— Это не лечение, это последняя стадия потери магии. Потом начнет зарастать внутренний резерв, постепенно убивая мага, — жестко сообщила Грета, сверкнув на меня своим острым взглядом.

Я понимала, что от моего лепета и неуверенности все становилось только хуже, но перспектива неудачи и возможной смерти пугала сильнее. Здравый смысл ускользал от меня, пока дверь в дом Кары резко не открылась.

— Господин Фогель! Госпожа Грета! — кто-то отчаянно звал обитателей, при этом приближаясь у гостиной. — Мастер Глен!

В дверном проеме появился маг-целитель. Его я часто видела в последнее время в лазарете, поэтому быстро узнала.

— Что случилось? — ни единой нотки волнения в голосе.

— Огненный… — целитель пытался отдышаться. — Огненный смог зажечь свечу. — и широкая измученная улыбка появилась на лице паренька.

Я же скрыла свое ликование, низко опустив голову. Все внимание было приковано к новоприбывшему, и только внимательный взгляд Хладного никак не хотел выпускать меня из поля своего зрения.

Не важно, стадия «чудотворная Пестрая» вошла в активную фазу.

На чудесным образом выздоровевшего дракона отправилась смотреть вся Кара в полном составе. Когда я зашла в лазарет прямо за Гретой, то заметила оживленных «больных», которые увлеченно что-то жевали. И не скажешь, что переживали о своей участи, там даже пахло чем-то сладким, а не отварами. Вся наша процессия привлекла к себе повышенное внимание и даже некоторую настороженность. От этого я почувствовала себя неудобно, будто меня под конвоем вели на допрос через толпу.

Харитиона Фогель нашел быстро и направился к нему, как и все мы. Чем ближе мы подходили, тем сильнее у меня все сжималось внутри. Отвар с блокатором дракон уже сутки от меня не получал, отчего его магия начала восстанавливаться, но хватит ли этих зачатков энергии для того, чтобы убедить Кару в моих целительных способностях?

— Как себя чувствуешь? — обратился демон к Харитиону.

— Намного лучше. Вы уже, должно быть, слышали, что я смог зажечь свечу, — дракон улыбнулся, глядя на Фогеля снизу-вверх. — Я сделал это не один раз. Поток энергии начал снова течь и копиться в резерве.

Он говорил уверенно, ничуть не сомневаясь, что его магия вернулась. Так и должно было быть.

— Тогда продемонстрируй, пожалуйста, — демон тут же отсек нас всех от остальных магическим куполом.

Это было предписано мерами безопасности, поскольку лазоревый мор передавался с помощью магии. Зараженный использовал заклинания, а частички энергии оседали на присутствующих, тем самым поражая резерв и отравляя ядро силы. Сейчас все думали, что магия принца драконов заражена, поэтому нельзя было допустить ее попадания на здоровых магов.

Харитион уверенно придвинул к себе свечу на тумбочке и взмахнул рукой. Фитиль затрепетал, пошел дымок, но огонь так и не появился. Мужчина попробовал еще раз, но результат не изменился. В последующие попытки даже дым не появился. Я не на шутку испугалась. Неужели магия не восстанавливается после блокатора.

— Но как так⁈ Вот только недавно, перед полдником все получалось! — дракон паниковал, как и я.

— Кажется, это был последний всплеск, — сообщил Глен, похлопывая Огненного по плечу. — Мне жаль это говорить, но твоя магия больше не вернется.

Погодите-ка! Он сказал, магия была до полдника. Что произошло, что она пропала? Я растолкала всех и нагло прорвалась прямо к дракону, хватая того за воротник рубашки.

— Что ты ел? — требовательно выпалила я, нависая своим десятилетним тельцем над взрослым мужчиной.

— Бу-булочки, — честно признался маг. Он не ожидал от меня подробного повеления и даже заикаться стал.

— Какие? — не отпускала его я.

— С корицей. А что такое?

Я огляделась и заметила у некоторых пациентов на тумбочках те самые булочки, что сегодня пекла Ноли. Те, что с блокатором. Не удивительно, что запах в помещении показался мне знакомым. Это были корица и ваниль.

