Улепетывая со своим войском и сопливым Геннадием от буйства религиозных куриц, он ненароком навел их прямо на город графа. Курочки прикинули хрен к носу и решили, что средневековый мегаполис выглядит аппетитнее кучки перепуганных рыцарей да гвардейцев.

Сам Клебер и пальцем не пошевелил, чтобы будущих родственников спасти. Правда, в дальнейшем ему это не сильно помогло от топора палача.

Родной город Эмберов превратился в огромный храм для жертвоприношений — по слухам, алтарь из костей и трупов сложили такой, что его тень затмила Блестящий замок. Мать и сестры Эллис разделили судьбу горожан, «украсив» собой вершины еретического монумента.

А в это время Рорики таки взяли Грисби и пошли на переговоры с Мюратами, заключив шаткий мир по требованию Гранд-лорда. Великий князь согласился выделить экспедиционные войска в общую копилку, при условии, что ему будет позволено войти в совет великих домов.

Короче, перемирие есть, войска есть, желание не помереть от орд клокочущих пришельцев — тоже на месте. Но чего-то не хватает…

Каждый политик знает, прежде чем решать свои проблемы — нужно назначить виновного и страшно его наказать. Обязательно, прилюдно. Публичная и громкая казнь «изменника цивилизации», «продавшего весь континент курицам» — то, что нужно для начала пафосного освободительного похода.

Но, увы, закон есть закон. Особенно, когда за судейским столом сидят отмороженные на всю башку северяне.

Казнить обладателя таким титулом, как граф, можно лишь со стопудовыми доказательствами. А их не было — Эмбер не даром служил Прокурором и упирался как мог, мастерски уходя от обвинений.

Повесить все косяки на графа получалось не особо хорошо, а потому инспекторы пошли на сделку. Эмбер признавал, что не является никаким родственником Дюморшей и вообще — его предки сраные простолюдины, обманом занявшие высокое положение. Он лишается титулов и наделов, но сохраняет кучу бабла и жизнь себе и своей дочери. Пара угроз, вызов Эллис в Столпы на встречу с отцом…

Конечно, мужик понял намек и согласился. А раз он никакой не граф, а «самозванец» то и законы на него действуют совсем иные.

На казнь «Фальшивого янтаря» собралась целая толпа. Шутка ли, казнили прямо на ступенях дворца давно помершего императора. А ступени там… Один караванщик клялся, что их не меньше тысячи и они все из серебра. Преувеличивал, конечно, но шоу наверняка вышло что надо.

Для демонстрации единения народов, казнь поручили едва вступившим в «средневековый ООН» Рорикам. Самолично мараться о «лживого самозванца» они не захотели, а потому отдали дело доверенному дружиннику.

Эллис, по закону жанра, наблюдала за представлением из толпы.

— Не поверишь — до сих пор по ночам вижу, как его голова катится по ступеням… — девушка отвела взгляд и опрокинула в себя полный стакан, даже не занюхав.

Обещаний перед обезглавленным трупом держать никто не собирался, а потому титулов лишили и последнюю представительницу Эмберов, раздербанив ее наследство на «нужды войск».

Но тут случилось небольшое чудо, зареванная девчушка вдруг обнаружила в комнате гостиницы, где она остановилась, целый сундук полный монет и драгоценностей. Хозяин заведения лишь разводил руками, говоря, что ничего не знает. Врал, конечно.

Эллис решила, что это прощальный подарок от дальних родственников — «Дюморшей». Лаконичное «прости-прощай» от двоюродного дяди и бывшего сюзерена. Компенсация, за то, что он сдал ее папашку, спасая свою задницу от лишних проблем.

Этих денег вполне бы хватило на жирный кусок земли, армию батраков и шикарный особняк, но девчонка решила, что она не пальцем деланная и еще покажет всем, почем на рынке рубероид. Что Эмберы никакие не «фальшивки», а единственные благородные люди на всем этом долбанном континенте.

Заплатив огромный вступительный взнос, она подала заявку в единственную на всем континенте академию авантюристов. На курсы управляющего персонала. Из всех путей «наверх», это был самый доступный и надежный — по законам, феодалы не имеют права трогать персонал гильдии, без веских причин.

