Дилль опустил голову — да, он точно тупой. Он ни разу не подумал о том, какую опасность представляет Илонна — необученная, но обладающая огромной мощью.

— Меня интересует другое: как ты исхитрился передать ей драконий дар? Вы ещё не… — Адельядо скрестил указательный и средний пальцы и сделал многозначительную паузу.

— Мастер, — возмущённо воскликнул Дилль.

— А что тут такого? Вы достаточно взрослые, чтобы быть любовниками. Ладно, значит, эта версия отпадает. Тогда как?

— Понятия не имею. Точнее, я подозреваю, но…

— Ну-ка, ну-ка.

— Вы слышали что-нибудь о прикосновении душ?

— Странный термин — отдаёт какой-то церковщиной. Нет.

— Коротко говоря — это объяснение в любви без слов. Когда двое смотрят друг другу в глаза и чувствуют, как становятся одним целым.

— Одним целым? — Адельядо задумчиво погладил седую бороду. — Ты хочешь сказать, что из-за этого редчайший драконий дар перешёл от тебя к вампирше, у которой магии было меньше, чем у глиняного горшка?

— Других объяснений у меня нет.

— Забавно. Я-то думал, что выражение «получить что-нибудь за красивые глаза» — это просто поговорка.

— Оказывается, нет. Вы снимете с неё блок?

— Только тогда, когда буду уверен, что она минимально безопасна для окружающих. Кстати, не вздумай применять к ней иггеровы штучки и пытаться снять блок самостоятельно.

— Что я, совсем что ли? — буркнул Дилль, у которого именно такая мысль и мелькнула.

— Я тебя, как облупленного, знаю, — погрозил ему пальцем гроссмейстер. — Я сам ей займусь… как появится время.

Дилль решил, что Адельядо куда лучший учитель, чем он сам, и успокоился.

Гвардейцы на въезде во дворец не хотели пускать разболтанный и покрытый грязью фургон, влекомый уставшими лошадьми. Адельядо высунулся и грозно рявкнул. Среди стражи нашёлся один, кто знал гроссмейстера в лицо, он извинился, и странный экипаж поехал к парадному подъезду.

В противоположность городу, за стенами дворца было настоящее столпотворение. Повсюду ходили вооружённые дворяне, монахи группами и поодиночке бродили в тени деревьев и на открытом пространстве, чиновники со свитками бумаг стояли в длинной очереди к одному из боковых входов, слуги сновали во всех направлениях, а усиленные патрули королевских гвардейцев зорко наблюдали за всеми присутствующими.

Один из таких патрулей, едва увидев гроссмейстера и помогающего ему вылезти Дилля, тут же подошёл. Старший патруля с нашивками сержанта грозным голосом осведомился, кто такие и для чего сюда прибыли. Гроссмейстер находился не в лучшем расположении духа, а потому велел гвардейцу заниматься своими делами, а не приставать к первому магу Ситгара. Сержант побагровел и отдал приказ арестовать наглеца. Дилль, понимая, что сейчас Адельядо не может обращаться к магии, выхватил посох из нарукавного мешка, мгновенно призвал огонь, распределил его по всей длине посоха и ткнул сержанта кончиком оружия в грудь.

Гвардеец замер, когда пылающий конец магического оружия упёрся в его нагрудник. Патрульные схватились за мечи и алебарды и бросились в атаку. Диллю ничего не оставалось, как вступить в бой. Крутанув посох, он двумя ударами превратил две алебарды в ручки для мётел, а отбив меч, превратил его в искорёженную железяку. Потом он едва не уложил наиболее настырного солдата, слишком близко подобравшегося к гроссмейстеру с мечом. Ярость заклокотала в Дилле, и он с великим трудом удержался, чтобы не вытянуть руку дальше и не проколоть солдата насквозь. Гвардеец отступил, разглядывая оплавленную дырку на кирасе, сержант заорал «К оружию! Нападение!», и к месту происшествия начали сбегаться другие патрули и дворяне.

К счастью, на крики выбежал лейтенант Настон, который отлично знал гроссмейстера. И сейчас, увидев рассвирепевшую физиономию первого мага, командир гвардейцев отвесил здоровущую оплеуху сержанту.

— Чарр, ты проклятый болван! Неужели ты не узнал его премудрость? Немедленно извинись! А вы все чего уставились? Марш по своим постам!

Последнее относилось к прибежавшим на помощь патрульным. Сержант Чарр, побагровев от возмущения, сквозь зубы процедил что-то похожее на извинение, на что Адельядо даже не отреагировал и с гордо поднятой головой прошёл по ступеням. Дилль поспешил вслед за ним, гася ярость мантрой спокойствия.

— Лейтенант, — не глядя, спросил Адельядо, — где сейчас Её Величество?

— В Тронном зале, ваша премудрость. Вас проводить?

— Я знаю туда дорогу. А вот это передайте патрульным, как благодарность за верную службу королю, — гроссмейстер достал из внутреннего кармана мантии небольшой кошель и отдал его лейтенанту. — И попросите сержанта Чарра и его подчинённых принять от меня извинения за действия моего адепта. Если на обратном пути встречу ваших солдат, я сделаю это лично.

Ошарашенный Настон так и остался стоять с раскрытым ртом и кошелём в руке — виданое ли дело, чтобы заносчивый и нетерпимый первый маг королевства извинялся перед простыми солдатами? Когда ступор прошёл, лейтенант вышел во двор и передал кошель вместе с извинениями гвардейцам. Те удивились ещё больше командира, но деньги взяли.

Когда Настон остался далеко, гроссмейстер тихо сказал:

— Ты молодец, хотя и балбес. Я вижу, ты научился очень быстро обращаться к огню и при этом сдерживать ярость.

— Я думал устрашить их, — смущённо сказал Дилль. — А когда не подействовало, пришлось порубиться.

— Угу, именно порубиться, — неопределённым тоном проговорил Адельядо. — Забавно. А твой посох отлично рубит металл.

— До этого момента я, если честно, и сам об этом не знал.

— Тот, кто убил Согвина, расплавил его меч — так сказал Оквальд. Теперь даже не знаю, что и думать: то ли это был огненный маг с посохом, то ли мастер-маг металла. Но таких, как ты и твой посох, больше нет, а мастеров металла, могущих расплавить меч в руках опытного фехтовальщика… тоже больше нет.

— Больше? — Дилль решительно не понимал, что так волнует гроссмейстера.

— Да. В Ситгаре больше нет. Был только один такой, ты его должен помнить — мастер Гвинард его звали.

— Ого! — Дилль даже присвистнул. — Погодите, мастер… но… а ведь всё складывается! Гвинард был убит, хиваши его подняли и отправили уничтожать наших магов. Он знал все секреты защиты Академии и владел водной, воздушной и магией металла. Потому он так спокойно и проник в Академию. И стрелы ему нипочём, если он лич.

— Рад, что ты пришёл к такому же выводу, — кивнул Адельядо. — Значит, я ещё не окончательно сошёл с ума. Кроме того, Гвинард также знал много всего, что относилось к некромагии. Каюсь, я смотрел на его эксперименты сквозь пальцы. Боюсь, как бы заклятье, убивающее короля, не оказалось этой принадлежности.

В Тронный зал и обратно то и дело проходили курьеры, чиновники и придворные. Гроссмейстер вошёл и сразу же заковылял к возвышению, где на троне сидела одетая в чёрное королева. Дилль последовал за ним, ловя на себе любопытные, а иногда и неприязненные, взгляды военных. Чего им от него надо? Дилль, конечно, не знал, что сплетня о том, как маг обезоружил десяток гвардейцев, уже достигла Тронного зала.

Адельядо не доходя десяти шагов до трона, остановился, снял с головы мятую походную шляпу и низко поклонился. Дилль, стоя за его спиной, сделал то же самое.

— Здравствуйте, господин гроссмейстер. Здравствуйте, сэр Диллитон. В недобрый час вы вернулись в Тирогис, но я рада вас видеть.

Придворные начали удивлённо переглядываться. Королева знает этого молодого адепта? Словно для того, чтобы окончательно добить их, королева сошла вниз и протянула руку для поцелуя сначала гроссмейстеру, затем Диллю.

— Ваша премудрость, — обратилась она к Адельядо, — быть может, вы желаете посетить Его Величество?

— Я за этим и приехал, — кивнул гроссмейстер. — У меня есть одна мысль, и её необходимо проверить. С вашего позволения, мы покинем вас.

— Я пойду с вами. Сэр Диллитон, проводите меня. Нет, вы все останьтесь.