— Какого черта ты сожрал булочки, дурак! — я то ли кричала на дракона, то ли громко ныла, было сложно понять. — Я же тебе говорила, никакой сдобы!

Я пыталась встряхнуть Харитиона за ворот, но мужчина был слишком тяжелым для меня, поэтому руки соскользнули с воротника, и я завалилась назад. Если бы не ловкие руки Мариона, делать бы мне на полу.

— А при чем здесь булочки? — направил на меня свои пугающие глаза Фогель. Хорошо, хоть в очках.

Теперь я пожалела, что так опрометчиво вспылила. Не говорить же им, что булочки были напичканы блокаторами. Тогда возникнет еще больше вопросов, на которые у меня не было ответов. Пришлось выкручиваться.

— Нельзя ему мучное, — сказала я, вставая с рук Мариона.

— Почему? — вопрос был сразу от нескольких членов Кары. Вот же дотошные ребята.

— Да вы посмотрите на него! Лежит тут уже почти неделю и толстеет. Совсем форму потерял. Наверняка уже вместо шести кубиков на прессе остался один!

— Что⁈ — оскорбился Харитион.

— А как это влияет на магию? — выдыхая желтый дым, уточнил Глен. Желтый — значит ложь, увиливание, заблуждение. Вот же его чертова магия! Сдает меня с потрохами.

Я выхватила трубку из его рук и спрятала за спиной. Нельзя было, чтобы эта маленькая вещь рассекретила меня.

— Нельзя курить при детях. Это плохо сказывается на моем здоровье, — с высоко поднятой головой заявила я.

— Правда? — я кивнула в ответ. — Тогда, пожалуй, я пойду. Без меня разберетесь.

Глен протянул руку за своей трубкой, я нехотя отдала ему ее, после чего дракон плавным шагом удалился. Вот и отлично. Даже хорошо, что без своей игрушки мужчина жить не может.

— Так что там с булочками? — не вовлечь Грета. Холодная, но дотошная.

— Так магия быстрее возвращается в здоровое тело, а мучное прибавляет вес, уменьшает расторопность, закупоривает магические каналы… — я сама не понимала, что несу, но старалась говорить так, будто это истина в последней инстанции.

Булочки в лазарете больше никто не ел. Убеждение все еще работало. Пришлось тайно подливать отвар в чай, что требовало личных визитов к больным. На следующий день дракон и правда вернул свою магию, и больше она не пропадала. Вот только Кара решила попить чайку в свой очередной визит в лазарет, чтобы отпраздновать чудесное излечение Харитиона.

Я случайно превратила самую опасную организацию в бесполезную шайку головорезов. Да простят меня местные боги, я этого не хотела. Оставалось только молиться, чтобы Алис запутался в своих магических плетениях и застрял в пещере еще на недельку.

Как? Вот как могущественная Кара почти полным составом напилась моего антимагического чая и даже не скривилась. Никакой реакции на зелье, разве что Глен попросил сахарку добавить! Я была уверена, что с первым же глотком меня рассекретят и накажут заточением в подземельях, но Грета выпила половину чашки и продолжила смотреть на всех холодным взглядом, а Фогель и вовсе осушил кружку одним махом. Я не понимала, что происходит. Все запомнилось лишь вспышками. Вот эти трое решают отпраздновать выздоровление Харитиона и мою целительную силу чаем прямо в лазарете; вот кто-то из кадетов вызывается разлить напиток, тот самый, что я десять минут назад отравила блокатором; вот я смотрю на полностью обезмагиченную троицу и не знаю, что делать дальше. Кажется, когда я побледнела с кружкой чая в руках, еще до его распития Карой, меня приобщили к празднованию, Блейк спросил, было ли что-то не так с моим напиток, раз мне поплохело. И да, я ответила, что все в порядке, это обычный чай. Только не говорите мне, что это тоже сработало как убеждение, и лучшие маги этого мира просто проглотили отраву, как воду!

— Мои глаза! Я ничего не вижу! Ничего не вижу! — катался по полу демон, растирая лицо руками. Его очки давно затерялись под койкой Огненного.

— А если так? — Грета занесла ногу над лежащим Фогелем и уже собиралась опустить тяжелый сапог прямо на грудь парню, как тот ловко извернулся и вскочил на ноги.