– Извините, всех заношу в свои базы. Телефончики, имена, отчества, – она церемонно вытащила из сумочки пятнадцатый эйч-фон. Тот самый, который не включала неделю.

Пафосный такой агрегат, с логотипом в виде груши. Месяца два назад за этой пятнадцатой моделью давились насмерть в очередях на старте распродаж люди, тяжело больные шоп-истерией.

Я видел, что Иве хочется не столько забить мои данные в память, сколько продемонстрировать наличие у себя статусной вещи. Это такой рефлекс современных обывателей – демонстрировать статусную вещь. И меня это всегда раздражало. Статусная вещь в сути своей вредна. В ее основе желание выделиться не духом, интеллектом и силой, а финтифлюшкой, которая доступна не всем. Сегодня весь мир живет под пологом этой надреальности, где истинные достоинства заменяются глупыми и формальными материальными проявлениями. Мир становится насквозь фальшивым. И люди даже не понимают, насколько нелепы и смешны. Нужно сильно постараться, чтобы открыть под этим пологом истинную реальность, где живут настоящие человеческие чувства, свойства и проявления.

Ладно. Чего придираться к человеку? Эта самая Ива всего лишь такая, как все.

Ну что, начнем. Я ринулся с места в карьер:

– Вы вроде работали над историей Свитка Тамаха Ан Тира.

– Было дело… И кое-что нащупала. Понимаете, это всегда была такая сказочка, которая не интересовала никого. Но, кажется, мне удалось найти свидетельства, что список действительно имел место быть.

– Занимательно.

– Еще как! В Архивном центре я обнаружила доселе малоизвестный дневник знаменитого английского географа и путешественника лорда Радклиффа.

– И что там вычитали?

– Он напрямую пишет, что во время путешествия по Тибету видел своими глазами Пятый Свиток Тамаха Ан Тира. Запечатанный в золотой футляр.

– В футляре могло быть что угодно.

– Вряд ли. Лорд очень заботился о своей репутации и славился непревзойденной объективностью и дотошностью… К сожалению, я расшифровала только часть дневника. Очень тяжелый почерк. Много отсылок к каким-то одному Радклиффу известным обстоятельствам. Только в работу погрузилась, и надо же. Этот индюк стащил дневник!

– Какой индюк? – напрягся я. – И как это – стащил?!

– Индюк – это Лошаков.

– Кто это еще такой?

– Не знаете?! Его же, мокрицу, все знают! Известный писатель. Автор на удивление завиральных псевдоисторических теорий. Девиантная асоциальная личность, способная на все. Он просто стянул дневник лорда прямо из-под моего носа!

– Он украл дневник? Из государственного архива? Вообще-то, за это полагается милицейская группа захвата, да демократизатором по спине.

– Ой, да ладно. При всей своей эпатажности, в делах Лошаков кристально честен. К тому же обаятелен и воспитан. Вот и обворожил Анну Иордановну, директора филиала Архивного центра на улице Зазнобина. Знаете такой?

– Знаю, – кивнул я. Еще бы не знать, когда хрустел подошвами ботинок по его пепелищу. Но Ива точно не в курсе происшедшего там, иначе говорила бы по-другому.

– Наплел ей что-нибудь волнительно-романтичное о загадках истории. Она ему и выдала по большому блату дневник на ознакомление. Надеюсь, с его щепетильностью вернет документ минута в минуту.

– А зачем ему дневник английского лорда?

– Он пишет какую-то муть про утонувшие Атлантиды и Лемурии. Про земные цивилизации предтеч, которые ушли на другие планеты. И оставили нам напоследок этот Свиток Тамаха Ан Тира. Это низкопробная беллетристика самого примитивного литературного жанра – фантастики.

– Не любите фантастику?

– Не люблю за ее ограниченность. Жизнь гораздо более фантастична, чем любые сочинения самых отпетых сказочников. Но такой псевдоисторический бред очень хорошо раскупается.

– И дневник сейчас у этого Лошакова?

– У него. А теперь скажите, наша Родная Академия наук здесь при чем?

– Ни при чем, – я показал ей удостоверение ФСБ. И вывалил на ее голову последние шокирующие новости.

