А ничего, что окружающие относятся к этому совершенно спокойно? Руки психу не вяжут, скорую не вызывают, в Кащенко не везут… Спокойно выслушивают собачьи указания, и тик в тик выполняют! И нахвалится не могут, какой, мол, старший сержант умница и как всё понимает!

Это что, групповая шизофрения?

Да ни фига! Кверт это! Кто с первого дня громко объявил, что собаки умнее людей? И что Шарик говорить умеет, но не любит? Правильно, Егор Сергеевич! Сначала убедил Елку. Потом — Илюшу. А братья-баобабы за компанию с оборотнем, тоже услышали констатацию вышеозначенного факта. И тоже от меня, предусмотрительного. Это на Земле никто бы подобное утверждение всерьез не воспринял бы. А тут… Кто такой Егор? Ага! Тот, кто уворачивается от эльфийских стрел, говорит с людоедами и в поединке побеждает дроу! То есть, делает невозможное! Бог! Или временно исполняющий его обязанности. И это в мире, где и мысль, и слово материальную силу имеет. Так или иначе, а Шарик заговорил в тот самый момент, как последние новобранцы увидели его во гневе и осознали, что Смерть, летящая на крыльях начинающегося вечера, и есть то самое существо с доброй кличкой Шарик.

Вот тут-то пса и прорвало! И срыв его я понимаю! Совсем проклятый шпак ситуацию запустил. Враги толпами подкрадываются к месту дислокации, а ни разведки, ни личного состава толком нет, и один несчастный пес на все случаи жизни! Давить три с половиной десятка орков, понимая, что из-за них не успеваешь на помощь своим, а потом обнаружить, что свои спокойно сидят у открытого входа в убежище и точат лясы с потенциальным соперником…

И то, надо сказать, если бы не Шарик с его засекреченной подготовкой, крандец бы настал. Навалились бы всей толпой в тридцать пять рыл, ни людоед бы не помог, ни сам пес. Массой бы задавили. Выручила орочья привычка подкрадываться отдельными пятерками, да собачий нюх! Так их Шарик по пять штук пучок и взял. В порядке общей очереди. Узнать бы еще, что им тут понадобилось… Но теперь никак. Коники их ничего не расскажут.

Правильным человеком Шарик оказался. Именно человеком. Если некое существо мыслит, как человек, говорит, как человек, действует, как человек, так кто он, спрашивается? А что выглядит иначе, так здесь в этом плане полная свобода: как хочешь, так и выгляди. Главное, к своим поближе держись, чтобы чужие не забили.

Так что Шарик наш — вполне себе человек. Солдафон немного, этого не отнять. Так ведь всю жизнь в армии провел. Да и полезна нам военная косточка. Вон, патрулирование налаживает, муха не пролетела! А то каждый день открываешь вход, и не знаешь, не ждет ли тебя там розовый орангутанг с малиновой дубиной! И вообще… У меня со всем этим проблема есть. Не люблю я людей убивать. Из армии из-за этого ушел. Понимаю всё, враги есть враги, и мы их не звали, но… Не мое это. Если очень надо — сожму зубы и сделаю. Но не моё! Мне спасать больше по душе. Понимал же, что орков отпускать нельзя. Но отпустил. Хотя к лучшему получилось…

В общем, ничего страшного не вижу, что я с Шариком разговариваю.

Ручной людоед есть! И перевертыш! И близнецы дроу! И человек, который может всё!!!

— Его-ор!

— Спи…

— Я ре-ебенка хочу…

Маленькая ручка, лежащая у меня на груди, скользит к шее, дотягивается до уха, играет мочкой.

— Елочка!.. Рано тебе еще!

Маленькая, шупленькая, совсем ребенок… Какое тут…

— Не рано! Я взрослая! У меня лук свой! Его-ор!

Теплое тело прижимается еще плотнее. Твердые горошины сосков упираются мне в бок. Тонкая ткань термобелья им не помеха. А сама Елка в очередной раз забралась в спальник голышом.

Да у них так. Получила лук — взрослая. Годы не считают. Плюс полная свобода нравов. Точнее от нравов. Может, и в самом деле?.. Сам мучаюсь, и девчонку мучаю…

— Мы же разные, девочка моя…

И что? Ну, зеленая, ну с кисточками, хвостатая… Это всё не помеха. Симпатичная же! Хорошая… Не человек, правда… В смысле, не земной человек… А земных здесь и нет. Любая местная женщина, как бы она не походила внешне на человека, генетически не отличается от Елки.

— Нева-ажно…

Рука перестает играть ухом и перебирается на затылок… Теребит волосы… Легкая, мягкая, ласковая… Кошачья лапка…

А Шарик — человек? Но с Шариком я не сплю… А с Елкой…

— Золотце! Я же говорил: от меня не может быть детей!

Лапка возвращается на грудь, гладит… Не верит. А потом поймет, что не врал. И обидится. Или нет?

— Ну да-авай попробуем…

Новое поглаживание. Голова с моего плеча перемещается на грудь. Рука — на живот.

Чем ты занят, Егор? Взвешиваешь аргументы «за» и «против»? Именно! А что это означает? А то, что нежных чувств к этой девчонке нет и в помине. Отцовские есть, дружеские… да какие угодно, только не мужские. Оно, конечно, и без всяких чувств бывало… И неоднократно. Но как-то это… нечестно, что ли…

— Елка, выгоню!..

Или что-то другое это означает? Например, что сопротивляешься ты исключительно по инерции.

— Не полу-учится!

Головка приподнимается. Сейчас она смотрит мне в лицо, хотя увидеть ничего не может. Темно…

— Почему?

Смеется.

— Я не уйду! Его-ор!

Головка возвращается на место, а рука скользит дальше. Перехватываю. Некоторые органы моего тела имеют свое собственное мнение. И зеленой необязательно это чувствовать!

— Ну успокойся, маленькая!

Поглаживаю ее по плечу. Эффект, естественно, противоположный. Елка прижимается еще теснее и забрасывает на меня ногу.

— Не хо-очу!..

— Ну и спи, раз не хочешь!

— Спать не хочу! Хочу ребе-енка делать…

Вторая рука, обнимает меня за шею. С учетом положения ее головы, ручка выворачивается под каким-то нереальным углом. Гладит по бедру хвостом. В этом-то и дело…

— Его-ор!

Накатывает злость. Не на Елку. На себя. Ломаюсь, как институтка на первом свидании: и хочется, и колется, и мама не велит! Чего жду? Надоест Елке эта бодяга, и сбежит к какому-нибудь Кипарису?! Не хочу!

Легким движением касаюсь плеча:

— Спи, маленькая, спи…

Довольное мурчание…

— Не хочу спать! Погладь еще…

Рука скользит по спине. Моя рука по ее спине. Упругая, шелковистая кожа. Плавный изгиб бедра. Основание хвоста…

Елка дергается, как от электрического удара. Испуганно отдергиваю руку. Она прижимается еще сильнее, словно хочет втиснуться внутрь меня.

— Нет! Не убирай! Еще… Хорошо… Пожалуйста…

Елка. Сегодня днем. Прижатые уши, оскаленные зубы, руки, сжимающие лук. Защитница… Она ведь тебя защищать бросилась, спасатель! А ты? Что ты издеваешься над девчонкой?! Что тебе стоит доставить ей немного удовольствия?..

— Его-ор!

Пропускаю между пальцев хвост… Возвращаюсь к бедру… Второй рукой глажу голову, чешу за ухом… Елка довольно мурлычет…

Хвост… Кисточки… Непривычно… Не человек, эльфа… Неправда, человек! Маленький, зеленый человечек. С небольшим хвостиком и симпатичными кисточками на ущах… Наивная чукотская девочка… Любимая…

— Зелененькая моя!..

— Его-ву-ур!..