Счастливая улыбка мужика и высокий градус бахвальства отозвались жжением в незажившей ладони. Никогда бы не подумал, что показуха может быть сложнее настоящей работы.

Оставив мужика наслаждаться мнимым триумфом, я двинулся к лавкам у стены. Попытки сторониться многочисленных гражданских закончились крахом. Сперва окружила очередная стайка девок, ряженных в самодельные гамбезы, пошитые из нескольких пар платьев. Судя по вопросам в стиле, какой стороной копья колоть в манекен и соперничестве за «м’лорд сперва мне покажет!», «нет мне!» — в ополчение они записались отнюдь не из чувства долга.

Но пекари и водоносы переплюнули и их. Этих занимали лишь самолично придуманные пафосные прозвища да «а если я в бою отличусь, вы меня в рыцари посвятите? Или в инспекторы?». Повторять в сотый раз, что я офицер, а не рыцарь, порядком утомило.

Еще и Гена, блин! Вместо того, чтобы следить за порядком в своей «подростковой группе» и учить их хоть чему-то — опять рассказывает какие-то небылицы притихшим новобранцам. Поди, снова про праздник сочиняет. Про ассасинов и прочую лабуду. А может, выдумывает, как самолично сдерживал штурм замка до моего подхода — с него станется!

На прыща с дылдой, больше озабоченных друг-другом, нежели выдачей обмундирования, даже смотреть не хочется.

Дойдя до заветной стены и убедившись, что меня не преследует очередной пастушок, набивающийся в оруженосцы, я устало ткнулся лбом в холодную кирпичную кладку.

Может зря мы всю эту фигню затеяли? Конечно, круто, что мы с дедом оказались правы и горожане всерьез воодушевились вылазкой в Перекрестный замок, но даже с предоставленной гильдией площадкой и оружием — обучить всю эту толпу нереально. Даже без «мантикоры», штурм состоится не позже, чем через три дня. Ну чему можно научить за такой срок? Так, только самые азы, типа «за это держи, а этим руби».

Я-то надеялся, что среди добровольцев окажется заметно больше людей с опытом. Но то ли город уж очень мирный, то ли те, кто не понаслышке знаком с войной, не особо-то спешат окунуться в мясорубку.

Нет, мы с дедом предусмотрели подобное и загодя отделили агнцев от козлищ. Иначе бы, оказавшись посреди этой толпы непуганых штатских, даже самые решительные ветераны офигели. А уж увидав нашу «подготовку» — вовсе в обморок грохнулись.

Те, кто имеет за плечами хоть какой-то опыт, не нуждается в цирке с «обучением» в гильдии. Их первыми экипируют, рассчитывают, и сходу отправляют в помощь дружинникам да гвардейцам.

Почти пять десятков бывших солдат, наемников, и прочих «караванщиков». Честно говоря, половина из этих мутных типов больше похожа на завязавших с опасным бизнесом разбойников, а отставные гвардейцы сплошь увечные — кто без пары пальцев, кто вовсе без руки. Но куда деваться? В отличие от остальных горожан, решившихся вступить в ополчение, эти хоть знают, с какой стороны за кинжал браться.

Да и, как бы мне не хотелось признавать, но даже бандиты предпочтительнее крестьян. Нужна недюжинная смелость, чтобы поставить себя вне закона, и едва ли не ежедневно рисковать жизнью. Хотя, многим хватает одной лишь глупости, конечно. Но раз уж конкретно эти дожили до своих лет и догадались завязать с криминалом да осесть в пограничном городе, то, как минимум, не идиоты. Впрочем, доверять им тоже особо не стоит. Пику в спину не всадят, но сдриснуть едва запахнет жареным — вполне способны. Как и воспользоваться служебным положением.

А потому я настойчиво порекомендовал князю, держать подобных личностей подальше от патрулей улиц и поближе к дозорам с дружинниками. Близость заградотрядов из суровых бородачей с рогатинами отобьет любые мысли о наживе или побеге.

Но с остальными… Об обучении не идет и речи — месяц муштровать нужно, не меньше. На фоне грезящих о подвигах водоносах и истосковавшихся по впечатлениям крестьянок, даже немногочисленные авантюристы из оставшихся в городе, выглядят как дембеля перед молодым пополнением.

Как по мне, вся эта свистопляска с ополчением — натуральное военное преступление. Нельзя набирать таких! Все эти игры в солдатиков кончатся, едва прозвучит первый выстрел… Тьфу! Едва просвистит первая стрела или сверкнет вражеский меч. И тогда эта толпа в ужасе разбежится, не продержавшись и минуты. А сломав строй и повернувшись к противнику спиной, они моментально подпишут себе приговор.

Но что остается? Если город падет, гражданских все равно вырежут. Пусть хоть для дела послужат. Хотя бы чисто для виду — как те же «гномики». А потому, делаю что могу — взращиваю боевой дух, подыгрываю фантазиям, внушаю уверенность и не мешаю верить, что они теперь «тоже воины». Почти как гвардейцы с дружинниками, просто пока неопытные. Не говорить же рекрутам, что они необученное мясо и мишени для стрел?

Повезло, что в закромах резиденции нашлось столько синих покрывал — хоть плащи им одинаковые организовали. Не зря замполит говорил, что солдат себя чувствует именно так, как выглядит. И раз нужно заставить толпу поверить, что они солдаты, нужно и нарядить их как солдат. Ну, хотя бы по местным примитивным меркам…

Размышляя на извечную тему «как дошел до жизни такой», я не сразу заметил на себе внимание пары янтарных глаз, недовольно зыркающих из-под светлой челки. Подложив по себя гильдейский плащ и кутаясь в меховую шубу, Эмбер обложилась целой колодой заполненных бланков.

— Из кабинета выгнали?

Судя по раздраженной моське, разлука с любимым буфетом давалась девушке нелегко.

— Я сама ушла! Но-но, нечего такое лицо делать! Поверь на слово, даже этот цирк, что ты зовешь «курсом молодого бойца», куда предпочтительнее дуэта из напыщенных недоумков!

Ну, может и предпочтительнее. Помогая новобранцам одерживать победы над соломенными манекенами, я нет-нет, но ловил на себе ее взгляды. По-моему, иногда она даже улыбалась. Ну, кроме моментов, когда вокруг меня крестьянки вертелись.

Смерив двор еще раз, и сообразив, что бойцы стараются держаться от управляющей как можно дальше, я расслабленно плюхнулся на лавку.

— Ну и чем «принцесса» недовольна в этот раз?

— «Принцесса» искренне рада, что ваш безумный план удался, господин Бонд. — процедила глава, пряча дорогую фляжку в рукав. — Даже готова поздравить, но я еще слишком юна и неопытна, а потому сперва спрошу — чем обязана такому вниманию к гильдейскому двору?! Площади мало?!

Вообще-то, я надеялся, что она поможет с тренировками, но, похоже, «дюймовочка» предпочитает тыкать шпагой в меня одного.

— За снаряжением далеко бегать. К тому же, в городе только у вас бар работает.

— Скорее уж касса… — девушка гневно свернула стопку бумаг в рулон и хлопнула по моему колену. — Какого овса я… То есть, гильдия обязана выплачивать жалование ополчению?! Проклятье, да вы меня по ветру пустили! Арсенал, казна, обслуживание в зале… С чьих закромов такая щедрость?!

— Насколько помню, тебе князь с Грисби поручительство написали.

— О! Какая забота! Возместят они, как же… — она поглядела на заполненные бланки. — Однако, пусть и возместят, — все одно. За нарушение устава гильдии морковками не угощают. В регистраторы разжалуют, и то удача. А если поток добровольцев не убавится, то к вечеру мне придется вместе с регистраторами в бордель наниматься, дабы всем платить! Чем ты думал, когда предлагал выплачивать «подъемные»?!

По-моему, ей просто скучно, вот и выпендривается.

— Тем же, чем и всегда. А насчет подработки в борделе — маякнуть не забудь, чтобы очередь застолбил… Мешок морковок захвачу, раз так любишь.

Наверное, любого другого за такие приколы Эмбер бы живьем закопала. Я же отделался рулоном по затылку и раздраженному — «я на обед». Судя по тому, как долго она собирала бланки и поправляла шубу — девушка то ли ждала извинений, то ли надеялась на компанию. Но напрасно. Некогда мне ее развлекать.

Едва блондинка скрылась за дверью в гильдию, как на ее место тут же уселась самодовольная кошатина.

— Наконец-то она слиняла!

Ох, блин, только не снова…