Эффект вышел вполне ожидаемый. Ива оторопело смотрела на меня, пытаясь понять, не шучу ли я. Поняла, что не шучу. И совсем пригорюнилась.

– Не хочу нагнетать, – сказал я. – Но мы видим, что имеющие отношение к информации о Свитке заканчивают плохо.

– Бесовщина какая-то. Этого не может быть!

Она снова достала из сумки эйч-фон. Подключилась к сети – проверяла мои слова. Через пару минут так бросила на стол аппарат, что я думал, это чудо технологий и маркетинга разлетится на куски.

– Все правда… Но это получается… Лошаков! – воскликнула Ива. – Он что, будет следующим?!

– Вполне вероятно.

– Надо позвонить! Предупредить!

– Надо ехать к нему.

– Если бы это было так просто… Кто меня научил уходить от всего мира, порывая связи? Он, гад такой! Отключает телефоны и забивается в неведомые дыры, – она лихорадочно тыкала пальцем в экран и сообщала после каждой попытки: – Вне зоны доступа.

– Мы можем его как-то найти? – в моей голове все тикало навязчивое «время уходит».

– Попытаюсь…

Глава 14

Ива на удивление быстро смирилась с мыслью, что путь домой, на работу, контакты со знакомыми и родственниками для нее пока что непозволительны. Осознала, что может быть объектом охоты. И что дичь ради выживания обязана надежно прятаться – это она уяснила тоже моментально и накрепко.

Поэтому она не сопротивлялась, когда я отвез ее в трехэтажную уютную гостиницу около Черемушкинского лесопарка. Это укромное место мы иногда использовали, чтобы на время спрятать с глаз долой людей, в содействии которых нуждались. Там за ней присмотрят два «гопника»…

Наши оперативники трясли всю Москву. Но следов фигуранта, именуемого отныне в наших отчетах под псевдонимом Писатель, найти не удавалось. У него даже машины своей не имелось. «Гопники» дело свое знают на пять баллов, но чудес не бывает. Человека ищут по следам, связям или в местах привычного обитания. Но связи не тянулись, места оказывались пустыми, а следов не было.

Полдня я провел в информационном пункте у Тимирязевского парка, шаря по сетям. Тоже искал Лошакова. Ничего не нашел ни по одному из направлений.

Наконец, оторвался от этого занятия. И позвонил Иве на телефон, который мы ей выдали вчера. Она с утра названивала по связям Лошакова, что уже само по себе опасно. Но иначе никак не получалось.

– Ну что, есть новости? – спросил я.

– Не-а, – протянула Ива. – Леонтий трубок не берет. Знакомые ничего не знают. Но я тут подумала… Кажется, я знаю, где он. Возможно…

– Стоп. Достаточно, – прервал я ее. – Сейчас приеду.

Не доверяю я телефонам. Даже тем, которые предоставляет наша организация.

В гостинице Иве отвели номер люкс. Просторная гостиная, спальная с огромной кроватью, двухметровый телевизор – все для клиента. Но уютное гнездышко девушку не радовало. Глаза ее были припухшие – видимо, проплакалась знатно бессонной ночью. Оно и неудивительно после такого. Но сейчас держалась собранно, сосредоточенно, и вызывала некоторое уважение своим самообладанием. Большинство женщин при таких раскладах были бы в ступоре или грозили бы скатиться в истерику.

– Что узнали? – с ходу кинул я в нее животрепещущим вопросом.

– Один из знакомых припомнил, что Ленечка вроде в берлогу собирался, – произнесла холодно Ива.

– Берлога?

– У него один знакомый лет пятнадцать назад в древне Московской области прикупил дом. Лошаков, когда у него романтически-рабочее настроение, туда ныряет, как водолаз в пучину – чтобы тихо, и никто не беспокоил.

– Как я его понимаю.

– А я нет. Мне шум и движуха нужны… Ох, о чем это я.

– Вы знаете, где этот дом?

– Была однажды. Дорогу найду.

– Ну, так поехали.

– Мне нужно время собраться и привести себя в порядок. Хотя бы полчаса.

– Ой, не чудите, Ива. Мы не в театр Ермоловой направляемся. И ненадолго. Скоро вернемся.

В фойе гостиницы нас ждал Леший.