Отвечая на вопросительный взгляд подруги, я пояснил:

– Дар со скрытником и защитой от пуль у меня еще полтора часа будет в откате.

– Тогда остаются снова дворы, – развела руками Белка. – Там придется скрываться от тварей. Петлять. Прятаться. Выйдет подольше, но, зато, без ботов.

– Да, пока что попробуем дворами. А там поглядим…

Первые полчаса пути прошли без происшествий. Мы благополучно миновали небольшой уютный скверик. И двинули вдоль домов, скрываясь в зарослях растущих у подъездов кустарников.

Если во дворе замечали тварь – как правило в роли наблюдателей выступали слабенькие, но умеющие затаиться и не издавать ни звука, бегуны – тут же отступали и обходили опасного часового с другой стороны дома. Трижды мы успешно проделывали этот трюк. А на четвертый раз – не повезло.

Уж не знаю, то ли бегун в этот раз попался слишком глазастый, то ли кто-то из нас, отступая, нечаянно задел кусты, и тем привлек внимание часового. Да это, собственно, теперь и не важно. Потому что срисовавшая нас тварюшка тут же издала прямо-таки львиный рык, в ответ на который изо всех окрестных домов донеслось азартное урчанье.

Выхватив пистолет, я метким выстрелом тут же заткнул пасть возмутителю спокойствия. Но было уже слишком поздно. Из крайнего подъезда, отрезая нам путь к бегству, выскочило сразу трое бегунов. Одного я положил из стечкина, двоих резаками обезглавила Белка. На короткий бой мы потратили не больше пяти секунд. Но этого крошечного времени оказалось достаточно, чтобы двор наводнился несущимися к нам со всей округи тварями.

Биться сразу со всеми у стены дома было неудобно, мы просто физически не могли вдвоем уследить за широким фронтом атакующих тварей. К тому же бойня на улице неизбежными шумом и возней постоянно привлекала бы все новых и новых тварей, и в такой безнадежной для нас ситуации рано или поздно твари нас попросту завалили бы числом. Потому, не дожидаясь атаки сбегающейся толпы, мы сразу рванули в очищенный от бегунов подъезд.

Вывалившийся из-за двери квартиры первого этажа лотерейщик, схлопотав от Белки резаком в глаз, рухнул умирать обратно в прихожую.

Лифт по понятным причинам в доме давно не работал, потому мы бросились в сторону лестницы. Но ведущая на нее дверь сама распахнулась, и перекрыв исполинской тушей дверной проем, на нас попер топтун.

Ничуть не растерявшись, и лихо крутанув в руках резаки, Белка его атаковала, использую против мощного противника тесноту дверного проемы.

Из-за узости площадки, помочь подружке в бою я ничем не мог. Пистолетные пули для топтуна были, как слону дробина. А тратить лишние секунды на сбор лука мне не позволили «первые ласточки», ворвавшиеся с улицы в наш подъезд.

Пятерых бегунув друг за дружкой я спокойно расстрелял из пистолета.

Шестым в подъезд ворвался матерый лотерейщик. Я даже не стал испытывать пулей его шкуру на прочность, с первого взгляда мне стало понятно, что из стечкина не получится его даже поцарапать. Потому, сразу перебросил пистолет в левую, а в правую призвал из инвентаря Шпору.

Двухметровая горилла с тигриными зубами бесстрашно прыгнула на меня и, напоровшись раззявленной пастью на шипастый диск, через секунду стала на полбашки короче. Меня окатило горячим коктейлем из крови и мозгов, а лотерейщик, рухнув на металлическую дверь, отскочил аккурат под ноги очередному бегуну.

Завалившегося из-за лотерейщика бедолагу я тоже упокоил Шпорой, попросту отчекрыжив твари башку.

– Рихтовщик, путь свободен, – донесся сзади слегка запыхавшийся, но довольный голос Белки.

Послав пулю меж глаз очередному вбежавшему бегуну, я рванул к лестнице. Перешагивая через мощную тушу на пороге, невольно поразился потрясающей ловкости подруги – за пролетевшие пятнадцать секунд Белка исхитрилась вдоль и поперек буквально исполосовать читерскими клинками грудь, бока и живот топтуна. Я насчитал не меньше дюжины глубоких резаных ран. Это притом, что с лапами у твари было все в порядке, конечно из-за узости проема зажатый в нем топтун не мог толком размахнуться для сокрушительного удара, но отмахиваться-то когтями от нападок маленького кваза ему никто не мешал. Тем не менее Белку задеть у него не разу не получилось, а подружка практически освежевала бугая, как тушу на бойне.

