беспомощно руками.

— Я так и думала. — Ответ меня не удивил.

— Ты что-то узнала? — заинтересовался Арс.

— Да, вот — почитай. — Я показала ему нужные места в дневнике.

Он пролистал несколько страниц и протянул книжицу обратно.

— По гномовски-то я ни черта лысого не понимаю. Давай, перескажи кратко.

В это время полутролль влез на чердак и провозгласил:

— Ванна подана, господа хорошие. Милости прошу.

— А, Мум, садись сюда. — Арс похлопал по дивану рукой. — Послушаем, что выяснила Джокер.

Мумит не стал издеваться над диваном, а расположился прямо на полу, всем видом демонстрируя заинтересованность.

— Торвина заколдовала женщина с черными глазами и длинными волосами цвета воронова крыла. Одевается во все черное, без единого белого пятнышка. Красивая, необычная и страшная у нее красота. Высокая, примерно с Арса, и худая, словно жердь. — Я почти дословно передала описание колдуньи. — Встречалась такая особа?

— Конечно! — воскликнул тролль, ударяя кулаком об пол. — Этот нарисованный тобой кошмар заходил ко мне в кабак три или четыре раза, всю клиентуру перепугала. Было это в прошлом году. Значит, заколдовала меня она?

— Да. Можно уверенно заявить: твоя головная боль — ее подарок. Но тебе повезло, ты жив и в полном здравии, чего нельзя сказать о Торвине. Он стал орудием, начал покупать людей, орков, гномов, специально их увечил на заказ по очень сложной методике и отправлял на пиратские корабли. Гном полностью потерял рассудок, даже зверски искалечил и отдал своего старшего сына в рабство.

— Ну да!

— Да ну!

Мои слушатели всплеснули руками, на лицах удивление и возмущение.

— Пришлось убить и прекратить мучения гнома. Кажется, я этому рада.

— А я тут при чем? — спросил Мумит.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Только ведьма сможет дать исчерпывающий ответ.

— Ладно. — Арс поднялся и с хрустом потянулся. — Уже светает, пойдем, Джо, ополоснемся, вода стынет.

Улыбнулась я ему самой наилучшей улыбкой, показав все тридцать два сверкающих алмазной эмалью зуба.

— Пойдем, милый, иначе будем присутствовать на собственной свадьбе грязными и уставшими. Что люди подумают?

Развлекались мы от всей души, на полную катушку, стремясь отогнать друг от друга тяжкие мысли. Но всему приходит конец, в нашем случае он появился в виде огромной головы хозяина, громыхнувшего грубоватым голосом:

— Молодые люди, хорошо, наверное, плескаться? Два с лишним часа в воде — и не надоело? Уже половина седьмого. Обо всем забыли? Живо готовиться на выход, время.

— Спасибо, Мумитище, за напоминание. Уже идем... — Я резко выбросила тело из ванны, дверь сразу захлопнулась.

Мы, как мумии завернувшись в простыни, пошли одеваться. Что там изготовил для нас искусник Фролка?

Развернули свертки и облачились в нарядные одежды. На Арсе темно-серый костюм сидел великолепно, подчеркивая' его силу и прямую осанку. На груди вышито серебряной нитью сердце, проткнутое стрелой, символично. Воротник куртки стойкой обхватывал крепкую шею. Высокие темно-коричневые сапоги до колен, короткий черный плащ. У меня появился естественный вопрос:

— Не жмет? Возникает ощущение, что тебя заковали в броню.

— Кажись, нет. — Он подвигал руками и удивленно произнес: — Совершенно не мешает, хоть сейчас на охоту отправляйся. Ты на себя посмотри, если все не сойдут с ума, то от зависти изведутся точно.