Проявила она себя отлично, но даже великолепные оценки и рекомендации не уберегли дочь опального графа от назначения заместителем управляющего отделением в засранный Грисби. Правда, особистка не растерялась и за полгода подсидела начальника. Благо тот был тем еще пьяницей и бабником, забивавшим на должностные обязанности.

Чья бы корова мычала, конечно.

И вот, буквально недавно, Эмбер узнала, что тот сундучок с золотом ей выдали не просто так и дядя тут вообще не причем. Это палач потребовал. Тот самый, что папашку казнил. Типа, раз он впрягся за князей, то имел право с них услугу требовать. Вот он и потребовал девчонке часть наследства отсыпать — странный мужик оказался. За такую наглость его из дружины нафиг выперли и он стал простым стражником в Грисби…

— Погоди… Десятник что ли?! Такой, с сединой в бороде? Кушак еще с медной бляхой?

— Именно. Получая назначение из академии, я и представить не могла, что этот… Северянин будет служить под самым боком. Ирония, правда? Столько лет я его в упор не замечала, вплоть до самого праздника. Когда стало уже поздно. А про историю с сундуком и вовсе только на днях вызнала — информатор донес, когда собирал сведенья о том, как этот десятник здесь оказался. А я-то, дура, все дядю благодарила… В благородство верила. Занятно, правда?

— Э-э-э… По-моему, это какой-то дурдом, если честно.

Ее глаза смерили пустой графин.

— Что же… Ты излил душу мне, я излила тебе… — девушка поднялась с кресла и обогнула стол. — Теперь, согласно правилам хорошего тона, ты обязан утешить горюющую сиротку…

Покоящаяся на коленях кольчуга, звякнула о ковер и на ее место встала темная туфля. Поглядев на стройную ногу, нагло водруженную на свое колено, я тяжело вздохнул.

Чертова актриска! После ее выходки за столом, Эмбер уверена, что я какой-то извращенец, повернутый на ногах! А ведь у меня совершенно иные наклонности! Более кулинарные!

— Если ты пытаешься меня соблазнить, то начни с борща. И пирожков с картошкой… А если сигарет найдешь, то весь отдамся. — я аккуратно убрал ее ногу и поднял с пола кольчугу.

За всеми этими слезливыми историями, я все же успел подогнать ворот по размеру. Хоть натирать не будет.

— Нет, это даже не смешно!

Вспыхнув, «дюймовочка» раздраженно процокала к зеркалу.

— Какой прок от всего этого. — Эмбер принялась театрально вертеться, то теребя рубашку на груди, то оглаживая узкую юбку. — Если на меня даже наемник не клюет?! На меня! Ту, за чью руку сами Мюраты бились! Нет, я серьезно! Может, я проклята?! Какой-нибудь заговор на вечную невинность?!

— Просто напилась, бывает. Проспишься, — пройдет.

— Первый раз в жизни кто-то заинтересовал — и нате! Отказ за отказом, отказ за отказом… Ты точно не из «этих»?!

— Я из тех, кому через несколько часов в бой идти. Не до твоих кривляний.

Блондинка попыталась протестовать, но в дверь кабинета без стука ворвался громадный северянин. Блестя стальным панцирем, он удивленно поднял брови, уставившись на стройную девушку, что замерла перед зеркалом, сжимая свою грудь в ладонях.

— Извиняй, коли помешал, но… Княже требует. Мужики уже у стены строятся.

Осмотрев покрасневшую блондинку еще раз, он усмехнулся в густую бороду и не дожидаясь ответа скрылся за дверью.

Вовремя, ничего не скажешь.

— Если ты так переживаешь… — протянул я, вставая с кресла и просовывая руки в короткие рукава кольчуги. — То могу подыскать тебе мужика среди осаждающих. В такой толпе наверняка сыщется кто-нибудь симпатичный. Может даже неженатый…

— Ха, ха. Уморительно. — скривилась глава, провожая меня взглядом до двери.

— Ладно, давай, до завтра. Приглядывай тут за Аароном. Смотри, что он не накосячил…

— Постой. — твердо скомандовала управляющая и, подскочив, потянулась к моему воротнику. — У тебя звено зацепилось.

Прежде чем я успел среагировать, сильные пальцы с силой рванули за ворот стеганки. В нос ударил запах меда вперемешку с алкоголем.