Мы побежали по лестнице вверх, но я почти сразу же остановился.

Отправив Белку зачищать тварей на верхних этажах, я задержался на среднем пролете между лестничными маршами с первого на второй этаж, и отстрелял до конца обойму по тварям, пытающимся сходу прорваться через мертвого топтуна. Положил еще четырех бегунов и одного лотерейщика – неосмотрительно подставившего под пулю щель своего споровика.

Пока столпившиеся внизу твари пытались перелезть через устроенный мною завал из трупов, вернул отстреленный пистолет обратно в кобуру и, на ходу прилаживая к луку тетиву, рванул вверх по лестнице вдогонку за подругой.

Второй этаж встретил меня умиротворяющей тишиной. Дверь на площадку была широко распахнута. Заглянув туда, я обнаружил трупы бегуна и лотерейщика, с характерными широкими резаными ранами на груди и морде. Моего участия здесь явно уже не требовалось и, наложив на тетиву готового к бою лука стрелу, я побежал по лестнице выше.

На третьем этаже торопыга Белка тоже оставила меня без работы, в одно лицо лихо расправившись двумя шкафоподобными лотерейщиками.

Лишь на четвертом моей давно заготовленной стреле наконец нашлось применение. Я поразил в раззявленную пасть напирающего на подругу лотерейщика, за что тут же, вместо слов благодарности, получил от Белки заковыристое проклятье в свой адрес. Видите ли, у нее все было под контролем, и она специально тварь выманивала на себя, чтоб завалить неожиданным контрударом, а я, редиска эдакий, приперся и без спросу все ей испортил.

Указав подруге на пару прирезанных ей уже здесь самостоятельно бегунов, я упрекнул ее в жадности. Но тут же получил аналогичный упрек в свой адрес: мол, у самого опыта и так дохренищи, а все равно норовит кусочек чужого урвать… В общем, мы че-то оба вдруг завелись не на шутку, но начавшуюся было перебранку прекратили очень своевременно напомнившие о себе твари.

Резко вдруг усилившаяся урчащая многоголосица из лестничной двери заставила нас вернуться с площадки четвертого этажа обратно на лестничный пролет.

Оказалось, нижние твари смогли как-то преодолеть устроенный мною затор и теперь снизу набегала азартно урчащая толпа. Призыв снизу подхватили и затаившиеся тварюшки с верхних этажей, потому и наверху лестницы наметилось оживление.

По отработанной схеме, Белка ринулась зачищать верх. Спускающийся оттуда поток тварей, разумеется, был пожиже. Все ж таки четыре из девяти этажей нами уже были полностью зачищены. И добрая половина обитателей подъезда благополучно склеила ласты.

Мне же вновь досталась шумная многоголовая толпа штурмующая этаж за этажом снизу. Чтобы хоть как-то сдержать первоначальный отчаянный натиск разогнавшейся толпы, я оторвал от косяка деревянную лестничную дверь и кое-как на скорую руку приладил ее поперек лестничного марша, просунув один конец в решетку перил, а второй просто уперев в стену. Конечно, убрать с дороги такую преграду не составляло труда, достаточно было просто затолкать дверь дальше в решетку перил, и она улетела бы вниз. Расчет мой был на напор толпы, который не позволит тварям вовремя остановиться и спокойно отодвинуть преграду.

И он оправдался на все сто.

Увидевшие меня твари просто обезумели от близости лакомой добычи. Толпа дружно навалилась на преграду и, даже не пытаясь ее столкнуть в сторону, стала тупо выламывать из решетки перил. Решетка со скрипом погнулась, и дверь намертво в ней заблокировало.

Разумеется, наблюдая устроенную тварями давку, я не стоял без дела. Выхватывая из колчана стрелу за стрелой, я практически в упор расстреливал зараженных. За минуту расстреляв пол колчана, я упокоил более двух десятков бегунов и лотерейщиков. Подстреленные твари либо исчезали под ногами толпы, либо валились через перила и падали вниз – этот вариант мне особенно нравился, потому что в полете мертвецы бронированными локтями, боками и головами расшибая бошки другим тварям. Но штурмующая высоту толпа не замечала наносимых мною потерь. Из-за моих стрел тварей на нижних лестничных маршах не становилось меньше. На место выбывших тут же вставали другие… Млять! Заагрившихся на нас тварей оказалось слишком много.