— Мне глаза завязали, — нехотя признался малиоль. — Твой Алис весьма осторожен.

— Он не мой, — тут же возразила я. — И это не оправдывает твою невнимательность. Запахи и звуки же были тебе доступны. Вспоминай давай, что чувствовал.

— Хватит давить на меня! Сама в трех соснах потерялась, когда мы грибы собирали осенью. Присела за подосиновиком, встала и упрямо зашагала в сторону полигона, утверждая, что в той стороне машина. Я тебя тогда еле развернул.

— Не развернул. Это сделала свистящая в воздухе пуля, — напомнила напарнику я. Не стоило собирать грибы там, где стоял шлагбаум и табличка с запретом на проход.

— Вот и прекращай ругать меня. Я пытаюсь сосредоточиться и найти знакомые места.

Я открыла рот, чтобы сказать что-то ехидное, но малиоль отвернулся от меня и начал скрупулезно исследовать местность. Пришлось придержать остроты для более подходящего случая.

На склоне было холодно, солнечные лучи отражались от снежного наста и слепили не привыкшие к такой яркости глаза. Мое чувствительное птичье зрение прилично притупилось, и я ощущала себя немного слепой. Несмотря на погожий день, вскоре начался снегопад. Это немного спасало от солнечного света, но из-за крупных снежинок видимость ограничивалась десятью метрами в лучшем случае. Я знала, что в горах погода может спонтанно меняться, но не думала, что испытаю это на себе. Нам нужно было срочно найти пещеру, пока вход в нее и нас вместе с ним не занесло сугробами.

— Лети, нужно возвращаться. Поднимается ветер! — Филя почти кричал, поскольку завывания метели начали заглушать любые звуки.

— Куда возвращаться? Нас снесет, и мы кубарем полетим вниз. Хорошо, если не попадем в расщелину, — внесла разумную мысль я.

— Но оставаться тоже нельзя. Мы замерзнем насмерть! — начал паниковать малиоль.

— Нет, Филя. Мы могли бы замерзнуть, если бы были людьми в нашем мире. Если ты не заметил, то мы взобрались на вершину без каких-либо ощутимых сложностей или кислородных масок. А все потому, что ты горный козел, приспособленный к подобной местности. Ты легко находил трещины и без труда перескакивал их. Я же не могу замерзнуть, я феникс с огнем внутри, — я держала мужчину за плечи и втолковывала то, что было очевидным, но таким непривычным. — Мне, конечно, будет очень неприятно мерзнуть, но я не умру. Вот сейчас перевоплотишься в малиоля, и мы спрячемся в одном из углублений горы.

Было видно, что Филя приободрился. Он даже самостоятельно подал мне артефакт, чтобы я обратила его в животное. Вскоре мы обнаружили небольшую тупиковую пещеру всего три метра в глубину, где и решили переждать непогоду. На горе не было антимагического барьера, поэтому я легко разожгла костер с помощью магии из кристалла. Нужно было всего лишь создать искру. Для этого подходило огниво или простой удар камня о камень. Благо на скалистой части горы с камнями проблем не было.

Это заставило меня вновь задуматься, насколько фениксы отличаются от всех остальных рас, в том числе своих сородичей. Для того, чтобы магу создать пламя, необходим источник: искра, открытый огонь, молния, горячий дым. Однако только у фениксов есть способность создавать пламя из своей души. Не нужен проводник, но нужна жизненная сила. Это и плюс, и минус одновременно. В случае отсутствия медиума — проводника, феникс все равно сможет сражаться, пусть и ценой своей жизни. Обычный стихийный маг в этом случае окажется беспомощным.

— У тебя хорошая шерсть, — я погладила малиоля по шее. — Плотная, с подшерстком. Самое то для ночевки в сугробах. Природа позаботилась о выживании малиолей.

Я сидела на мешке с одеялами, которые мне дала с собой Ноли, и опиралась спиной на бок малиоля. Голова Фили покоилась на моих коленях. Таким образом напарник закрывал меня от холодного воздуха со спины, а костер делал это спереди. Мы решили расположиться лицом к выходу из пещеры, что давало нам хоть какой-то обзор и исключало неожиданное нападение. Мало ли лисы заметили нас и решили пуститься в погоню. Ничего нельзя было знать наверняка.

