Подумав об этом, Галактион невольно коснулся пряди рукой и тут же вспомнил о той, второй опасности, которая заставила его завязать этот разговор.

— Инэрис, очевидно, обосновалась на Гее потому, что после битвы у Фаэны она оказалась ближайшей обитаемой планетой. Но верно также и то, что битва у Фаэны неспроста произошла именно в этом месте. Там, на Гее, — он коснулся пальцами столешницы, покрытой прозрачным материалом наподобие стекла, и тут же в воздухе замерцала звёздная карта, на которой отчётливо выделялась интересовавшая обоих планета. — Могли остаться следы последней колонии Авроры. Не мне тебе говорить, что может случиться, если технологии империи попадут в плохие руки.

— Слишком много линий сходится на этой планете… — мрачно произнёс Дезмонд.

— Поэтому нам и придётся выйти из тени и установить контакт с некоторыми представителями правительств Геи. Однако, несмотря на то, что Гея уже прошла через стадию первого контакта, пока мне кажется преждевременным заявлять о себе.

Дезмонд понимающе кивнул.

— Наш связной выведет тебя на человека, который может знать об остатках этой колонии больше других. В остальном решай по ситуации.

— Ты хочешь, чтобы я вывез оттуда артефакты? До сих пор ты ничего об этом не говорил.

— Не говорил, — подтвердил Аэций, и по лицу его промелькнула тень. — Для начала выясни, что именно там осталось. Потом свяжись со мной. Деталей не должен знать никто… Было бы хорошо, если бы их не знали даже Ричард и Инга. Это дело… носит личный характер. Понимаешь меня?

Дезмонд кивнул, хотя и не понимал. За всё время его знакомства с Аэцием, у того никогда не было по-настоящему личных тайн. Была лишь одна тема, о которой он предпочитал не говорить — это события двухтысячелетней давности, предшествующие тому, когда он оказался в изгнании. И всё же даже об этом времени нельзя было сказать, что Галактион что-то скрывал.

— Хорошо… я свяжусь лично с тобой, — подтвердил он и встал. — Если это всё, то я вылетаю прямо сейчас.

Звуки пианино мягко порхали в разогретом воздухе зала. Девушки за барной стойкой делали вид, что потягивают мартини и то и дело окидывали хищными взглядами зал.

Инэрис чувствовала эти взгляды кожей — она насчитала уже двадцать прицельных выстрелов себе в основание шеи. Её явно считали достойной конкуренткой. В который раз она посмотрела на часы, раздумывая, сколько ей осталось жить — на их месте она от конкурентки избавилась бы уже давным- давно.

Времени было десять. Минутная стрелка с тихим щелчком заняла своё место.

Инэрис поднесла к губам чашечку кофе и поморщилась — это была уже третья за вечер, потому что просто сидеть и курить ей не позволяла совесть.

Кофе был горьким. Инэрис никогда его не любила и пила обычно только для того, чтобы не уснуть. Но спать хотелось всё время и приходилось пить.

Нолан обещал приехать к восьми.

Не то чтобы Инэрис была сильно удивлена опозданием — за последний месяц это была четвёртая встреча, которую Нолан срывал.

Инэрис не понимала, что за необходимость может быть в том, чтобы сидеть в лаборатории допоздна — по её скромному мнению эксперимент вполне можно было провести утром, при свете дня.

Инэрис была уверена, что не понимают этого и лаборанты, которых Нолан ежедневно задерживал до полуночи, но лаборантов было не очень жаль — всё-таки свою судьбу они выбрали сами.

Инэрис такой судьбы не выбирала. Первым и непременным условием её отношений с Ноланом было то, что работа Нолана не будет напрягать её лично. Не будет срывать её планы и заставлять торчать в сомнительных барах в одиночестве. Решил поработать — позвони.

Произнеся про себя последнюю фразу, Инэрис взяла в руки телефон и набрала знакомый номер — конечно же, абонент был недоступен.

Инэрис знала, что в подземных лабораториях сигнал глохнет, но это не объясняло того, почему телефон Нолана находится в лаборатории через два часа после начала их встречи.

— Встречи… — пробормотала Инэрис про себя и равнодушным взглядом проследила за респектабельным брюнетом в чёрном костюме, снявшимся с насеста перед стойкой и двинувшимся к ней.

— Валерий, — сообщил тот, накрывая длинными ухоженными пальцами её руку.

Инэрис промолчала.

— Здесь не занято? — уточнил брюнет, приближаясь к стулу напротив.

Инэрис подумала про себя, что если здесь не станет занято через минуту, то станет уже абсолютно свободно и, будто какие-то высшие силы услышали её — на плечо легла тёплая мягкая ладонь.

— Я опоздал?

— Совсем немного, — Инэрис посмотрела на Нолана и улыбнулась. — Поцелуй меня, милый, не стой столбом.

Краем глаза Инэрис с удовлетворением проследила, как искажается лицо непрошенного кавалера, и как, обиженно фыркнув, тот удаляется прочь.

Нолан склонился к ней и тихонько прошептал:

— Правда поцеловать?

— Если хочешь, чтобы я откусила тебе язык. Два часа, Нолан, чёрт бы тебя побрал. Ты думаешь, мне больше заняться нечем, кроме как торчать в этом притоне?

— А по-моему — весьма приятное место, — Нолан легонько чмокнул её в губы, опасаясь выполнения угрозы. — В следующий раз выбираешь ты.

— Ты уверен, что следующий раз будет? У меня тоже есть работа, Нолан. И за эти два часа я успела бы сделать её.

— Не бесись, — Нолан поморщился. — Эксперимент затянулся.

— Я бы удивилась, если бы ты сказал что-то ещё, — Инэрис подняла телефон и помахала им в воздухе, — учись нажимать кнопки.

Ответить Нолан не успел, потому что мобильный испустил протяжный стон, плавно перешедший в мелодию летнего вальса.

Нолан откинулся на спинку стула и демонстративно поднял руки, предлагая ответить. Лицо его выражало высокомерное нетерпение, от которого Инэрис захотелось заехать ему в глаз.

Инэрис нажала «принять» и поднесла трубку к уху.

— Да?

— Исанна Мур?

— Да.

— Сколько времени вам потребуется, чтобы подъехать в центр?

Инэрис машинально посмотрела на часы, хотя никакой необходимости в этом и не было.

— Сорок минут.

— Постарайтесь раньше. Шеф не любит ждать.

Инэрис вздохнула и нажала отбой. О том, что шеф не любит ждать, она знала и сама. Достала из кармана мятую купюру и бросила на стол, а затем встала.

— Куда? — на лице Нолана отразилась обида.

— Делать ту работу, которую пришлось отложить из-за тебя.

— Я хотел рассказать…

Инэрис вздохнула и подошла к нему вплотную, а затем сочно поцеловала.

— Расскажешь ночью. Я постараюсь вернуться до утра.

***

О том, что ей предстоит эта встреча, Инэрис знала уже довольно давно — и за всё прошедшее время её любовь к потенциальному визави не стала сильней.

Вот уже три года она и несколько специалистов, которых Иса собрала по разным уголкам земли, работали на человека по имени Джон. Джон, в свою очередь, представлял организацию, о которой не говорили вслух. Организацию, которая специализировалась на всём, что выходило за рамки науки современного человечества.

Кому именно пришло в голову её создать, Иса не знала. Знала только, что её появление стало одним из естественных результатов недавней войны. Те, кто имел хоть какую-то власть на планете, не желали новых столкновений с агрессией извне. А война показала, что подобная агрессия не только может произойти в любой момент, но её ещё и будет весьма непросто узнать.

Человечество — а точнее те, кто имел на планете власть — поспешило закрыть глаза и уши, сделав вид, что мир, в котором они живут, достаточно прочен и во всей вселенной нет никого кроме людей. Но было слишком поздно. И даже если кому-то удавалось делать вид, что нечеловеческих тварей, служивших Элеонор, на Земле больше не осталось — ничто не давало гарантий, что в следующий раз едва пробующие свои силы первые военно-космические силы Земли не столкнутся с чем-то куда более опасным.

Их почти что не было — этих военно-космических сил. С десяток кораблей флота Элеонор, которые Инэрис и её союзникам удалось получить в свои руки, теперь разобрали по лабораториям в тщетной надежде сделать сотни таких же. Поначалу Нолан работал в одной из таких лабораторий, но чем он занимается теперь Иса понятия не имела. Иногда она думала, что и не хочет знать.