Дилль, внутренне содрогаясь от принятого решения, пытался сохранить внешнюю невозмутимость. Жить ему оставалось недолго — ровно до тех пор, пока лич в очередной раз не приблизится к стене города. В этот момент над стеной появилось зеленоватое облако, раздались крики пострадавших, среди которых Дилль разобрал «Вижу лича в сотне шагов на восток». Оркуд рявкнул что-то на вампирском, четверо воинов откинули запорное бревно, и одна створка невысоких ворот со скрипом отворилась.

Вампиры один за одним скользнули в образовавшуюся щель, Дилль услышав крик Оркуда «Маг, не отставай» и бросился вслед за товарищами по отряду смертников. Мечи вампиров превратились в сверкающие полукружия — с такой скоростью воины принялись прорубаться сквозь ряды мертвецов. Зомби, по видимому, имели чёткий приказ лезть на стены, потому что первое время ни один из мертвяков не атаковал выбравшихся из города вампиров. В течение пяти ударов сердца вампиры пробили довольно широкую просеку в рядах мертвяков, и Диллю оставалось только бежать, стараясь не споткнуться о разрубленные тела.

Везение закончилось — кто-то из хивашских колдунов, а, может, и сам лич, заметил отряд мечников, и дал команду зомби. Сотни мертвяков одновременно развернулись к вампирам, окружая маленький отряд со всех сторон. Оркуд рявкнул, и вампиры бросились вперёд, рубя стоящих перед ними врагов и игнорируя опасность нападения с флангов и с тыла. А Дилль высматривал лича и даже подпрыгнул на бегу. Это помогло — он увидел его.

Фигура в сером балахоне стояла шагах в шестидесяти и деловито размахивала руками, формируя перед собой мутное облако. Неживой колдун явно не подозревал о близости мага. Дилль понадеялся, что успеет атаковать до того, как его накроет колдовское облако, и призвал драконью ярость. Неземной жар взорвался в груди, раскалённая ярость смешалась с кровью. Он прыгнул вперёд, оставляя за спиной мечников. Покрасневшими от драконьей магии глазами Дилль опять отыскал лича, обнаружил, что между ним и нежитью стоят с десяток зомби и, прорычав какое-то проклятье, запустил первый огненный шар. Шар взорвался, трое зомби превратились в пепел, а остальных разбросало в стороны. Путь к личу открыт.

Радость уничтожения захватила Дилля. Где этот неживой выродок? Сейчас он испытает на своей шкуре мощь драконьей ярости. Два огненных сгустка полетели в лича. Один взорвался, едва коснувшись мутного облака, второй добрался до лича. Ослепительный взрыв и… Дилль грязно выругался. Огненный шар не причинил личу вреда, разве что спалил бесформенную серую одежду. Голая фигура, застыв на мгновенье, развернулась и пустилась бежать прочь от города.

— Сдохни, тварь! — взвыл Дилль, выпуская вслед личу серию из трёх шаров.

Шустрый лич увернулся от двух, а третий сгусток умудрился отвести посохом в сторону. Безумный гнев окончательно затопил сознание Дилля. Для него перестало существовать всё, кроме обнажённой фигуры мёртвого мага. Он должен любой ценой убить врага, превратить в пепел и развеять этот пепел по ветру, чтобы никакой шаман больше не смог восстановить мерзкую нежить.

В этот момент лич взмахнул руками, и от него во все стороны разнеслась отчётливо видимая волна. Все зомби в радиусе пятидесяти шагов попадали на землю, а лич, впитав их энергию, воздвиг вокруг себя защитное поле. Иначе чем ещё можно объяснить, что все три пущенные Диллем огненных шара не причинили мертвяку вреда?

Вампиры за спиной Дилля рубили в капусту наступающих зомби, а сам он, забыв обо всём, рванулся к личу. Неживой колдун быстро-быстро взмахивал руками — видимо, готовя очередное пакостное заклятье. Хватит швыряться маломощными шарами, настало время для настоящего драконьего пламени. Струя раскалённого драконьего огня сорвалась с конца посоха, ударила в защиту лича, и на мгновенье опала. А затем щит лича не выдержал. Ровно один удар сердца понадобился на то, чтобы превратить нежить в чёрный прах.

— Получи, тварь! — опьянённый радостью, взвыл Дилль. — А теперь займёмся остальными.