Филя ткнулся носом мне в грудь, пытаясь уложить меня на себя.

— Да, ты прав. Нам придется заночевать здесь. Кажется, снегопад не собирается заканчиваться, — мне было вполне уютно разговаривать так. Пусть Филя не мог отвечать, но я и так понимала его примитивные ответы. Все же обстановка не располагала к дискуссии о высшей математике или загадках вселенной. Все больше клонило в сон.

— Ты знаешь, я никогда тебе не говорила этого, — пальцы медленно перебирали шерсть между ушами малиоля. — Если честно, никогда и не собиралась говорить до этого дня, но я рада, что ты со мной. Это может прозвучать странно, но я благодарна тому киллеру, который решил убить нас обоих. Иначе мне было бы очень одиноко в этом мире.

Я замолчала на несколько секунд, пытаясь справиться с участившимися сердцебиением. Филя лишь слегка дернул головой, прося продолжить, показывал, что слушает.

— Раньше меня мало волновала жизнь других, даже тех, что были в близких отношениях со мной. Это как своеобразная защита. Если мне изначально все равно, то и ранить меня невозможно, — я провела ладонью по уху Фили, слегка сжимая его. — В этом мире все странным образом начало меняться. Одной выжить во всем этом безумии я бы не смогла. Стоит признаться, что до вступления в Кару я планировала сбежать из академии и бросить всех вас, так как выйти за купол никто не смог бы, однако в последний момент я передумала.

Малиоль поднял голову с моих колен и уставился прямо мне в глаза. Там не было осуждения, скорее искренний интерес и вопрос: «Когда это ты собиралась бросить меня?»

— Знаешь, о чем я подумала тогда? Если бы я решилась уйти, то последующие проблемы мне пришлось бы решать в одиночку, без чьей-либо помощи и поддержки. Я настолько привыкла, что у меня были вы пятеро, — я имела в виду девочек, Ноли, дракона и малиоля. — Вы всегда помогали и ввязывались даже в самые безумные дела, и я в ответ делала тоже самое. Потерять это казалось маленькой смертью. Больше никто не поддерживал бы меня в моих планах, никто бы не прикрывал спину, — я повернулась и погладила бок малиоля, на который опиралась, красноречиво намекая, что мои слова имели не только переносный, но и прямой смысл.

— Даже моя задумка с лазоревым мором. Ведь чистой воды безумие! — Филя фыркнул в ответ, подтверждая мои слова. — Как вообще такое в голову пришло, до сих пор поражаюсь. Стоит быть осторожнее в следующее возрождение. Меня точно разоблачили бы еще на стадии заражения, если бы не ты и твоя помощь. Хотя лучше бы ты меня остановил. Вот правда. Зачем нужно было соглашаться обмазывать бессознательного дракона синькой? Как вспомню об этом, так аж передергивает. Какое-то детское бесстрашие владело мной, не иначе.

Мысль о том, что сейчас академия под осадой из-за моих глупых и эгоистичных целей, мучала меня с самых тринадцати условных лет. Вот только изменить хоть что-то было уже не в моих силах. Или пан или пропал. Пришлось доводить дело до конца. Довела. Вот теперь мерзну на склоне горы в маленькой пещере и откровенничаю с козлом.

— Заразила всю академию лазоревым мором — не хотелось бы такой записи в резюме.

Я мягко улыбнулась малиолю и снова принялась чесать его за ушком. Тепло, дружеская атмосфера и вечер откровений настолько притупили наши чувства, что шорох позади стал для нас неожиданностью, как и шепот, наполненный раздражением.

— Про какое заражение ты там говорила?

Чужое дыхание задело волосы у виска и заставило сердце ухнуть в пяти.

Ну, почему он появился именно в тот момент? Никак меня кто-то проклял.

Ровная спина, гнетущая тишина и только тепло тела позади. Я ехала верхом на малиоле вместе с Алисом, сидя перед ним, и молилась всем известным богам, в том числе и Проптице, которую почитал мой народ. Естественно, я не призналась ни в чем. Вместо ответа на так неожиданно заданный вопрос я сперва пискнула, потом отползла подальше от главы и только после этого выдала на одном дыхании: