Швак! Швак! Швак!

Кулак бил в мягкое, влажное, теплое.

Порой натыкался на крепкое, круша его в осколки.

— Максим! — Только и смогла произнести Ольга. Не от боли, и не чтобы предупредить.

Просто хотела остановить эту кровавую бойню, не в силах выдержать страшного зрелища. Она была в ужасе от увиденного.

Но вот я — точнее то, что сейчас завладело мои разумом, — желало продолжать.

Второй охранник, еще секунду вбежавший в нашу комнату и хотевший на меня напасть, видя, что происходит, припустил прочь. Но не добежал до выхода — я настиг его.

Удар в затылок — и противник молча шмякнулся на пол.

И снова это жуткое -

Швак! Швак! Швак!

Александр, поняв, что справиться со мной не получится, успел вызвать подкрепление, которое уже стучало сапогами по лестнице. Еще секунд десять-пятнадцать и их тут будет бессчётное количество.

Отлично! Так даже лучше. Больше крови!

Остатками незатемнённое разума я с трудом убедил себя повернуться, чтобы взглянуть на Ольгу.

Она была ранена. И если я сейчас продолжу биться, ей может угрожать опасность — потеря крови.

Александр уже выискивал взглядом место, куда упал пистолет. В руке он держал новую обойму.

Пришлось делать сложнейших выбор — Ольга или Александр.

Рыча подобно зверю, я с трудом принял решение.

Схватил Ольгу и рванул к выходу.

В след вновь грохнуло. Пуля вырвала из косяка фонтан щепок.

Уйти, как оказалось, было самой разумной мыслью. Возле башни, на лестнице и в коридоре было уже порядка двух сотен солдат. У каждого оружие и каждый готов нашпиговать меня свинцом.

Я сделал невидимость и юркнуть в лифт.

Мы спустились вниз.

За это время я успел сотворить другое заклятие, накинуть на себя и Ольгу морок.

— Капитан! — крикнул я, когда дверь только открылась. — Леха ранен! Срочно — подмога на этаж!

Образ охранника был считан с одного из солдат, который был на этаже.

Мне поверили. Еще один отряд побежал наверх.

Мы выскочили на улицу и осторожно, бочком, пока никто не видит, начали отходить к выходу.

Морок держался слабо — сказывалась усталость, и потому уже у самого входа прикрытие растаяло.

Да и Александр уже успел образумить своих идиотов и направить за нами в погоню.

Мы рванули к воротам.

— Что тут… — охранник, дежуривший на главных ворота КПП, выскочил к нам.

В руках у него был автомат.

— Николай Васильевич! — вскрикнула Ольга, узнав в охраннике старого знакомого. — Пустите нас! Надо! Срочно!

— Мать честная! — увидев, что девушка ранена, он растерялся. — Так ведь… я же…

— Нас сейчас убьют! — застонала сестра.

Николай Васильевич пристально глянул на меня, произнес:

— Я ничего не видел. Ничего не слышал. Вы, наверное, через другие ворота ушли.

И демонстративно отвернулся в сторону.

— Спасибо! — выдохнула Ольга.

— Спасибо! — надсадно произнес я.

И потащил Ольгу прочь.

…Не отпускать таксиста было хорошей идеей и потому я сейчас себя хвалил, глядя в окно, как мы отдаляемся от имения Вяземских.

Таксист косился на нас через зеркало заднего вида, но решился лишь спросил о том, что за грохот был в доме?

— Братец поскользнулся, — ответила Ольга, сжимаясь от боли. — Грохнулся об пол.

Я осмотрел рану. Пуля вошла в плечо, там и осталась. Важные артерии и вены не задеты, но кровь идет.

Создав заклятие, я наложил печать, ослабляя боль сестры и останавливая кровь. Ольга благодарно кивнула.

— Куда мы едем? — спросил я, поглядывая в окно — знакомые места довольно скоро сменились на неприветливый вид.

Это был какой-то рабочий район города. По левую руку шел нескончаемый высокий бетонный забор с колючей проволокой наверху, за которым виднелись трубы, дымящий жирны черным дымом. По правую — квартал нищих, серые пятиэтажки, линии теплоцентрали, идущие прямо посреди улицы, на которых разместились бездомные, греясь и кутаясь в лохмотья.

