Огневик помотал головой, зажмурился, снова открыл глаза. И понял, что его держат – крепко, под обе руки, два кочевника. А третий черпает воду из омута.

– Стойте. Он уже пришел в себя.

Голос был приятным на слух. И – женским. Но вода струилась по лицу, заливая глаза, мешая видеть.

– Отпустите его, – снова прозвучал таинственный голос, – я хочу говорить с этим… человеком.

В тот же миг приказание было исполнено, и Огневик оказался на коленях. Быстро отер рукавом лицо, огляделся.

Место, в котором он оказался, было весьма странным: небольшой островок среди топей, посреди – что-то, сильно напоминающее муравейник, облитый липким сиропом, но с черным провалом единственного входа. А рядом… рядом по-прежнему голая девица-морок.

Только, уж конечно, она была реальна – до дрожи в коленках.

Кочевники замерли по бокам, готовые по первому знаку ночницы наброситься на Итера и свернуть ему шею (или вырвать и съесть сердце). А чуть поодаль стояли две изящных, словно вылепленные из алебастра фигурки, ночницы.

Взгляд Итера, помимо воли, вернулся к обнаженной нелюди. Затем стыдливо уткнулся в землю рядом с ее изящными ступнями.

– Поднимись.

Он повиновался.

– Слушай меня, маг, – сказал ночница, – слушай очень внимательно. Так и быть, я не буду вспоминать, сколько моих сестер ты отправил на небеса. Сейчас речь не об этом. Ты должен идти в Алларен. Там – черная цитадель, обретшая наконец хозяина. Ты пойдешь туда и попросишься в ученики. Может быть, он тебя прогонит. Может быть даже убьет… Но ты должен это сделать!

Маг осторожно посмотрел ей в лицо – и поразился тому, насколько оно было взволнованным. Казалось, и в самом деле ночница хотела отправить его в Алларен.

– Почему ты так смотришь на меня, маг? – она недобро усмехнулась, – твоя магия слишком слаба, чтобы навредить мне. Я королева этих мест, и, знаешь ли, любой другой на твоем месте почел бы за честь говорить с первой болотной ночницей этого мира!

Итеру внезапно стало холодно. Очень.

– Г-госпожа… я… право же, я очень польщен… таким вниманием…

– Хватит нести чушь, – жестко обрубила нелюдь, – с тебя будет достаточно, если выполнишь то, что я хочу.

Она шагнула вперед, и снова оказалась бизко-близко, так, что Итер ощутил запах ее кожи… Как и следовало предполагать, пахла она болотом.

– Подумай о том… Итер… да, подумай о том, какие знания ты обретешь, если станешь учеником в этой древней цитадели! Разве никогда не мечтал ты о могуществе?

Огневик в замешательстве смотрел на королеву, и не мог не признать – насколько она была права. А еще… он наконец разглядел, как красивы и гармоничны черты ее когда-то человеческого лица.

– Я знаю о том, что привлекательна, – усмехнулась ночница, видимо, с легкостью читая его мысли, – но речь не об этом. Обещай, что выполнишь то, о чем я только что говорила. И ты станешь одним из величайших магов своего времени!

– Но… как же я стану великим, если хозяин цитадели меня может убить? – промямлил маг, стараясь не смотреть на великолепные формы королевского тела.

– Ему нужны ученики, много учеников, – негромко ответила ночница, – он еще не осознал это, но скоро, я думаю, догадается. Подумай лучше о том, что сможешь получить, Итер… иначе до конца дней своих будешь носить мешочки с крысиным дерьмом. Разве не стоит рискнуть?

Кровь прилила к щекам, и королева усмехнулась.

– Ну, так ты отправишься в Алларен? Поверь, иного выхода у тебя просто нет.

– Да, клянусь.

Это вылетело у него как бы само собой. Необдуманно. Очень просто. Будто он уже давно все решил…

– Вот и прекрасно, – промурлыкала болотная ночница, – а теперь…

Ее взгляд плотоядно скользнул в распахнувшийся ворот рубахи. Итер было попятился – но королева оказалась проворнее; обхватила его руками за шею, крепко прижимаясь всем телом, и…

Плечо пронзила острая боль. Огневик невольно вскрикнул, оттолкнул ночницу – на полотне проступило кровавое пятно. Королева весело рассмеялась. А Итер почувствовал, что едва держится на ногах; уж ему-то было хорошо известно, что значит укус ночницы.