Он повернулся и выжег пару десятков подступающих зомби. Вне себя от ярости, Дилль одним прыжком перемахнул раскалённую полосу выжженной земли и уже сам атаковал зомби. Вампиры остались где-то в стороне, но в их поддержке он уже не нуждался. Всё, что ему было нужно — это как можно больше врагов. И, превратившись в огненный смерч, Дилль ринулся прямо в ряды наступающих мертвецов. Он шёл, оставляя за собой раскалённую докрасна землю и густой шлейф дыма.

Поглощённый уничтожением врагов, он не заметил, как в отряд вампиров ударило несколько ветвистых молний. Он не знал, что на помощь своим мёртвым союзникам уже примчались несколько десятков шаманов и младших колдуний и пара сотен всадников с копьями, наконечники которых светились холодным голубым светом. Даже если бы поле боя не заволокло густым чёрным дымом, Дилль, ослеплённый драконьей яростью, всё равно не увидел бы, как пали последние вампиры под ударами хивашских всадников. Как не увидел бы и гибели Оркуда, пытавшегося выполнить его наказ — мастер клинка отстал от Дилля всего на десяток шагов и погиб, когда на него одновременно навалились всадники и шаманы.

Дилль почувствовал сильный едкий запах, и тут же тело сковало жуткая слабость. Он сообразил, что это какая-то магия хивашских колдунов, но противопоставить ей ничего не мог. Выронив посох из ослабевших рук, он затаил дыхание и заковылял прочь, пытаясь покинуть пределы действия отравляющего заклятья. Из густого дыма на него выскакивали зомби, и Дилль из последних сил выжигал их. Лёгкие немилосердно жгло, сердце бешено колотилось, а задыхающийся организм требовал воздуха. И наступил момент, когда сдерживать дыхание сил не осталось. Дилль вдохнул, и окружающее завертелось у него перед глазами. Земля поднялась на дыбы и ударила его в лицо. Неимоверным усилием воли Дилль сумел подняться на ноги, но лишь для того, чтобы увидеть, как из клубов чёрно-серого дыма медленно появляется хивашский всадник. Дилль вытянул меч из ножен, понимая, что не успеет. Хиваши занёс руку, и светящийся наконечник копья начал неотвратимо приближаться к Диллю.

Он даже успел сообразить, что хивашское оружие явно заговорённое, и в этот момент копьё ударило его в грудь. Яркая вспышка, резкая боль, удар о землю. Дилль услышал странный многоголосый вопль «мастер, не уходи», и чернота небытия обволокла его.

В этот момент Илонна, находившаяся за сотни лиг от Григота на занятиях по счислению, вскочила на ноги, заработав неодобрительный взгляд мастера Мариэллы. Девушка помертвевшими губами прошептала «беда» и рухнула без чувств. А вскоре в Тирогисе появился измученный долгой скачкой посланец графа Арлика с известием, что хиваши осадили Григот.

Вот уже несколько дней Академия магии Ситгара напоминала разворошённый муравейник. Переселившиеся маги из тилисской Академии во главе с гроссмейстером Дево пытались освоиться на новом месте, старожилы — те немногие, кто выжил после бойни, учинённой личем, недоумённо смотрели на новоприбывших, не понимая, как к ним относиться. Ещё недавно ситгарские и тилисские маги рвали друг друга на запчасти в боях, а теперь — поди ж ты, оказались в одной лодке. Ни те, ни другие не понимали, какая муха укусила гроссмейстеров, что они решили объединить Академии.

Новый Совет высших магов, спешно сформированный из мастеров-магов обоих Академий, безвылазно заседал в кабинете гроссмейстера Адельядо, пытаясь выработать новые правила жизни и поведения. Адельядо и Дево стоило большого труда не дать сцепиться мастерам друг с другом. Чего уж говорить о рядовых магах, стычки между которыми происходили с регулярностью, достойной лучшего применения. Криан, вернувшийся к обязанностям смотрителя, ежедневно получал по десятку кандидатов на отработку штрафов.

До магических дуэлей дело пока не доходило, но отношения между тилисцами и ситгарцами были весьма напряжёнными. Тео, к примеру, удостоился не менее десятка угрожающих взглядов, правда, пыл вероятных противников поугас, когда они стали свидетелями показательного боя между Тео и мастером Фиррисом. Несмотря на то, что Тео вчистую проиграл, всем смотревшим на бой стало ясно, что повторить фехтовальный подвиг адепта против мастера клинка они не смогут при всём желании. А ведь вызвав полувампира на дуэль они могли нарваться не на магический поединок, а с применением обычного оружия.