Даже водитель опасливо озирался по сторонам, явно не желая тут находиться.

— К Анфисе, — ответила Ольга. — Некоторое время потусуемся там. Искать какое-то другое жилище для нас сейчас у меня нет никакого желания и сил.

— Хорошо, — кивнул я.

Новость о том, что мы едем к Анфисе меня взволновала. Я хотел повидать ее.

— Что это сейчас там было? — спросила Ольга. — У меня в комнате?

Я стал подробно описывать процесс взаимного поглощения двух магических конструктов с выкладкой всех вероятностей. Но сестра остановила меня.

— Нет. Я про другое — я спрашиваю про тебя. Что с тобой произошло там?

— Я не понимаю тебя…

— В тот момент ты превратился в кого-то другого. Словно стал чужим. Ты же тех охранников в отбивную превратил! Как маньяк какой-то был в тот момент, а не мой брат!

— Я был сами собой.

— Нет. Точно не собой. Будто что-то внутри тебя завладело твоим разумом.

— Ты просто перенервничала. Я защищал тебя. И по другому поступить не мог. Или они, или мы. Вот и все.

Ольга молчала, словно размышляя.

Повисла тягучая пауза.

— Что это за штуковина была у Александра в руке, с помощью которой он дрался? — спросил я чтобы хоть как-то заполнить тишину.

— Это Антониев крест, или крест виселицы — известный магический артефакт, — пояснила Ольга. Слабость давала о себе знать — сестра закрыла глаза и начала проваливаться в сонное состояние. — Брат за него четверть семейного состояния отдал. Я думала он врет, говоря что купил его. А он действительно взял. Сама только сейчас увидела.

— Никогда о таком артефакте не слышал.

— Его Проханов, известный оккультист, у себя в коллекции держал. Но видимо деньги понадобились, вот и продал. Я не спец во всех этих штучках, но говорят артефакт очень мощный.

— Мощный, — кивнул я, вспоминая какие конструкты он мог сотворить.

— Брат ожидал твоего появления. Хоть и надеялся, что ты пропадешь за Барьером, но все же подстраховался. Да и от других врагов защитился.

— Неужели у него есть еще, кроме меня, враги? — не весело улыбнулся я.

Но Ольга не ответила — спала.

Я проверил ее состояние, добавил еще немного магического обезболивающего. Нужно найти врача, который бы извлек пулю. Только где его достать? Разве что обратиться к Стахановой? Неплохая идея. Позвоню ей и договорюсь о встрече, когда доедем до Анфисы.

Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Меня одолевала усталость и магический откат.

Восьминогий…

Это было жуткое создание, которое не сможет родить даже самый больной мозг и фантазия.

И первым его увидел Иван Хорун. Он же первый и погиб от лап этого монстра…

— Рядовой! — закричал Карасик, чувствуя, что Хорун как-то странно себя ведет — пятиться назад, тянет группу в сторону. — Выровнять ряд! Идти в ногу со всеми!

— Там… — только и смог выдохнуть Иван.

А потом мы увидели его.

Это была тварь, размером с грузовик, какое-то жуткое скопление человеческих конечностей, плоти и мяса.

Я не сразу понял что это на самом деле — сначала просто показалось, что это растерзанные тела солдат лежат в куче.

Но куча шевелилась. И шла в нашу сторону.

Слабый луч фонарика выхватил из тьмы это создание — огромный, слепленный из нескольких человеческих тел, торс, к которому крепились ноги, четыре с одной стороны, четыре — с другой, словно у паука. На верхней части тела — множество рук, словно иглы у ежа. И каждая рука шевелилась, желая схватить добычу.

В самом центре этого безобразного создания, как раз между двумя передними парами ног, виднелось что-то вроде морды.

Увидев ее, кто-то из солдат истошно закричал. Огромный комок жирных пиявок — это единственное близкое, с чем можно было сравнить башку твари. Голова меняла форму, то вытягиваясь, то вновь становясь круглой. Внизу головы — пасть.

Первым начал стрелять Карасик. Потом — я.