– Только в черной цитадели ты сможешь исцелиться, – обронила она, – убирайся, маг. Иди в Алларен. Мои слуги… проводят тебя до твердой земли.

Итер и сам не ожидал, что доберется до города белых башен столь скоро. Наверное, распухшее, подернутое черными прожилками плечо подгоняло куда лучше всех посулов древней королевы. Оно не болело, рана затянулась пленочкой, но не заживала. Только кровь перестала сочиться – и все. Каждое утро Итер начинал с осмотра плеча, и с каждым новым днем страх все настойчивее щекотал внутри – зараза неотвратимо расползалась по телу. А еще он пытался понять, что с ним станется, если даже хозяин черной цитадели не сможет ему помочь. Кем тогда станет Итер Огневик?.. Ведь всем известно, что только женщины становились болотными ночницами… или все же не только?

Когда Итер проходил под аркой западных ворот, то едва не очутился под колесами тяжело груженой повозки. Возница натянул вожжи, кинулся к нему – оказалось, что это молодая женщина, с ярко-рыжей шевелюрой и темными глазами.

– Я тебя не ушибла?

Он растерянно мотнул головой, будучи не в силах оторваться от красивого лица горожанки. Разумеется, все это могло быть и бредом, но в те короткие мгновения Итеру померещилось невероятное сходство бесстыжей девицы, напялившей мужскую одежду, и – королевы болотных ночниц. Он подобрал свой дорожный посох и побрел своей дорогой.

«Наверное, мне привиделось», – думал он, – «да и не могла она походить на королеву!»

А потом все мысли Итера занял черный город, о котором говорила ему нелюдь. Расспрашивая встречных, он добрался и до стены, отгородившей цитадель от всего мира. Долго стоял, рассматривая застывшее наверху каменное страшилище, и не мог понять – отчего оно повернулось спиной к тем, кто, возможно, захотел бы перелезть через стену.

Но крылатая тварь безмолвствовала. Молчали и гладкие, без единого шва или выступа, стены.

Огневик побродил еще немного вокруг и нашел ворота. На удивление, они были приоткрыты – как раз настолько, чтобы в щель мог протиснуться человек.

Итер воровато огляделся; вокруг, как назло, не было ни души (если бы хоть кто-то наблюдал за ним, то ни за какие коврижки не решился бы лезть в круг черных стен!). Пробубнил себе под нос:

– Да что тебе терять-то?

И осторожно прошел между черными створками.

Резкий порыв холодного ветра растрепал плащ, сдернул с головы капюшон; Итер попятился, но в тот же миг ворота с грохотом закрылись. А откуда-то издалека донесся женский смех, серебристый и бездушный. Смех королевы Кайэра.

Потом все утихло. Маг повертел головой, озираясь: перед ним простерлась широкая площадь, замощенная черным камнем. Невысокие строения толпились у подножья башен, и самая высокая башня, как игла, пронзала синеву небосвода.

Итер все же попробовал сдвинуть с места одну из створок, но это было равносильно тому, как если бы он пожелал сдвинуть с места скалу. Новый порыв ледяного ветра нещадно ударил в спину, растрепал волосы; Огневик обернулся – и обомлел.

Всего в нескольких шагах от него стоял человек. Он, казалось, был еще молод – но совершенно седой, и лицо… казалось утомленным, помертвевшим. Словно ничто и никогда бы уже не смогло вдохнуть свет улыбки в эти черты. Брови же и глаза незнакомца были черными – как и длинный бархатный кафтан, простой, без шитья.

Медленно ползли мгновения, увязая в прозрачной, тягучей как мед, тишине. И, чем дольше Огневик взирал на странного незнакомца, тем яснее понимал, что перед ним – нелюдь. Руки сами собой потянулись к заветным мешочкам…

– Зачем ты пришел? – вдруг спросил черный, – ты ведь шел сюда издалека, и не смог бы войти в Закрытый город случайно.

– Я… я… – пальцы бессильно соскользнули с кошелька, набитого компонентами заклятий. Итер смешался, не зная, что сказать.